Владимир Лазарис: Из еженедельного обзора прессы на иврите

Ссылки на полезные сайты ; фaкты vs мифoв

Модератор: igorp

Илья из Тель-Авива
Ветеран мега-форума
Сообщения: 3391
Зарегистрирован(а): 17 окт 2003, 12:55
Откуда: Т-А ; Израиль ,раньше---Рига

Владимир Лазарис: Из еженедельного обзора прессы на иврите

Сообщение Илья из Тель-Авива » 29 июл 2006, 12:04

Непoлный списoк ссылoк нa oбзoры В.Л.++, см. у меня в ЖЖ- igorp

================

Мне кажется, что участникам форума будет интересно познакомиться с мнением ведущих ивритоязычных журналистов о том, как проходит Ливанская война. Вот я и предоставляю вниманию участников этого форума обзор израильской прессы на иврите, который я услышал на Радио РЭКА 29.07.2006 в передаче " Газетный киоск" . Этот обзор , как всегда-----блестяще, сделал Владимир Лазарис.
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(23.7.06-28.7.06)

После гибели в среду восьми солдат и офицеров спецназа бригады «Голани» Сима Кадмон из «Йедиот» под заголовком «Наши дети» написала: «Сотни залпов «Катюш» уже обрушивались на север за эти две недели. Мы хоронили убитых. Но ничто не могло в такой степени воплотить ту действительность, в которой мы живем, как бой в Бинт-Джбейль. Когда на носилках мелькает зеленая форма, сердце останавливается. Когда девять солдат не возвращаются из боя, сердце разлетается на кусочки. Ведь каждый убитый для нас, как родной сын.

Во время Войны Йом-Киппур каждый день гибли сотни солдат. Тогда Израиль похоронил тысячи своих сыновей. Нынешняя война не менее справедливая, не менее неизбежная, и эти молодые солдаты не погибли даром. Может, хоть в этом есть утешение».

А Амнон Данкнер и Дан Маргалит из «Маарив» написали: «Сегодня – день траура. Сердце разорвалось, но не разбилось. Израильская душа не издаст того стона, который хочет услышать враг. В такой трудный день надо сказать, что на других израильских войнах мы знавали дни потруднее и все вынесли. И надо сказать еще одно: когда пришло время вести войну в деревнях южного Ливана, мы не будем торопиться посылать наших солдат в опасный бой за каждый дом, но прежде всего воспользуемся нашими технологическими преимуществами, обрушив на эти деревни бомбы и снаряды, чтобы там больше не было ни закоулков, ни домов, а бункеры остались под руинами. Сейчас не время тонкой чувствительности, во имя которой спецназ может попасть в засаду».

Ветеран израильских военных журналистов Зеэв Шиф из «Гаарец» пишет, что «ЦАХАЛ обязан победить в этой войне. Хизбаллу и все, что символизирует эта террористическая организация, необходимо повергнуть любой ценой. Для Израиля нет иных вариантов. Категорически запрещено оказаться в том положении, когда возникнет баланс устрашения между Хизбаллой и Израилем. Если Хизбалла не почувствует, что проиграла войну, это станет концом израильской силы устрашения. Израиль не выбирал этой войны, но с той минуты, как пошел на нее, он оказался на важнейшем стратегическом перепутье.

Выводы, сделанные через две недели после начала войны, показывают, что Израиль пока не добился достижения главных целей на поле боя. Да и дебаты о достижении политического решения находятся в самой начальной стадии. Параллельно Хасан Насралла заявил, что он переходит к следующему этапу войны, включающему обстрел Израиля «намного дальше Хайфы». Хизбалла пытается усилить «войну на истощение» против гражданского населения, чтобы Израиль согласился на шаткое прекращение огня, которое в будущем станет трамплином для новой атаки на него. На такое прекращение огня ни в коем случае нельзя соглашаться».

Бен Каспит из «Маарив» написал: «Ольмерт продолжил свою борьбу с иллюзиями израильтян. «Такой войны у нас еще не было – сказал он. – Она не будет тянуться долгие месяцы, но но на нее уйдет больше времени, чем мы думали». На заседании комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне Ольмерт сказал и другое: «Чем сильнее будет тыл, тем легче будет армии продолжать свою работу».

Пока же, чем больше армия продолжает свою работу, тем больше она выглядит нескончаемо долгой, трудной, кровоточащей. Это – не тот Ливан, что мы думали».

Север Плоцкер из «Йедиот» написал, что после «шока и боли пришло осознание, а за ним – упрямство. Первые теракты смертников потрясли все государство. Многие предрекали, что Израиль развалится. Но все было по иному: с двадцатым терактом мы стали привыкать к жизни на фоне завываний карет «Скорой помощи», а на сотом теракте поняли, что до конца террора очень далеко и жертв еще будет много.

Первые залпы «Катюш» сотрясли всю страну. Многие были уверены, что израильское общество сломается и начнется паника. Но все было по иному: с пятисотым снарядом мы привыкли к сиренам, а после полутора тысяч мы понимаем, что самое худшее еще не позади, а то и впереди, но все это скоро кончится.

Эта война свалилась на Израиль как гром средь ясного неба и стала полнейшим сюрпризом. Если бы месяц назад провели опрос общественного мнения и спросили «Ожидаете ли вы, что в ближайшие недели может разразиться тотальная война между Израилем и Хизбаллой?», 98% опрошенных ответили бы категорическим «нет». Число израильтян, ожидавших нового раунда войны с Хизбаллой в те спокойные дни можно было пересчитать по пальцам двух рук. А чтобы пересчитать число израильтян, которые могли вообразить захват шиитских деревень вдоль границы, хватило бы одной руки.

Заголовки израильских газет, сообщавших о тысячах снарядов Хизбаллы, которые нацелены на север страны, были встречены израильским общественным мнением с насмешкой, недоверием и пассивностью.

Что же это за война?
1. Это – не обманная война. С первого дня народу было сказано, что она продлится месяц-два, что север страны окажется под тяжелым обстрелом, а то и Тель-Авив тоже, что будет много жертв.
2. Это – не война генералов. Ее ведут государственные деятели, держа руку на пульсе.
3. Это – не безысходная война. У Израиля был выход: ответить на предложение Хизбаллы обменять похищенных солдат на ливанских и палестинских заключенных. Но этот выбор был отвергнут правительством.
4. Это – не привычная война. Ошибается тот, кто думает, что можно было ударить по Хизбалле тут и там, устроить одну небольшую бомбежку в Бейруте, другую – в южном Ливане, а потом прекратить огонь и объявить о победе.
5. Это – не комфортабельная война. В ней есть просчеты и провалы.
6. Это – не дешевая война. Ее ущерб народному хозяйству уже превысил 6.5 миллиардов шекелей.
7. Это – неравная война. Ее цену платит главным образом гражданское население на севере.
8. Наконец, это война с совсем другим противником. На юге Ливана ЦАХАЛ сражается не с палестинцами, как в 1982 году, а с фанатичными шиитами, которых поддерживает Иран. Не говоря о том, что у нынешней войны нет такой глобальной цели, как смена власти в Ливане.

Назовем ее просто безымянной войной в надежде, что это хоть как-то сократит ее дни».

Как пишет в «Гаарец» Узи Бензиман, «Ольмерт заранее предупредил, что война может затянуться и Израиль должен быть готов к болезненным ударам. Таким образом, он как бы принимал в расчет, что характер нынешней войны будет включать ракетную атаку тыла и необходимость ввести в действие наземные войска, но свой окончательный отчет народу ему придется дать на жестоком экзамене результатов: каким будет соотношение между ценой войны и ее успехами. Если она закончится разочарованием, Ольмерту придется предстать перед судом общественности.

Положение могло быть совершенно иным, если бы Ольмерт был опытным государственным деятелем или если бы рядом с ним находилась группа советников, имеющих опыт в военно-политических делах (к примеру, бывший глава Национального совета безопасности, генерал запаса Гиора Айленд или бывший глава Мосада Эфраим Халеви). Но Ольмерт предпочел сформировать свое правительство из новичков, да и он сам, будучи тертым политиком и способным администратором, ни разу не имел дела с таким вызовом, как тот, что лежит у его дверей вот уже больше двух недель».

Эйтан Хабер из «Йедиот» вспомнил полуанекдотическую историю, связанную с главой правительства Леви Эшколем. «После грандиозной победы в Шестидневной войне Эшколь отправился праздновать ее среди солдат ЦАХАЛа. Он прилетел в Синай, вышел из самолета и поднял два пальца, изображающих букву «Ви», («Виктори», «победа»), товарный знак Черчилля со времен Второй мировой войны. Победа, закричали солдаты, победа. «Какая победа, - промямлил Эшколь, - это «Ви» означает вопрос: «Ви крихт мейн аройс?» или на нашем разговорном языке: «Как из этого вылезти?»

Пока еще рано подводить итоги военной кампании в Ливане, и может быть, что ЦАХАЛ усилит свои удары, сломает шею Хизбалле и подаст на десерт голову Насраллы. Но было бы большой глупостью закрывать глаза на трудности и согласиться с фактами: 7000 боевиков Хизбаллы и тысячи их сторонников останутся в Ливане. И даже, если ЦАХАЛ пинцетом будет разыскивать одну «Катюшу» за другой, он не сможет никакими боевыми действиями отделаться от этой чумы. Иными и более грубыми словами: по всей вероятности, мы останемся и с Хизбаллой, и с «Катюшами».

Но все-таки что будет считаться успехом ЦАХАЛа, правительства, государства? Если в рамках соглашения Хизбалла с ее «Катюшами» останется в Бейруте, не будет приближаться к южному Ливану и, само собой, открывать огонь по Израилю. В таком случае висящая над нами угроза не исчезнет (а то и возрастет), но в рамках соглашения она ничем не отличается от угрозы со стороны арабских государств, с которыми у нас подписаны мирные соглашения и которые держат наготове свои арсеналы.

Другая возможность, менее желательная, состоит в том, чтобы ужесточить войну с Хизбаллой, втянув в неее иностранные силы, прежде всего американцев, которые с нашей помощью убедятся, что это – война не только одного Израиля, но всего западного мира против «оси зла» в лице Ирана, Сирии, Хизбаллы и ХАМАСа. Если все идет в этом направлении, нам стоит приготовиться к очень долгой войне, по окончании которой иракский ядерный реактор тоже будет в руинах.

