Скончался Эфраим Сeвела

[Vlados]

http://izrus.co.il/obshina/article/2010 ... 11390.html

[Vadim_d]

Умер писатель и режиссер Эфраим Севела
В Москве на 83-м году жизни скончался писатель, сценарист и режиссер Эфраим Севела, сообщает портал Jewish.Ru. Точная причина смерти сценариста не называется, однако известно, что в последние годы жизни он тяжело болел.

Эфраим Севела (настоящее имя - Ефим Евельевич Драбкин) родился 8 марта 1928 года в Бобруйске в семье спортсменов. Во время Великой Отечественной войны отбился от родственников и бродяжничал, а вскоре присоединился к противотанковой артиллерии, с которой дошел до Германии.

После войны Севела окончил Белорусский государственный университет, а затем начал писать сценарии к фильмам. В 1971 году сценарист был выслан из СССР в Израиль, затем жил в США, Лондоне, Западном Берлине, и Париже. В 1991 году по приглашению Союза кинематографистов СССР впервые после эмиграции приехал в Москву и остался жить в России.

Севела - автор сценариев таких фильмов, как "Наши соседи", "Аннушка", "Чертова дюжина", "Нет неизвестных солдат", "Крепкий орешек", "Годен к нестроевой" и других. Также выступал режиссером картины "Попугай, говорящий на идиш", "Ноев ковчег", "Ноктюрн Шопена".

Эфраим Севела выпустил несколько сборников рассказов ("Легенды Инвалидной улицы", "Попугай, говорящий на идиш", "Моня Цацкес - знаменосец"), написал несколько романов ("Викинг", "Тойота Королла", "Зуб мудрости") и повестей ("I Love New York", "Почему нет рая на Земле", "Сиамские кошечки").

Прощание с писателем и сценаристом состоится 20 августа, в 13:00 в Боткинской больнице. Дата похорон Севелы пока не называется.

http://www.lenta.ru/news/2010/08/20/sevela/

Вечный странник. Умер Эфраим Севела
МОСКВА, 20 августа. Известный писатель, сценарист и режиссер Эфраим Севела, автор книг "Остановите самолет - я слезу", "Мама", "Мужской разговор в русской бане", "Попугай, говорящий на идиш", скончался в Москве на 83-м году жизни. Эфраим Севела - псевдоним советского, израильского и российского режиссера, писателя, сценариста, актера и журналиста Ефима Евельевича Драбкина, родившегося 8 марта 1928 года в Бобруйске в офицерской семье.

Он чудом уцелел в начале Великой Oтечественной войны - во время бомбежки Ефим был сброшен взрывной волной с платформы поезда и отбился от родственников, после чего бродяжничал. В 1943 году прибился к противотанковой артиллерии резерва Ставки Главного командования; стал "сыном полка", с которым дошел до Германии. Награжден медалью "За отвагу".

После войны окончил школу и поступил в Белорусский государственный университет. После окончания учебы писал сценарии к фильмам, в основном на военную тематику: "Наши соседи" (1957), "Аннушка" (1959), "Чертова дюжина" (1961), "Нет неизвестных солдат" (1965), "Крепкий орешек" (1967) и "Годен к нестроевой" (1968).

В 1971 году успешный и благонадежный сценарист Севела участвовал в захвате приемной председателя Верховного Совета, устроенной активистами сионистского движения, требовавшими разрешить советским евреям репатриироваться в Израиль. После суда над группой был выслан в Израиль.

В эмиграции Севела начал литературную карьеру со сборника "Легенды Инвалидной улицы" (1971 год), написанному буквально за 2 недели. Затем были "Викинг", "Остановите самолет - я слезу", "Моня Цацкес - знаменосец", "Почему нет рая на Земле", "Попугай, говорящий на идиш", "Все не как у людей", "Тойота Королла", "Прощай, Израиль", "Зуб мудрости", "Мужской разговор в русской бане", "Продай твою мать".

На "исторической родине" писатель продержался всего 6 лет, после чего эмигрировал в США.

В начале 90-х вернулся в Москву по приглашению Союза кинематографистов СССР, предложившему писателю ставить фильмы по собственным сценариям. Всего за три года, в период с 1991 по 1994 год, были сняты такие ленты "Попугай, говорящий на идиш", "Ноктюрн Шопена", "Благотворительный бал", "Ноев ковчег", "Господи, кто я?".

http://www.rusnord.ru/2010/1/29416

[alefbet]

"Остановите самолет - я слезу!"
http://lib.ru/INPROZ/SEVELA/samolet.txt

[digger]

Где скачать "Колыбельную"?