По этому поводу на курсах младшего командного состава ЦАХАЛа уже давно сказали: «Война? Ты знаешь, как она начинается, но никогда не знаешь, как закончится».

Как пишет в «Гаарец» Амос Харель, «бывший министр обороны Моше Аренс встревожен. За время его троекратного пребывания на посту ЦАХАЛ контролировал южный Ливан и Аренс уверен, что нынешняя компания ведется из рук вон плохо. По его мнению, если в ближайшие дни не будет поворота, Хизбалла может выйти из этого конфликта непобежденной. Результат этого будет самым трагическим для Израиля. Во всем мире Насраллу воспримут как героя, который в течение недель выпустил по Израилю тысячи реактивных снарядов и вышел сухим из воды.

В правительстве и в армии отвергают любую критику. По их мнению, военная кампания ведется хорошо, уже есть успехи и превосходство Израиля очевидно. Тем не менее, представляется, что если бы 12-го июля большинство израильтян спросили, возможно ли, что север страны две недели будет находиться под непрерывным ракетным обстрелом и ЦАХАЛу не удастся его прекратить (или хотя бы сократить), ответом было бы твердое «нет».

Среди других критических голосов Давид Гроссман пишет в «Йедиот»: «Чем больше осложняется противостояние с Хизбаллой, тем яснее становится, что за десятки последних лет, в течение которых Израиль изматывал себя в конфликте с палестинцами, его боеспособность и сила устрашения ослабли до такой степени, что с точки зрения Израиля это стало непереносимым. Сорок лет он идет по ошибочному, гиблому пути, который ведет только в тупик».

Ари Шавит из «Гаарец» пишет: «Правительство начало вторую Ливанскую войну чересчур поспешно. Ее цели не были определены должным образом, скрытая в ней опасность не была проанализирована, как и возможные последствия. Правительство повело народ на решающий стратегический шаг без того, чтобы осознавать его смысл и предвидеть результаты. После войны главе правительства придется за это ответить. Ольмерт доказал, что он – поверхностный и безответственный политик, не заслуживающий такого высокого поста.

Год назад Ольмерт сказал, что устал от войн. Поэтому неудивительно, что он не умеет побеждать в войне. Но в такой тяжелый час его невозможно менять, а можно только усилить. Лишь немедленное присоединение бывшего премьера Эхуда Барака, бывшего начальника Генштаба Моше Яалона и главы Ликуда Биньямина Нетаниягу к правительству чрезвычайного положения поможет Ольмерту возродить боевой дух у общественности и солдат, и добиться перелома в ходе войны. Чрезвычайное положение летом 2006 года мало чем отличается по важности от чрезвычайного положения лета 1969 года, когда началась «война на истощение».

В ответ на такую критику Авраам Тирош из «Маарив» написал под заголовком «Осудить и изрыгнуть», что лево-радикальные круги, не признающие справедливости этой войны, по сути дела выбивают почву у себя из-под ног в своем историческом споре с правым лагерем. «По словам датского посла в Израиле, «похищение двух израильских солдат дало Израилю право атаковать Ливан». Но то, что понятно иностранному послу, совершенно непонятно израильтянам, судя по их выступлениям в СМИ.

Против позиции левых, призывающих уйти с территорий и вернуться к границам 1967 года, правый лагерь всегда выдвигает свой классический довод: сегодня вы отказываетесь от Хеврона и Шхема, завтра точно так же откажетесь от Акко и Яффо. Но против этого левый лагерь всегда клялся всем самым дорогим, что никогда не пойдет ни на какие компромиссы в отношении признанных границ государства Израиль и всего, что внутри них, и будет сражаться до последней капли крови. Сейчас у них есть возможность это доказать».

Что же касается предложения Шавита ввести в правительство Эхуда Барака, то с ним согласен Ури Дан из «Маарив», который, будучи политическим противником Барака, признал его таланты.

Но начал Дан с не менее существенной вещи: «Днем и ночью в студиях сидят журналисты, которые сеют деморализацию. Может, они это делают и не умышленно, но большинство этих «говорящих голов» тычут в предполагаемые ошибки ЦАХАЛа и его командиров, говорят о безнадежности войны, и суются с советами – с какой стороны атаковать и даже каким оружием пользоваться.

Нужно понять, что войны без жертв не бывает. Так было во время первой Ливанской войны 1982-83 гг.,так было в буферной зоне в 1985-2000 гг., и так же сегодня. Потери неизбежны. Но в этот раз ЦАХАЛ обязан победить нокаутом, если в следующий раз евреи не хотят сражаться, будучи прижатыми спиной к морю.

Положение до того критическое, что правительство и Генштаб должны выбросить на помойку всю болтовню проповедников внутреннего раскола. Нужно со всей серьезностью отнестись к угрозам Насраллы и понять, что, если мы не уложим его нокаутом, а будем бегать и кричать, что победили его по очкам, в следующий раз в лучшем случае мы будем сражаться на обстреливаемых улицах Тель-Авива и на взлетной полосе аэропорта им. Бен-Гуриона.

Параллельно с военной кампанией надо начать политическую кампанию, чтобы исключить возможность того, что Ливан снова превратится в трамплин для нападения на Израиль.

Для переговоров, которые приведут к оборонно-политическому урегулированию в Ливане, следует назначить самого талантливого и самого сведущего человека во всем, что касается обороны севера – Эхуда Барака, который знает все израильско-ливанские проблемы, как свои пять пальцев. Бывший начальник Генштаба и бывший глава правительства, Барак также учел свои ошибки. Нужно отодвинуть в сторону все политические счеты и личные амбиции, когда идет речь о войне за выживание, чьи результаты повлияют на положение дел от сектора Газы до Тегерана. Поэтому Амир Перец заслужит всеобщее уважение, если пригласит в правительство Эхуда Барака на пост министра, ответственного за переговоры по вопросу оборонно-политического урегулирования в Ливане».

Ко времени написания этих строк военно-политический кабинет – или «семерка» - уже провел в четверг свое заседание, но, поскольку, по понятным причинам, выступления министров остались в тайне, это только прибавляет актуальности статье Алуфа Бена из «Гаарец», полагающего, что министры должны были задать главе правительства, по меньшей мере, восемь вопросов:
«1) Чем объяснить тактический провал разведки?
2) Почему ЦАХАЛ не был знаком с системой укреплений Хизбаллы в пограничной зоне?
3) Почему наземная операция была начата против ближайших пограничных целей без концентрации достаточно больших сил?
4) Предполагался ли заранее масштаб боев в южном Ливане или операция разворачивалась в импровизированном порядке?
5) Останется ли ЦАХАЛ в Ливане до урегулирования и прибытия международных воинских соединений?
6) Кто займется разоружением Хизбаллы и уничтожением 300 дальнобойных ракет?
7) Готов ли Израиль отступить со спорной территории «фермы Шаба» на склоне горы Дов в качестве своего вклада в политическое урегулирование?
8) Почему глава правительства не собирал «семерку» с третьего дня начала войны?».

Под заголовком «О «непропорциональных разрушениях» и другом вранье» Ярон Лондон из «Йедиот» пишет: «За два дня до того, как во время бомбежки ВВС погиб первый ливанец, в Багдаде шиитская милиция зверски убила 42 суннита. Но убийство арабов самими арабами – такое очевидное дело для арабской и западной прессы, что ему уделяется всего несколько строчек.

Тогда как неумышленное убийство ливанцев в ходе войны, умышленно начатой против израильтян, взорвало все мировые СМИ. «Разрушение инфраструктур» прямо-таки разрывает сердца европейцев. Две трети опрошенных англичан считают, что реакция Израиля «не пропорциональна». Разумеется, англичане не провели опроса, чтобы проверить, считаются ли, по мнению общественности, пропорциональным наказанием за наши прегрешения две тысячи снарядов «Катюш», выпущенных по гражданскому населению, и изгнание из своих домов сотен тысяч израильтян.

Можно было бы отмахнуться от подобных опросов, если бы не всепрощение по отношению к другим народам, относящимся к той цивилизации, чьи действия следует судить самым серьезным образом. Например, русские, которые разрушили до основания Грозный в попытке подавить чеченский террор. Или американцы с их «ковровыми бомбардировками» во Вьетнаме и в Афганистане. Или силы НАТО, которые сокрушили Югославию после трехмесячной непрерывной бомбежки.

Чем вызвано такое дискриминирующее отношение европейского общественного мнения к Израилю? Частично, махровым невежеством классического антисемитизма, но по большей части – романтической приязнью европейской интеллигенции к бунту бедняков. Эти сложные чувства включают в себя чувство вины бывших европейских империй по отношению к народам, которые они сотни лет держали в рабстве. С моей точки зрения, эта европейская сентиментальность лучше всего проявляется в одном из затасканных газетных клише – «израильская военная машина». Это – образ автомата, смертоносного инструмента, который распыляет несчастных, беззащитных людей.

«Да это же неравные силы!», возмущается европеец, имея в виду, что справедливую войну надо вести голыми руками. Особенно, когда это – чужая война».

В статье «Концепция для увековечения Хизбаллы» Шломи Эльдар цитирует в «Маарив» старшего офицера ЦАХАЛа, сказавшего, что «мы вернем Ливан на 20 лет назад». В этой угрозе – пишет Эльдар, - которая, судя по всему, была приведена в действие, скрыто сильное желание сокрушить всех, кто на нас напал. Но тут было и предположение, что ливанское население, в основном – избалованные жители Бейрута, этого «ближневосточного Парижа», сделают очевидный вывод и выкинут из своей среды Хизбаллу, как они сделали с сирийской армией полтора года назад.

Концепция прессинга на гражданское население, чтобы оно выкинуло из своей среды «сорняки», типична и для действий ЦАХАЛа на территориях в целом и в секторе Газы в частности.

По окончании первой Ливанской войны среди руин Бейрута родилась небольшая и малозначительная шиитская организация, назвавшая себя «Партия Аллаха» или по-арабски Хизбалла. Не стоит удивляться, если через два-три года на выборах премьер-министра Ливана люди шейха Насраллы унаследуют место Фуада Сениоры – не с помощью Аллаха, а с помощью демократических выборов».

Йоав Штерн пишет в «Гаарец», что израильские арабы оказались в сложном положении, не зная, кого винить в этой войне – Ольмерта или Насраллу. Как рассказал владелец популярного назаретского ресторана «Диана», его 4-летняя дочь сказала ему, что Насралла – плохой человек. Он промолчал, потому что не знал, что ей ответить. Когда же он начал объяснять дочери, что в этой войне обе стороны плохие, она спросила, почему Насралла стреляет в них ракетами, и снова поставила отца в тупик. Владелец ресторана считает себя палестинским арабом с израильским гражданством. По его словам, он – «часть арабского народа» и хорошо понимает, что с точки зрения арабов Израиль атаковал невинных граждан. Но, если спросить, кто виноват с его точки зрения, он не знает.

«Эта война нанесла сильнейший удар по израильским арабам. Помимо большого материального ущерба погибли четверо арабов, из них трое детей. В арабских СМИ немало писали о расколе между еврейскими и арабскими гражданами. Арабские депутаты Кнессета, интеллигенция и общественные деятели оказались под градом критики за свой отказ осудить Хизбаллу и ее главаря. Сами же израильские арабы объясняют анонимно в приватных беседах, что у многих из них есть родственники в Ливане. Как же они могут осуждать Насраллу?».

Итамар Айхнер из «Йедиот» пишет, что «после эйфории израильского МИДа в первую неделю войны наша пропаганда опять провалилась. Произраильские заголовки быстро сменились кадрами разрушенного Бейрута и убитых ливанцев, а к этому добавляют свои эмоции иностранные граждане, эвакуированные из Ливана. Пытаясь остановить поворот мирового общественного мнения против Израиля, МИД и пресс-служба ЦАХАЛа стараются завлечь иностранных журналистов в северные бомбоубежища, а на авансцене снова появились такие ветераны израильской пропаганды как Шимон Перес и Биньямин Нетаниягу. Но вряд ли это поможет, потому что разрушенный Ливан выглядит на экране намного лучше, чем разрушенный Израиль».

Стоило начаться второй Ливанской войне, как «Гаарец» тут же вспомнила о «Четырех матерях» - общественной организации во главе с четырьмя женщинами, которая возглавила успешную общественную борьбу за уход из Ливана. Заголовок «Четыре матери, три подруги, две войны, один Ливан» уже дает понять, что из четверки выпало одно звено в виде основательницы движения Рахель Бен-Дор, которая перебралась в Америку и пребывает в ужасе от того, что ЦАХАЛ снова вернулся в Ливан. А ее бывшие подруги отвергают все обвинения, что они победили ЦАХАЛ и превратили Израиль в «слабую паутинку», как заявил Насралла. «Уход из Ливана – сказали они – дал нам шесть лет затишья. Шесть лет – это жизни 150 ребят. Тогда мы были оккупантами. Сейчас мы сражаемся за наш дом».

Среди тех, кто призывает избежать вмешательства Сирии в войну либо, наоборот, пригрозить ей войной, Эфраим Инбар пишет в «Маарив»: «Укрощение Сирии – ключ к урегулированию кризиса в Ливане и ослаблению Ирана вместе со всеми радикальными исламскими силами в регионе. Израиль должен брать пример с Турции. В 1998 году, когда Сирия поддерживала курдских террористов, действовавших в Турции, турки поставили ультиматум покойному Хафезу Асаду: либо он с этим кончает, либо Турция начинает войну. Этого хватило, чтобы Асад понял, что с турками шутки плохи».

Гай Бехор поместил в «Йедиот» статью «Совершенно новый Ближний Восток», где написал, что нет ничего лучше региональной войны, чтобы полностью перекроить карту Ближнего Востока с его шаткими диктатурами, радикальными исламскими движениями и террором. Для начала надо поделить погрязший в гражданской войне Ирак на три государства – шиитов, суннитов и курдов, как сделали в свое время с Индией. В Сирии надо покончить с гегемонией алавитов во главе с Асадом и отдать власть суннитскому большинству. Египет должен взять на себя ответственность за сектор Газы, а Иордания – за Иудею и Самарию, где таким образом возникнет палестинское государство. Тем более, что в самой Иордании палестинцы составляют большинство, и сам король женат на палестинке, так что его дети наполовину палестинцы. Иран прижмут с помощью широких санкций, а юг и восток раздробленного Ливана должны взять под контроль международные воинские соединения, чтобы помешать возвращению радикальных шиитских движений.

Готовы ли народы всего региона к такому переделу? Думаю, да. Разве что правители будут против. Но, учитывая распространение опасного и фанатичного исламского радикализма мир должен очнуться от спячки и понять, что речь идет не только о Ближнем Востоке, но по сути дела о его собственном существовании».

Те, кто привык к нашим частым юмористическим концовкам, могут удивиться: что же тут смешного? Да ничего. Все очень по-еврейски. Отдадим палестинские территории Иордании, Газу – Египту, поделим Ирак, сменим власть в Ливане и в Сирии.

И, как сказано в ТАНАХе, «успокоится страна на сорок лет». Вы спросите, а что потом? Потом – шаббат-шалом!

moshe
Ветеран мега-форума
Сообщения: 5658
Зарегистрирован(а): 06 ноя 2002, 22:08
Откуда: israel
Контактная информация:

Сообщение moshe » 29 июл 2006, 12:31

Илья из Тель-Авива, это невозможно, могли бы сами выписать суть каждого сообщения в одной фразе. А так читать всё это словоблудие просто нет терпения.
memento mori

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:15

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm] ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
Владимир Лазарис (4.2.07-9.2.07) [/url]
Йехуда Литани пишет в «Йедиот», что
«раскопки, начатые Управлением охраны древностей в ходе строительно-ремонтных работ у Храмовой горы, вне всякого сомнения приведут к третьему кровавому конфликту. Первый из них произошел 24 сентября 1996 года, когда тогдашний глава правительства Биньямин Нетаниягу решил открыть хасмонейский тоннель под Западной стеной Иерусалимского Храма. Это решение, принятое без согласования с палестинскими властями, привело к гибели 16 израильских солдат и 69 палестинцев, не говоря о сотнях раненых.

Второй конфликт начался после того, как в октябре 2000 года тогдашний глава оппозиции Ариэль Шарон посетил Храмовую гору, что привело к массовым беспорядкам, а вскоре – к началу второй интифады.


Десять лет спустя после столкновений у Западной стены Храма нужно кричать во весь голос: у кого хватит ума прекратить эти работы у Храмовой горы, которые только и приведут, что к новому кровопролитию, и восстановят против нас весь мусульманский мир?».

Сатирическое приложение «Йедиот» было лаконичнее, но смысл тот же: «Поразительное археологическое открытие во время раскопок: рабочие нашли причину следующей интифады».
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:17

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ (11.2.07-16.2.07) [/url]
Писатель и публицист Амос Оз написал в «Йедиот», что «по тем же соображениям, по которым приостановлены строительные работы, следовало приостановить и раскопки, которые тоже вызывают возобновление религиозной полемики по вопросу, кому же принадлежат святые места на Храмовой горе. Но как раз этот вопрос и нельзя затрагивать, потому что нет никакой возможности найти согласованный ответ, и единственным результатом станет новое кровопролитие.

Решение спорного вопроса собственности на святые места вполне может подождать, потому что никто не умирает от того, что между евреями и мусульманами существует некая договоренность, некое условное статус-кво. Тогда как человеческая история переполнена реками крови, разлитыми из-за желания силой решить конфликт между различными вероисповеданиями.

Так что не следует ни на йоту менять статус-кво на Храмовой горе и на площади перед Западной стеной, и пусть вопрос о собственности на святые места останется открытым.

Надолго ли?

В детстве моя бабушка объяснила мне в самым простых словах разницу между евреями и христианами. Христиане, сказала бабушка, верят в то, что Мессия здесь уже один раз был и когда-нибудь вернется. Евреи верят в то, что Мессия еще не приходил, но скоро придет. Из-за этих споров, сказала бабушка, пролилось много крови, было много ненависти, гонений и преследований. И ради чего? – спросила бабушка. Ведь вместо того, чтобы проливать кровь, можно просто подождать и посмотреть, что будет. Если Мессия придет и скажет: «Мир вам, рад вас снова увидеть!» – евреям придется признать свою ошибку. Но если он придет и скажет: «Приятно с вами познакомиться!» - всему христианскому миру придется извиниться перед евреями. А до тех пор, сказала бабушка, живи и давай жить другим.

Это – единственно возможный ответ на вопрос о Храмовой горе: живи и давай жить другим».
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:20

Владимир Лазарис :
[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(20.5.07-25.5.07) [/url]
«Что сделали бы американцы, – спрашивает в «Маарив» Йосеф (Томи) Лапид, – если бы мексиканцы обстреляли ракетами Сан-Антонио?.. приведена выше.

Ариэла Рингель-Хоффман из «Йедиот» опубликовала интервью с пятью бывшими руководителями Национального совета безопасности, того самого консультативного органа при Управлении главы правительства, который должен давать ему рекомендации по вопросам государственной безопасности. Но один лишь заголовок статьи говорит сам за себя: «Рекомендации были похоронены в сейфе».

А, чтобы у нас все же было представление о характере этих рекомендаций, «Йедиот» публикует статью бывшего руководителя Национального совета безопасности, генерала запаса Гиоры Айленда, который предлагает не думать о том, что скажет мир, и сделать следующее: «1) Раз и навсегда закрыть все КПП между Израилем и сектором Газы, и пусть Египет обеспечивает их продовольственные нужды; 2) Объявить, что такого-то числа мы прекратим поставки воды, электричества и горючего; 3) Поскольку Газа может считаться арабским государством, находящимся в состоянии войны с Израилем, следует атаковать все правительственные объекты и всю инфраструктуру, используемую в войне против нас, включая автотрассы и мосты».

Военный обозреватель «Гаарец» Зеэв Шиф пишет, что «все происходящее в Сдерот нельзя назвать иначе как «национальным провалом». Провалом ожидаемым, который стал чуть ли не естественным продолжением уверенности в том, что во время второй Ливанской войны тыл по сути дела был брошен на произвол судьбы. Вслед за Сдерот такое же положение может сложиться в Ашкелоне, в Кирьяьт-Гате и в других южных городах, если не будет найдено приемлемое военно-политическое решение.