[alefbet]

Маленького роста еврей, пониже меня, привел за руку свою высокую, на
две головы выше жену, которая вдобавок ко всему была еще и беременна на
последнем месяце, так что была втрое шире его. Держа ее за руку, как
поводырь слона, маленький еврей, как и все вокруг, не в меру расхрабрившись,
остановил проходившего с папкой документов начальника и громко, совершенно
не желая сказать смешное, провозгласил на всю толпу:
-- Если я сейчас же не получу визу в Израиль, то устрою на Красной
площади самосожжение моей жены.

-- Фамилия?
-- Мухин, -- отвечает Коля, -- Николай Иванович.
-- Николай Иванович Мухин? Довольно редкая фамилия для еврея, --
усомнились за столом.
Коля обиделся.
-- А это уж не вашего ума дело. Как назвали при рождении, так и с
гордостью нашу.
-- Молчать! -- призвали его к порядку. -- Год рождения? Социальное
положение? Конечно, беспартийный?
-- Почему же? Член КПСС с 1942 года.
-- Засорили партийные ряды еврейской нечистью, -- вздохнули мундиры за
столом.
-- Причем тут нация? -- удивился Коля. -- Мы
коммунисты-интернационалисты. Между прочим, Карл Маркс, под портретом
которого вы сидите, тоже был из евреев.
-- Молчать! Не вступать в пререкания. Не видать тебе нашей партии, как
своих ушей. Вычистим, чтоб духу не осталось.
-- Это меня? -- взревел Коля. -- Фронтовика? Вы по каким тылам
ошивались, когда я перед боем партийный билет получал?
-- Осквернил ты, Мухин, опозорил свое прошлое. За чечевичную похлебку
продался, за тридцать серебренников.
-- Кому это я продался? -- не понял Коля.
-- Будто сам не знаешь? Сионистам! Международному капиталу. Хочешь
советскую Россию на фашистский Израиль променять!
-- Я? -- ахнул Коля. -- Ды ты охренел!
За столом небольшое замешательство. Сразу тон сбавили.
-- Погоди, погоди, Мухин, может, ты раздумал ехать в Израиль?
-- А я и не думал.
-- Значит, осознал. опомнился и раздумал?
-- А на хрена он мне сдался, этот Израиль? -- возмутился Коля. -- Вы
меня что, за дурака принимаете?

[Farisei]

За всю свою жизнь никогда и нигде я не чувствовал себя таким чужим и
одиноким, как в Израиле. Я знаю, найдется немало умников, которые ухватятся
за эти мои слова и станут топтать меня ногами и приговаривать:
-- Идиот! Негодяй! Нахлебник! А чего ты ждал от Израиля? От этой
бедной, маленькой страны, окруженной со всех сторон врагами? А если б ты
поехал в Америку? Или в Англию? Или в Германию? Там бы ты не чувствовал себя
одиноким? И там бы ты тоже предъявлял претензии?
-- Нет! -- отвечу я таким умникам. -- Там я бы ни на что не жаловался,
никаких претензий не предъявлял. В эти страны я бы приехал беженцем и был бы
рад куску хлеба.
Израиль -- другое дело. Каждый из нас ехал туда, как к себе домой, и
вез в душе придуманный им Израиль. И когда стукнулся лбом о предмет своих
мечтаний, взвыл так, как будто его жестоко надули, отняли последнюю надежду.
Допустим. в Нью-Йорке меня обсчитали в магазине. Ну, я ругнусь, обзову
продавца жуликом, возможно, даже захочу дать в морду -- и дело кончено. К
Америке в целом у меня нет претензий.
А вот когда в славном городе Иерусалиме на вонючем и шумном, как
цыганский табор, рынке "Маханей Иегуда" бородатый, как на библейской
картинке, еврей, торгующий ощипанными курами, надувает меня на лишнюю лиру,
пользуясь тем, что языка я не знаю и на иврите не могу сосчитать до десяти,
то мне хочется взвыть и устроить маленький еврейский погром. Потому что
рушится моя хрупкая надежда на то, что, наконец, я дома, у себя, среди
своих. Этот еврей у меня не лиру украл, а последнюю надежду. Мне не хочется
больше жить, мне хочется умереть.