Но ответственность за этот провал лежит не на правительстве Ольмерта, а преимущественно на правительстве Ариэля Шарона, которое не один год продолжало следовать ошибочной концепции, по которой реактивные снаряды ближнего радиуса действия не составляют никакой угрозы для тыла.

Проблема противостояния «Касамам» состоит еще и в чрезмерном опасении ЦАХАЛа, что под ответным ударом окажутся палестинцы, не принимающие участия в боевых действиях – именно это, как и нежелание вести войну в населенной городской черте, привело в воздержанию армии от большой наземной операции».

Военный обозреватель «Йедиот» Алекс Фишман во всем винит «правительство Ольмерта, которое в первую неделю массированного обстрела Сдерот оказалось в параличе, а теперь с помощью ВВС надеется на некое чудо.

Неприятно это признать, но при всех наших замечательных планах ХАМАС сейчас ведет по очкам. Он ставит себе цели, достигает их с неимоверной жестокостью и рвется к безраздельной власти в секторе Газы.

В борьбе за эту власть ХАМАСу нужно было разыграть «израильскую карту», что он и сделал весьма искусно. Он хотел «небольшой израильской реакции» для сплочения рядов палестинцев – и получил ее в нужной дозе.

А каковы достижения Израиля на данном этапе? В прошлом году политическому руководству был представлен доклад, посвященный уточненной оборонной концепции государства Израиль. В этой работе принимали участие наши лучшие умы под руководством бывшего министра Дана Меридора. В разделе, посвященном борьбе с террором, эксперты указали, какие достижения требуются от правительства в войне этого вида:
«1) предотвращение террора и партизанской войны, и минимизация ущерба от вооруженного конфликта, если то и другое не удастся предотвратить;
2) лишение агрессора политических успехов;
3) увеличение силы устрашения;
4) контроль за эскалацией напряженности;
5) стремление к скорейшему завершению конфликта.

Каких достижений из этого списка правительство Израиля добилось за минувшую неделю? Пусть встанет тот, кто может указать хотя бы на одно из них».

Амир Раппопорт из «Маарив» пишет, что, «если бы, не дай Бог, во время очередного залпа по Сдерот было убито трое детей, ЦАХАЛ вне всякого сомнения ужесточил бы ответную реакцию. Но чего стоит жизнь одной женщины, которая ехала в машине, где ее и настигла смерть? Оправдывает ли ее гибель изменение израильской ответной реакции? Ответ на этот вопрос не так прост, как кажется, если исходить из «кровавого прейскуранта». Неписаного, разумеется. Но он сидит глубоко в голове военного и политического руководства Израиля. Это малоприятно, но такова действительность. ЦАХАЛ действует в Газе, исходя из ступенчатой реакции. И переход с одной ступеньки на другую зависит от количества пролитой израильской крови. Не позавидуешь тем, кто должен принимать решение, как реагировать на непрерывный ракетный обстрел. Все варианты ответной реакции одинаково плохи и приходится выбирать меньшее из зол. При этом надо признать, что Израиль – единственное государство в мире, которое находится под ракетным обстрелом, но реагирует на него «взвешенным» образом по определению главы правительства».

Гидеон Райхер пишет в «Маарив», что, «если бы Бен-Гурион боялся следственной комиссии, он не принял бы решения провозгласить создание государства, когда оружейные склады были пусты, а арабские государства угрожали стереть нас с лица земли. Так что вполне вероятно, что и по сей день мы жили бы под британским мандатом.

Эпоха следственных комиссий опасна для гибкости, решительности, а порой – и скорости, с которой те, кто принимает решения, должны запустить мотор армии или экономики. Когда в 80-х годах инфляция взлетела на сотни процентов, Шимон Перес и Ицхак Модаи провели быстрое совещание с далеко идущими последствиями и спасли израильскую экономику.

Паралич, охвативший правительство, которое косит в сторону протоколов комиссии Винограда, крайне опасен, когда речь идет о способности правительства управлять государством. В то время, как на Сдерот падают ракеты и его жители разбегаются в разные стороны, правительство проводит неспешные заседания, где есть все кроме одного – решимости и способности принять решение».

А Бен-Дрор Ямини на той же полосе «Маарив» как раз одобряет «взвешенную реакцию» и пишет: «Означает ли это, что надо сдерживаться? Вовсе нет. Это означает только то, что необходимо испробовать много других вариантов прежде, чем войти в сектор Газы. Потому что мы уже там были. Уже разделяли один сектор на три. Так что может оказаться, что взвешенная реакция и есть самая правильная. Даже если кто-то и назовет ее «параличом».

Нахум Барнеа из «Йедиот» был в Сдерот во время короткого визита Эхуда Ольмерта, который «в закрытой комнате произнес перед местными активистами речь в духе Черчилля, где были кровь, пот и слезы, и сказал: «Мы все – взрослые люди. Что бы мы ни сделали, а мы делаем много, я не могу вам гарантировать, что больше не будет «Касамов». Вы же понимаете, что на это нет никакого простого ответа».

А снаружи местные жители обзывали Ольмерта сукиным сыном и требовали его отставки. Помимо всего прочего демонстранты хотели узнать, куда утекли сотни миллионов, выделенных городу Сдерот на протяжении последних пяти лет. Так что параллельно с призывом «Войдем в Газу!» раздался столь типичный израильский вопрос «Где деньги?».

Вместе с Барнеа в Сдерот в тот же вечер был и Дан Маргалит из «Маарив», которого его старый, точнее, бывший друг Ольмерт самолично выставил из комнаты, сказав, что хочет говорить с жителями без представителей прессы. В ответ на это Маргалит написал: «В городе нет руководства. Так же, как его нет у государства Израиль. Никто не приезжает в Сдерот, чтобы помочь. Идет война. Неясно, кто ею руководит и куда она идет. Ясно другое: борьба идет не только за Сдерот, но и за все государство. Вариантов хватает. Точечная ликвидация? Да. Наземное вторжение? Да, в меру. Не может быть еврейских беженцев без палестинских беженцев. Нет марша жителей Сдерот в Иерусалим без параллельного панического бегства жителей Газы к египетской границе.

Главное, без психоза. Без применения чрезмерной силы. Но сила против силы в нужной пропорции. Есть ответ. Есть реакция. Нет только решения».

Амос Харель и Ави Иссахаров пишут в «Гаарец», что «способность ХАМАСа послать в израильский тыл смертников из Иудеи и Самарии уже не та, что раньше, благодаря непрестанной работе Общей службы безопасности и армейского спецназа. Но, тем не менее, большинство шансов за то, что один или два смертника могут дойти до цели. Главный вопрос в том, моргнет ли ХАМАС первым под таким прессингом. На данную минуту ответ отрицательный.

Похоже, максимум, на что может надеяться Израиль, это достижение временного затишья – до следующего раунда. Ловушка в том, что под прикрытием этого затишья ХАМАС придет к следующему раунду еще сильнее и еще упрямее».

Бен Каспит из «Маарив» цитирует одного из министров, который сказал: «Евреи ослабели. Во время «войны на истощение» 1969-1970 гг. иракская артиллерия изо дня в день молотила Бейт-Шейн из 130-миллиметровых пушек. И что, разве мы эвакуировали город? Нельзя допустить, чтобы похищенный солдат или один убитый повлияли на политику, на стратегическое мышление и на государственные решения. Горячность денег не стоит, а вот ее последствия – стоят и еще как. Необходимо спокойствие и хладнокровие».

В свое время Ариэль Шарон просыпался под звуки «Касамов», которые разрывались недалеко от его фермы. Просыпался и в ярости звонил министру обороны Мофазу. На этой неделе Мофаз вспомнил, как Шарон звонил в три часа утра, говорил, что только что упал «Касам», и спрашивал, что Мофаз собирается делать по этому поводу. Полусонный Мофаз отвечал, что Шарон слышит «Касам» со скоростью звука, а министр обороны получает информацию со скоростью, на которую способен его военный советник. Но Шарон стоял на своем: «Что вы собираетесь делать?» Мофаз откладывал разговор на утро и делал то, что делал Шарон, и все, кого разбудили в три часа утра: продолжал спать.

Вот так мы и заснули на посту».

Шахар Илан из «Гаарец» попытался с цифрами в руках оценить реальность правительственных планов построить от 5000 до 7000 индивидуальных убежищ (большинство – в частных домах) для жителей Сдерот и окрестностей. И пришел к выводу, что «даже в случае быстрого утверждения необходимого бюджета пройдет много месяцев прежде, чем удастся начать эту работу. По планам правительства оно собирается обойти все бюрократические рогатки и строить по 200 убежищ в месяц. Но вся эта работа может начаться не раньше будущего года и закончиться только в 2010 году. Немалая путаница и со стоимостью строительных работ: поначалу говорилось о 300 миллионах шекелей, потом – о полумиллиарде, и теперь – почти о миллиарде.

Может ли быть, что эта стоимость меняется в зависимости от интенсивности обстрела, конкуренции с Гайдамаком и мотивации завершить такой проект?».

Тали Липкин-Шахак пишет в «Маарив», что «семь лет спустя после первых «Касамов», выпущенных по Сдерот, мы, живущие в центре страны, начинаем чувствовать себя неуютно. Только сейчас мы нашли время призадуматься над тем, каково приходится людям, вокруг которых днем и ночью свистят снаряды. Израильская общественная солидарность, почти как все прочее у нас в государстве, весьма недолговечна, импульсивна, близорука и тяжеловесна, если не сказать, что она страдает от атрофии сердечной мышцы».

Эйтан Хабер из «Йедиот» тоже вспомнил о «войне на истощение», когда солдаты ЦАХАЛа сражались за свою жизнь в зоне Суэцкого канала. Сотни снарядов, мин. Засады, снайперы. И так почти каждый день.

Солдаты жертвовали жизнью, ели песок, находились в опасности – и раз в неделю или в месяц получали увольнительную. Здесь, в Стране – как ее тогда называли – они получали шок: тель-авивские кафе были забиты народом, магазины – товарами. В сорока минутах лета грохотала война, погибали люди – а в Стране шла гульба до упаду. Это подорвало солдатский дух сильнее, чем египетские снайперы. Израильские солдаты хотели, просили солидарности, поддержки, братства по оружию – и получили фонтан из шампанского на улице Дизенгофф.

Сотни «Касамов», упавших на Сдерот и окрестные поселения, не привели ни к массовой гибели людей, ни к огромному разрушению. Конечно, каждый убитый – это целый мир, но на данную минуту число погибших жителей Сдерот не превышает еженедельного числа жертв автокатастроф. Для борьбы с автокатастрофами не выделяют и десятой доли того, что было и будет вложено в борьбу с «Касамами».

Но больше всего жителям Сдерот и окрестностей, больше бомбоубежищ и вторжения в Газу, нужна солидарность. Ведь их убивают не только «Касамы», а сознание того, что всего в 40 км от них идет совершенно нормальная жизнь, а о них забыли, и до них нет дела ни правительству, ни гражданам. Гайдамак не дает им защиты; к нему тянутся потому, что он доносит солидарность прямо до порога их домов. Он делит с ними их несчастье.

«Их»? Вот в этом и есть корень зла. Почему я не написал «наше»? Разве это не наше общее несчастье? Именно это сейчас необходимо и важнее всего: солидарность. Нужно вернуть в Сдерот главу правительства хотя бы раз в неделю, назначить «дежурного министра», который будет находиться в Сдерот, сделать генерала ЦАХАЛа городским комендантом, отправить туда тысячи добровольцев, чтобы они вместе с местными жителями делили все тяготы жизни прифронтового города.

Местное руководство надрывается под непомерным бременем и, со своей точки зрения, плачется вполне справедливо. Но я никогда не забуду слов Ицхака Рабина: «Вожди не плачут» (конец цитаты).

А сатирики из «Маарив» Шай и Дрор взяли вымышленное интервью у министра обороны, который отвечает на самые горящие вопросы:
– Господин министр, до каких пор продолжится обстрел Сдерот?
– До середины августа.
– А что потом?
– Ничего.
– То есть?
– То и есть.
– У вас есть план эвакуации Сдерот?
– А как же.
– Можно с ним ознакомиться?
– Нет.
– Почему?
– У меня его нет с собой.
– Что вы делаете для прекращения ракетного обстрела?
– Все.
– Например?
– Буквально все.
– Можно какой-нибудь пример?
– Нет.
– Почему?
– Потому что сейчас не время для примеров.
– А для чего сейчас время?
– Время действовать.
– И вы действуете?
– Еще как.
– Что же вы делаете?
– То да сё.
– Можно поподробнее?
– Не сейчас.
– Что вы скажете о плане эвакуации, который предложил Гайдамак?
– Очень плохой.
– Почему?
– По разным причинам.
– У правительства есть альтернативный план?
– Конечно.
– Можно с ним ознакомиться?
– Не сейчас.
– Почему?
– Потому.
– «Потому» – это не ответ.
– «Почему» – это не вопрос.
– Вы уверены, что в самом деле годитесь на пост министра обороны?
– Нет.
– Так вы собираетесь подать в отставку?
– Нет.
– Вы собираетесь остаться?
– Нет.
– Так что же вы собираетесь сделать?
– Закончить это интервью.
– Но мы же договорились о пятнадцати минутах, а сколько времени прошло?
– Две минуты. Но вы же получили те ответы, которые хотели. Разве не так?
– Нет.
– Ну, по крайней мере, спросили все, что хотели.
– Нет, но все равно спасибо.
– Вам спасибо. Вы сами-то откуда?
– Из Тель-Авива.
– Так чего вы все время спрашивали про Сдерот?
– А про что надо спрашивать?
– Про Тель-Авив.
– При чем тут Тель-Авив?
– Откуда я знаю, я не из Тель-Авива, я из Сдерот.

За считанные дни до праймериз в партии Труда Сима Кадмон из «Йедиот» пишет, что, «выбирая между Ами Аялоном и Эхудом Бараком, избиратели решат, кто будет сидеть в кресле, в котором сидели отцы-основатели государства: неопытный кандидат или кандидат, чей опыт преследует его по пятам. Советники Переца рекомендуют ему объединиться с Аялоном во избежание позорища, но Перец уверен, что опросы снова ошибочны (а, может, он вообще хочет заключить сделку с Бараком). Барак молчит. Аялон в основном выступает против Барака. И все знают, что после выборов никто не будет выполнять своих обещаний. Да и Ольмерту уже не так важно, кто возглавит партию Труда, потому что ясно, что при любом раскладе она останется в правительстве».

А Надав Эйяль из «Маарив» пишет, что «партия Труда долгие годы играет роль эдакого коалиционного спутника, находясь в плену функционеров и вечных министров, полностью оторванная от желаний членов партии, оплакивающая потерю молодых избирателей, но ничего не делающая для их возвращения. Короче, не Мифлегет Авода (партия Труда), а мифлага Авуда – конченая партия» (конец цитаты).

Шалом Йерушалми из «Маарив» пишет, что миллиардер Гайдамак нашел новую, невиданную в Израиле форму общения с населением в обход государства, подрывая, таким образом, и без того непрочные отношения граждан с властью. Он прислушивается к нуждам граждан, хотя не знает страну и не говорит на ее языке. Но явление Гайдамака стало наилучшим зеркалом, в котором отражается политическое положение и отчуждение между гражданами и властью. Решение главы правительства позаботиться о защите Сдерот только после того, как Гайдамак предложил сделать это за свой счет, говорит о появлении новой, неслыханной демократической модели. Она не порочна, но определенно требует глубокого общественного обсуждения» (конец цитаты).

Сатирическое приложение «Йедиот» опубликовало вымышленные телефонные беседы, которые состоялись на минувшей неделе в Управлении главы правительства.

Министр образования Юли Тамир: Эхуд, мне нужно 30 миллионов, чтобы закончить этот бардак со студентами.
Ольмерт: А мне не нужно? Откуда я их возьму?
Тамир: Ты уверен, что денег нет?
Ольмерт: На тыщу процентов.
Тамир: У тебя случайно нет телефона Гайдамака?
Ольмерт: Сколько ты сказала тебе нужно, тридцать? Выписываю сорок.
Звонок.
– Салям-алейкум, Эхуд. Это Абу-Мазен. Как дела? Слушай, мне нужно несколько миллионов, чтобы восстановить ФАТХ.
– Ей-богу, у меня нет денег.
– Да я не для этого звоню. Может, у тебя есть телефон Гайдамака?
– Сколько тебе надо?
– Да что ты, ничего не надо
– Надо, Абу-Мазен, надо. И скажи ХАМАСу, что, если им тоже надо, пусть первым делом идут ко мне.
Звонок.
– Пап, мне нужны деньги на новую машину.
– Но, дочка, у нас сейчас немного трудное положение.
– Хорошо, а какой телефон Гайдамака?
– Что ты хочешь – «Вольво» или «Гольф»?

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:24

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(3.6.07-8.6.07)[/url]
К 40-летию Шестидневной войны Север Плоцкер из «Йедиот» вспомнил о напряженной предвоенной обстановке в стране и угрозах Насера «сбросить евреев в море».

«Дикторы каирского радио вопили, что близок час «встречи на развалинах Тель-Авива и празднования желанного дня уничтожения всего Израиля». В Тель-Авиве и в Иерусалиме готовились превратить парки и скверы в кладбища. Пережившие Катастрофу евреи чувствовали, что кошмар возвращается.

Но он не вернулся. «Второй Катастрофы» не состоялось. 5 июня в 7:14 утра израильские самолеты вылетели по направлению к египетским аэродромам. А через три часа зам. начальника Генштаба Эзер Вейцман позвонил жене и лаконично сообщил: «Война окончилась. Мы победили».

Вейцман был прав насчет победы, но ошибся с окончанием войны. В 11:15 иорданцы начали обстрел западного Иерусалима, Изреельской долины и предместий Тель-Авива. Король Хуссейн, обманутый лживыми заверениями Насера, присоединился к войне.

12 июня, после 132 часов военных действий, когда солнце закатилось над Ближним Востоком, солдаты ЦАХАЛа сидели на берегу Суэцкого канала на юге, на берегу Иордана на востоке, и на горных вершинах Голанских высот на севере. Арабские армии потерпели третье, самое большое поражение за 19 лет, а Израиль одержал самую грандиозную военную победу в безвыходной войне в прямом смысле этого слова.

Но та война не окончилась и после прекращения огня. Она дотянулась до сегодняшнего дня: Израиль все еще контролирует центральную часть территорий, захваченных сорок лет назад, которые по международному праву считаются оккупированными. На этих территориях израильтяне встретили палестинцев и два национальных движения снова столкнулись лоб в лоб. И оба с открытыми глазами начали взаимный марш глупости: первые – во имя поселений, вторые – во имя возвращения беженцев. Палестинская проблема застряла в горле Израиля на сорок лет – ни проглотить, ни выплюнуть. Она определила образ государства более, чем что-либо иное. Начатые в июне 1967 года споры о том, кому принадлежит страна и как ее разделить, не окончились до сих пор. В пику движению «За неделимый Эрец-Исраэль» возникло движение «Территории в обмен на мир», и израильское общество раскололось изнутри.

Самая победная из всех израильских войн не стала последней. После нее были другие войны, и к лету 2007 года можно сказать, что сегодня кровавый конфликт с палестинцами намного дальше от решения, чем в 1967 году.

Летом 2007 года Израиль выглядит вполне в духе названия незабываемой книги Эфраима Кишона «Простите, что мы победили», как будто стесняясь того, что здесь произошло сорок лет назад. Но, если бы все случилось по-иному, нас здесь не было бы».


А Том Сегев из «Гаарец» написал, что «за полгода до Шестидневной войны МИД, Мосад и военная разведка проверяли вариант, по которому Израиль может захватить Иудею, Самарию и сектор Газы. Были выдвинуты несколько сценариев, способных привести к такому результату, а именно свержение короля Иордании, вторжение Ирака в Иорданию и восстание палестинцев. По окончании обсуждения все согласились, что оккупация территорий противоречит национальным интересам Израиля. Было решено, что не выйдет ничего хорошего, если под контролем Израиля окажутся миллионы палестинцев. Будет только хуже, включая дестабилизацию еврейского большинства в стране и вооруженное восстание против оккупации.

Но ум, который подсказал все это за полгода до войны, зашел за разум утром 5 июня».


Об изменениях, произошедших за сорок лет, красноречиво говорит приведенная в «Йедиот» статистическая подборка. В 1967 году население Израиля составляло 2.776.300 человек, сегодня – 7.077.000. Площадь государства, составлявшая в 1967 году 21 тыс. кв. км., увеличилась после войны до 89 тыс. кв. км., а сегодня равна 29 тыс. кв. км. К началу войны в ЦАХАЛе было 264 тыс. солдат, включая резервистов, и 181 боевой самолет, сегодня – 613 тыс. солдат и 600 боевых самолетов. Курс доллара в 1967 году составлял 3.5 лиры или в переводе на новые деньги всего 3.5 агуры, а сегодня – 4 шекеля. Средняя зарплата равнялась 700 лирам, сегодня – 7.500 шекелей. Квартира из двух с половиной комнат в Тель-Авиве стоила в 1967 году 12.000 долларов, сегодня – около 200.000 долларов. В 1967 году «Фольксваген» стоил 15.000 лир, сегодня «Гольф» стоит 122.000 шекелей. До войны за границу выезжало не более 100.000 человек в год, сегодня – 3.5 миллиона. И, наконец, накануне войны безработица составляла 12% (100.000 чел.), а сегодня – 7.7.% (226.000 чел.).


Свой итог подвела новая юмористическая страница в «Гаарец»: «1967-2007. 6 дней, 40 лет, 80 юбилейных телепрограмм, 100 специальных приложений, 200 дней семинаров. Хватит!»


Сорок лет спустя барабаны войны не только не утихли, но на минувшей неделе зазвучали еще громче после того, как и начальник Генштаба, и начальник военной разведки дали понять, что ЦАХАЛ готов к войне с Сирией, да и Сирия тоже не скрывает своих военных планов. Эйтан Хабер из «Йедиот» пишет: «Случайный турист, которого в эти дни занесло в Израиль, может от удивления потерять дар речи: экономика государства процветает и крепчает, на улицах тишь да гладь (разумеется, кроме Сдерот) и на фоне битком набитых кафе все громче грохочут барабаны войны. Сирия готовится, Сирия откроет огонь, Сирия вторгнется на Голанские высоты, нанесет ракетный удар по центру страны.

Давно не было такой болтологии в СМИ. Но при этом не стоит недооценивать ситуацию. Сорок лет мы дразним сирийцев на Голанских высотах, полагая, что для них нет ничего приятнее, чем каждое утро видеть перед глазами израильский флаг. Из Дамаска поступают противоречивые сообщения: хотят мира и готовятся к войне. Чушь. Никаких противоречий тут нет. Древние римляне уже сказали: кто хочет мира, пусть готовится к войне.

Если бы у нас было сильное правительство, вполне может быть, что Ольмерт сыграл бы «ва-банк» и начал переговоры с Сирией. Но в нынешнем положении нельзя требовать от Ольмерта, чтобы он сделал исторический шаг. Он и так встает каждое утро на свою изматывающую частную войну за политическое выживание».


Как пишет военный обозреватель «Гаарец» Зеэв Шиф, «во взаимных военных угрозах есть определенный позитивный аспект. Израильская общественность, наконец, узнает правду: готово ли израильское правительство к болезненному территориальному компромиссу на Голанских высотах, и есть ли основание для отправленного из Иерусалима в Дамаск послания с предложением начать переговоры.

Израиль также узнает то, чего до сих пор не смогли узнать все его разведывательные органы, а именно, каковы намерения Башара Асада. Израиль лучше узнает, на какие уступки он готов пойти в своей поддержке антиизраильского террора и в своем стратегическом союзе с президентом Ирана. В военных угрозах есть и еще один положительный аспект: для Израиля это – возможность еще лучше подготовить гражданский тыл на севере. Зная о возможных угрозах, Израиль должен приложить все силы для укрепления тыла и минимизации ущерба. Это можно сделать при условии, что ответственность за такую важную работу перейдет от чиновников Минфина в компетенцию специально назначенного министра.

Два последних израильских правительства сознательно отклонили всякую возможность переговоров с Сирией, зная, какую цену придется за это заплатить. Во второй Ливанской войне Сирия по сути дела атаковала Израиль, оказывая военную помощь Хизбалле прямо во время боев. В то время как Израиль поостерегся, чтобы не нанести удар Сирии. Одна из причин ошибочного решения не объявлять своевременной мобилизации резервистов состояла в опасении, что Сирия может истолковать такую мобилизацию, как приготовление Израиля к нападению на нее.

Израиль и Сирия находятся сейчас на стадии «военных плясок». Даже если обе стороны не собираются начать войну, она может вспыхнуть из-за ошибочной оценки, недостатка разведданных или ловушки, в которую могут угодить Израиль и Сирия в результате провокации. Так что вполне естественно, что обе стороны готовятся к наихудшему сценарию – к войне».


Как пишет в «Йедиот» Гай Бехор, «на опыте последней войны сирийцы поняли, что нет необходимости в больших сухопутных силах и ставку надо делать на ракеты. Уже два года сирийцы закупают в России новейшее оружие. Раньше их долг СССР составлял 11 миллиардов долларов, но в 2005 году Россия списала часть долга, а остаток Сирия покрыла за счет Ирана.

Прежде всего Сирия приобрела зенитные ракеты, чтобы нейтрализовать израильские ВВС, и уже завершила размещение зенитных батарей; в ее арсенале и противотанковые ракеты, показавшие уязвимость израильской бронетехники в последней войне. Кроме того, Россия согласилась продать Сирии новейшие антирадарные ракеты «Искандер» с радиусом действия до 280 км, способные поразить цели в разных точках Израиля.

В прошлом месяце сирийская армия начала широкомасштабные военные манёвры, которые в 1973 году оказались настоящим приготовлением к атаке. Да и военное присутствие сирийских войск на границе тоже увеличилось до небывалых размеров, чего не было с Войны Йом-Киппур.

Что же может сделать Израиль в ответ на такие шаги? Немедленно восстановить утраченную силу устрашения и дать понять Сирии, что начатая ей война станет концом режима Асада. И объяснить всему миру, что Асад всех обманывает: он говорит о мирных переговорах, но налицо доказательства, что он готовится к войне».


Под заголовком «Динамика эскалации» Амир Раппопорт из «Маарив» пишет, что «приготовления к войне в Израиле и в Сирии исходят из ожидания, которое в конце концов может оправдаться, хотя ни у одной из сторон нет подлинного интереса в войне, обретающей очертания прямо на глазах. Если Израиль раз и навсегда не изменит свою политику, может пролиться немало даровой крови. И, если, не дай Бог, оправдаются самые дурные предположения и после следующей войны будет создана очередная следственная комиссия, она без труда укажет на ошибки израильского руководства, еще грубее тех, которые были допущены во второй Ливанской войне.

Хуже или лучше, Сирия – не дубликат Хизбаллы. Лучше, потому что по другую сторону границы есть относительно стабильный режим, с которым можно договориться. В случае войны этому режиму есть что терять, прежде всего – свое существование. Израиль атакует цели сирийской инфраструктуры и вполне может статься, что режим Асада, который держится на меньшинстве общины алавитов, рухнет. А на его место к власти может придти радикальный ислам, который только укрепит связи с Ираном. В любом случае самая большая опасность войны с Сирией кроется в ее колоссальном оружейном арсенале, во много раз превышающем арсенал Хизбаллы. Сирийцы могут накрыть своими ракетами не только север, но и весь Израиль, и вся война будет совершенно иной в сравнении с тем, что было прошлым летом.

Все сказанное вовсе не означает, что война обязательно начнется уже сейчас. Почти наверняка это не будет так скоро. Но, если динамика эскалации пойдет так и дальше, рано или поздно дело дойдет до войны. Единственный способ избежать этого в том, чтобы принять предложение сирийцев начать переговоры. Если война начнется без того, чтобы прежде всего попытаться испробовать мирную альтернативу, это станет непростительной ошибкой израильского руководства».


Амос Харель из «Гаарец» пишет, что «на всех заседаниях Генштаба подчеркивается необходимость осторожного обращения со СМИ во избежание непонимания, способного привести к войне. На минувшей неделе Израиль сделал прямо противоположное».


Смадар Пери из «Йедиот» пишет, что «у нас никто не говорит о том, что мы получим «взамен» на мирный договор с Сирией, речь идет только о «цене». И в самом деле тут не будет ни сюрпризов, ни новинок: полное отступление с Голанских высот с ничтожными косметическими исправлениями границы в лучшем случае. В то же время то, что мы получим взамен, и то, что Асад готов предложить, покрыто туманом. Ему нечего предложить, да он и не хочет ничего предлагать. А, если бы и было что предложить, он не может. Это будет соглашение, по которому «вы мне дайте все, а от меня не ждите ничего».

Кошмар сирийской тайной полиции состоит из одной-единственной мысли о тысячах израильских туристах, которые хлынут на главный базар Дамаска. Нужно сказать уже сейчас: если дело вообще дойдет до открытия сирийского посольства в Тель-Авиве (чему противился Асад-старший), оно будет выдавать въездные визы только в исключительных случаях, а сирийцы и носа не покажут в Израиле под предлогом того, что у нас слишком дорого или что Израиль все еще не закончил свой конфликт с палестинцами. Истина же в том, что все пахнущее нормализацией в израильско-сирийских отношениях, представляет угрозу режиму Асадаа, который удерживает власть нагнетанием страха и использованием репрессивных органов.

С другой стороны, можно верить Асаду, что он в самом деле хочет возобновить переговоры. Что ему терять? Фотоснимок сирийской делегации, сидящей за одним столом с израильской делегацией, немедленно избавит Дамаск от международной изоляции; американская администрация будет вынуждена исключить Сирию из «оси зла»; бизнесмены получат разрешение помогать зачахшей сирийской экономике; следствие по делу об убийстве бывшего премьер-министра Ливана пойдет на убыль; умеренные арабские страны начнут обхаживать Асада.

Стоит прислушаться к тому, что говорят в высших эшелонах власти в Каире, в Риаде и в Аммане о мирных планах Сирии и о личности ее президента. По их мнению, он не ограничится Голанскими высотами и его советники настоят на том, чтобы соглашение с Израилем вернуло под сирийский суверенитет и Ливан тоже. Только мы, скажут сирийцы, может прибрать к рукам Хизбаллу и навести порядок в палестинских лагерях.

До недавнего времени у нас полагали, что можно и дальше удерживать Голанские высоты до тех пор, пока в Сирии не появится мудрый правитель вроде Садата или хороший сосед вроде короля Хусейна. Но 42-летний Асад только что организовал себе 97%-ную поддержку для продолжения своего президентства, и он определенно не собирается исчезать со сцены. В барабаны войны он бьет рука об руку с Тегераном. О мире он начинает говорить всякий раз, когда Белый дом ему угрожает. А у Израиля, полагает Асад, не будет иного выхода, как только вернуться к столу переговоров».


Йосеф (Томи) Лапид из «Маарив» пишет о намеках из окружения Асада на то, что, если не будет переговоров, летом будет война. «Правительство Ольмерта – продолжает Лапид – оказалось перед дилеммой. Особенно, если сирийцы согласятся начать мирные переговоры без предварительных условий и не с той точки, на которой они остановились с бывшим главой правительства Эхудом Бараком – израильское отступление с Голанских высот почти до берегов Кинерет. Как раз на этом «почти» и провалились переговоры с отцом нынешнего сирийского президента, потому что Барак знал, что у него нет шансов получить согласие Кнессета и народа на то, чтобы сирийские солдаты болтали ногами в водах Кинерет.

Для Ольмерта очень велик соблазн, чтобы представители Израиля встретились с посланцами Асада где-то там в Европе (только не в Осло!). За это Ольмерта будут похлопывать по плечу во всем мире и в Израиле, кроме правого лагеря и жителей Голан.

Но израильско-сирийские переговоры таят в себе две опасности. Одна – в том, что переговоры могут провалиться, другая – что они могут преуспеть.

Если переговоры провалятся, война почти неизбежна. У Асада не будет выбора, если он хочет остаться на троне. Сирийская армия и сирийский народ не откажутся от военной альтернативы, когда выяснится, что в Израиле даже правительство не в состоянии добиться мира.

Положение будет не менее гибельным, если переговоры закончатся согласием Израиля уйти с Голанских высот в обмен на мир, признание Израиля и установление дипломатических отношений, как с Египтом. В таком случае в Израиле начнется землетрясение, в сравнении с которым отступление из сектора Газы покажется детскими играми. В отличие от поселенцев, жители Голан пользуются симпатией большинства населения (поэтому их и называют «жителями», а не «поселенцами»). На Голанах тихо, там нет палестинцев, и экономика процветает. Жителей Голан, таких же граждан, как и все, никто не считает религиозными фанатиками и националистами. Даже, если сирийцы согласятся, что Голаны или их часть останутся демилитаризованной зоной (как Синай), стратегическое положение Израиля существенно ухудшится.

При таких условиях сомнительно, что правительство сможет провести в Кнессете мирное соглашение. И даже, если правительство получит в Кнессете большинство голосов, по закону решение об отступлении требует проведения референдума. Можно сказать почти наверняка, что в таком случае большинство народа проголосует против ухода с Голанских высот.

После того, как сирийцы убедятся, что миром они Голаны не получат, они точно начнут войну. А ответственность за нее возложат на жестоковыйный народ Израиля. На латыни положение Израиля называется дилеммой. На иврите – и так, и эдак плохо».


Интервью Ари Шавита из «Гаарец» с бывшим спикером Кнессета и бывшим председателем Сохнута Авраамом Бургом наверняка поразит всех, кто помнит этого известного и многообещающего политика. Теперь он стал бизнесменом и выпустил книгу «Победить Гитлера», где по сути дела выбросил на помойку сионизм, сравнил Израиль с Германией в канун прихода Гитлера к власти, предложил аннулировать определение Израиля как еврейского государства, а с ним – и Закон о возвращении, отказаться от атомной бомбы и, в заключение, посоветовал всем обзавестись иностранным паспортом. Кстати, у него самого такой паспорт (французский) уже есть.

Кем же считает себя Авраам Бург после такого вступления? Прежде всего – космополитом, потом – евреем, и лишь в последнюю очередь – израильтянином. Как раз последнее ему очень не нравится: Бург говорит, что израильянин – это только пол-еврея, нечто искусственное, потому что «вообще-то мы уже умерли. Нам просто об этом не сообщили». В сегодняшнем израильском обществе, которое Бург называет «сионистским и империалистическим гетто», его коробит от процветающего милитаризма, культа силы и вооруженных граждан на каждом углу. Бург считает, что зерна фашизма уже проросли в Израиле, который он видит некоей страшной мутацией, и в качестве главного тезиса своей книги утверждает, что иррациональное поведение государства Израиль объясняется исключительно душевной инвалидностью израильтян и непреходящим страхом, который раз и навсегда вызвал у нас Гитлер.

Шокированный книгой своего давнего приятеля Авраама Бурга, Шавит не счел нужным ограничиться только вопросами, и написал, что «в своей односторонней и злобной атаке Бург повернулся спиной ко всему израильскому, став настоящим дезертиром».


После того, как радио-пираты, нарушив работу авиадиспетчеров, чуть было не вынудили закрыть аэропорт им. Бен-Гуриона, Гад Шомрон из «Маарив» написал: «Угроза закрытия воздушных ворот страны с ужасающей ясностью показала полный развал системы власти в Израиле.

Нужно каждый раз заново протирать глаза при виде такого позорища: государство Израиль, известное во всем мире своей бескомпромиссной борьбой с террором, еженощно посылающее бойцов спецназа и агентов Общей службы безопасности в самый центр Шхема или Рамаллы для задержания подозреваемых террористов, неспособно справиться с правонарушителями, которые в любую минуту могут привести к самой ужасающей авиакатастрофе в истории государства!

Чего ждет правительство? Что «Боинг» с четырьмя сотнями пассажиров рухнет на многоэтажный дом в Холоне?

А ведь решение проблемы такое простое, и, если правительство об этом не знает, мы поможем: уже 70 лет назад был изобретен радиопеленгатор, определяющий местонахождение передатчика. Все видели фильмы, где огромный грузовик с антенной засекал работу подпольных или шпионских раций.

Сегодня можно легко обойтись без грузовика, и у ЦАХАЛа есть богатый ассортимент приборов, позволяющих с точностью до метра определить расположение пиратского передатчика.

Дальше – проще: требуется только судебный ордер, с которым крутой полицейский спецназ в сопровождении съемочной группы ворвется в квартиру или в импровизированную студию и арестует подозреваемых. На следующем этапе надо надеяться, что суд не будет с ними миндальничать, конфискует всю аппаратуру и засадит за решетку на продолжительный срок.

Пять-шесть таких налетов, заснятых на пленку, и радиочастоты аэропорта будут свободны от пиратских помех, и право время от времени закрыть аэропорт останется только за его работниками. Но это уже совершенно другая история из сферы трудовых отношений. Ведь в отличие от радио-пиратов забастовки в аэропорту не могут привести к падению «Боинга» на многоэтажный дом в Холоне» (конец цитаты).


Может быть, совет Шомрона все же был услышан, судя по цитате министра связи в «Гаарец»: «Лучше не вдаваться в подробности того, каким способом закрыли пиратскую радиостанцию в Рамалле».


В преддверии второго тура «праймериз» в партии Труда Дан Маргалит из «Маарив» пишет, что «партию Труда не спасет новый лидер даже, если он станет лучшим министром обороны, чем нынешний. Это немало, но недостаточно. В партии начнется разброд и возродится фракционная борьба, о которой за десять лет успели позабыть. Министры-приспешники Барака уже сейчас боятся за свои кресла, и точно так же – приспешники Переца. Все это – смертельный рецепт для партии, которая снова хочет стать правящей. Но разные признаки указывают на то, что партия Труда рассталась с этой мечтой. Она превратилась в политический киоск – не супермаркет и даже не почтенную бакалейную лавку».


Накануне президентских выборов Цви Алуш из «Йедиот» подробно рассказывает, каким образом в 2000 году партия ШАС провалила кандидатуру Шимона Переса, сделав президентом Моше Кацава. И среди прочих интриг, обмана, ложных обещаний и дымовой завесы особенно характерна реплика депутата ШАС Яира Переца, который семь лет назад в ответ на просьбу Переса о поддержке напомнил ему слова Экклезиаста: «Отпускай хлеб твой по водам». На что Перес ответил: «Ты знаешь, сколько хлеба я уже отпустил? Целую булочную»

На следующей неделе, наконец, выяснится, в самом ли деле «не хлебом единым».


К началу Недели ивритской книги Йонатан Явин обратился в «Йедиот» с открытым письмом к тем, кто не читает книг, обратив внимание, что их невежество приводит к большим экономическим потерям, потому что их лексикон беден, в голове нет идей, они не конкурентноспособны, не могут вести переговоры (при устройстве на работу или в бакалейной лавке). А вот стоит им начать читать книги, как все полярно изменится.

«Не читая книг, вы ставите под удар наше еврейское наследие, но самое главное, вы бьете по себе. По своим детям. Вы похожи на человека, который предпочитает ходить в тряпках, хотя может одеваться как король. Потому что вот они – книги. Всегда рядом. Всегда доступны. Одна книга стоит, как две бутылки пива. Ее хватит на месяц, и она останется на всю жизнь. Вам только и надо, что войти в книжный магазин и попросить совета. Например, «Над пропастью во ржи». Или еще что-нибудь. Главное, чтобы вы читали. В самом деле, не будьте идиотами – в этом гораздо меньше кайфа».
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:25

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(10.6.07-15.6.07) [/url]
О гражданской войне палестинцев Ави Иссахаров и Амос Харель из «Гаарец» пишут, что победа ХАМАСа может разделить территории на два отдельных государства – ХАМАСтан (в секторе Газы) и ФАТХстан (на Западном берегу Иордана), тем более, что Америка уже признала второе и отказалась признать первое.

«Даже тому, кто все еще размышляет над вопросом о палестинском партнере, придется прийти к выводу, что в палестинской автономии Израилю больше не с кем говорить. Если Израиль и должен сейчас что-то сделать, так это ничего не делать. Не вмешиваться. ЦАХАЛ не станет совать голову во внутренний палестинский конфликт, пока его не затащат туда силой. Обстрел «Касамами» не приведет к широкомасштабной наземной операции, не говоря о том, что Генштаб по уши занят анализом положения на севере в свете возможной эскалации напряженности на сирийском фронте.

Председатель палестинской автономии Абу-Мазен, наконец-то, додумался назвать уличные бои в Газе «переворотом». Но его люди продемонстрировали полнейшую беспомощность в столкновении с регулярной армией ХАМАСа. Руководители ФАТХа в секторе Газы просто-напросто сбежали оттуда под разными предлогами. А боевики ХАМАСа не только показали военную выучку иранского образца, но и совершили «компьютерную революцию»: на всех импровизированных блок-постах люди ХАМАСа с портативными компьютерами проверяли в базе данных документы каждого человека. И как только выяснялось, что он состоит в ФАТХе, его в лучшем случае арестовывали, в худшем – расстреливали на месте».


Военный обозреватель «Йедиот» Алекс Фишман ставит знак равенства между Газой и южным Ливаном, между ХАМАСом и Хизбаллой, и пишет о новом Ближнем Востоке в виде «двух государств для одного народа».

Со стороны Америки, да и со стороны Израиля было бы иллюзорным полагать, что еще можно спасти Абу-Мазена и его режим. Сегодня это уже поздно. Абу-Мазен оторван от действительности, живет в прошлом, не видит настоящего и не сумел позаботиться о будущем. Он так долго пребывал в уверенности, что сможет навести мосты и сплотить ряды, что не приказал своим силам в секторе Газы начать ответную войну.

Для Израиля все это очень плохо. Он не различил во время, к чему это все ведет, у него не было и нет долгосрочной политики во всем, что касается сектора Газы, а встречи Ольмерта с Абу-Мазеном были совершенно выхолощенными и унизительными.

Израиль не может сотрудничать с победившим режимом ХАМАСа, но и не может уклониться от его нужд, потому что никому другому, как Израилю, придется и далее заботиться о палестинцах, решая их насущные проблемы. Даже если Израиль хочет, на данном этапе он не может полностью отделиться от Газы. Но уж наверняка не хочет туда вернуться. Временным решением могут стать международные воинские соединения, преимущественно из арабских стран, но узел этого перенаселенного куска земли в юго-западной части Израиля с этой недели затянется еще туже».


О необходимости введения в Газу международных воинских соединений пишет и Яэль Паз-Меламед из «Маарив» под заголовком «Их Газа»: «Возможность появления в секторе международных соединений выражает начало изменения основополагающего стратегического подхода в позиции Израиля – ЦАХАЛу нечего там искать. Может быть, в скором времени мы в самом деле сумеем действительно раз и навсегда выйти из сектора Газы. Оставим это сомнительное удовольствие европейцам и американцам, и создадим настоящий заслон, физический и душевный, между нами и всеми этими конфликтующими кланами, лагерями и бандами, чье кровавое сведение счётов и привело к гражданской войне. Разве что осталась одна маленькая проблема: мир не очень-то готов взять на себя сектор Газы».


Эйтан Хабер из «Йедиот» обыграл название Газы в заголовке «Ле АЗА-зель», т.е. «Ко всем чертям!» и написал: «Самой естественной и столь типичной израильской реакцией на происходящее в Газе было бы сказать: «Арабы режут друг друга. Да наплевать! Пусть перережут и поубивают как можно больше. И пусть катятся ко всем чертям.

Но все не так просто. Правительство и ЦАХАЛ с тревогой наблюдают за развитием событий, в результате которых Иран, Хизбалла и Аль-Кайда окажутся не только у южных предместий Сдерот, но и в пяти минутах от Ашкелона».


Дани Рубинштейн из «Гаарец» пишет, что, «может, пришло время воспользоваться советом профессора Али Джарбауи из университета Бир-Зейт, который предложил добровольно расформировать палестинскую автономию, что собственно и происходит на практике в последние дни. С точки зрения палестинцев, уничтожение системы автономного правления – это их единственное оружие, которым они могут воспользоваться против Израиля. Вакуум власти в секторе Газы, а потом и на Западном берегу долго не продержится, и Израиль будет вынужден восстановить там закон и порядок – заново оккупировать территории и взять на себя ту ответственность, которую в Израиле никто не хочет брать».


А Шимон Шифер из «Йедиот» полагает, что с точки зрения Израиля, просуществовавшая 14 лет палестинская автономия уже мертва. «Больше нет ни автономии, ни властей, ни партнеров, так что на встрече с Бушем Ольмерт может не опасаться нового американского плана сближения с палестинцами. У США и Израиля изменились и планы, и повестка дня».


Минувшая неделя была отмечена двумя важнейшими политическими событиями: бывший глава правительства Эхуд Барак снова возглавил партию Труда, а легендарный неудачник Шимон Перес стал президентом Израиля.

Йоси Вертер из «Гаарец» пишет, что в случае Барака «это – не просто возвращение, а настоящее воскрешение из мертвых. Полгода назад, до начала гонки, это выглядело бредовой фантазией. Опросы не давали Бараку никаких шансов. Но избиратели партии Труда решили больше не рисковать с новым и неопытным кандидатом, и выбрали человека опытного, надежного, побитого и порубанного, который полон желания доказать себе и народу, что он заслуживает второй возможности.

Барак станет доминирующим министром в правительстве потому, что глава правительства Ольмерт слаб, и потому, что в правительстве нет ни одного доминирующего министра. Ольмерту будет трудно делать политические шаги без согласия Барака, но и Барак не сможет сделать ни шага без Ольмерта. Это двухголовое правительство сможет добиться результатов и сдвинуть с места многие проблемы, но в нем есть и потенциал паралича. Посмотрим, как сработаются два Эхуда. Посмотрим, сколько времени они продержатся, вместе и порознь».


Как пишет Нахум Барнеа из «Йедиот», «партия Труда начнет интересовать Барака только, когда приблизится дата выборов в Кнессет. Вокруг нового председателя много голодных ртов, жаждущих дорваться до пирога власти. Председатель не сможет их насытить. Толкучка в руководстве партии, в конце концов, подтолкнет ее к выходу из правительства, а все правительство – к выборам. Комиссия Винограда будет только поводом. Обратный отсчет начался на этой неделе».


Надав Эйяль из «Маарив» пишет, что «настоящим победителем праймериз в партии Труда стал Эхуд Ольмерт, которому Барак даст необходимую передышку до отчета комиссии Винограда. Пока же партия Труда, которая была последней надеждой на свержение Ольмерта, дала ему индульгенцию. Не то, чтобы партия Труда не приведет к досрочным выборам. Она это сделает и сошлется на комиссию Винограда, но это не будет настоящей причиной, и все это знают.

Вторым победителем после Ольмерта стал Нетаниягу, который даром получил отличный предвыборный компромат на Барака. Это была самая грязная кампания в партии Труда со времен противостояния Переса-Рабина в 1992 году. Однако Нетаниягу больше проиграл, чем выиграл, получив в качестве противника Барака, под чьим руководством партия Труда за одну ночь «воскресла из мертвых» и по опросам догнала Ликуд.

Каждый день появляются почти криминальные истории о том, какими методами пользовались люди генерала Барака и адмирала Аялона для получения голосов. Похоже, что слухи верны и парни из спецназа Генштаба, так же как и парни из морских коммандос пленных не берут, и у них за душой нет Бога (особенно в арабском секторе).

Одна из смешных историй произошла в депутатском туалете Кнессета. Депутат Ликуда встретил там известного активиста партии Труда. Ну что там у вас? – спросил депутат. Думаю, Аялон победит – ответил активист. И за кого ты голосуешь? – спросил депутат. Только за Аялона – ответил активист. В ту же минуту кто-то спустил воду в соседней кабинке и из нее вышел ни кто иной, как правая рука Барака, министр Биньямин Бен-Элиэзер собственной персоной. Обратившись к активисту, он сказал: «Никогда не болтай в туалете. Ты же говорил мне, что голосуешь только за Барака!» Активист посмотрел на Бен-Элиэзера. Тот – на активиста. Депутат Ликуда посмотрел на них обоих и покатился со смеху».


Сима Кадмон из «Йедиот» написала о стратегии затяжного молчания Барака, что «в нашем государстве, по всей вероятности, чем меньше ты говоришь и чем меньше появляешься на людях, тем больше у тебя шансов стать лидером. Может, в следующий раз надо просто выбрать глухонемого».

Многие журналисты полны желания дать советы Бараку, как себя вести, чтобы не повторить прошлых ошибок. Бен Каспит из «Маарив» пишет. что наутро после победы Барак должен помнить, что: 1) он по-прежнему остается самым ненавидимым политиком; 2) ему следует найти способ присоединиться к правительству Ольмерта без того, чтобы там быть; 3) его настоящая предвыборная кампания начинается только сейчас; 4) бремя доказательств на его плечах уже очень тяжелое; 5) он вернулся».


У Ариэлы Рингель-Хоффман из «Йедиот» советов вдвое больше: «Как аналитик, вы, конечно, любите всякие комбинации, но пришло время о них забыть. Принцип «разделяй и властвуй» остался в прошлом. Министерство обороны – хороший трамплин для канцелярии главы правительства. Назначьте способных людей – даже такой талантливый человек, как вы, не может все делать в одиночку. Но только не тащите в Министерство обороны старых друзей и не превращайте его во второй Генштаб. Сделайте себе упорядоченную канцелярию, где не будет 17-ти пресс-секретарей. Не опаздывайте. Если вы не будете звонить людям в два часа ночи – разве что началась война – то сможете вовремя встать утром. И не заставляйте людей ждать вас по два часа у закрытой двери. Оставьте дома «последний писк технологии» и не пытайтесь произвести впечатление на журналиста миниатюрным мобильным телефоном, который умещается между большим и указательным пальцем. Сигары тоже оставьте дома. Скоро будет годовщина второй Ливанской войны: внимательно изучите то, что говорили Ольмерт и Перец в День поминовения павших солдат, и все, что они сказали – не говорите.

А теперь – премия. Вы не были первым и естественным выбором большей части народа, но сейчас вы – надежда для всех. У вас есть все данные, чтобы оправдать хотя бы часть этих ожиданий. Не разочаруйте. Не потому, что вы не можете себе этого позволить, а потому, что мы больше не можем это вынести».


Йоэль Маркус из «Гаарец» предлагает Бараку первым делом «повесить в кабинете обрамленную фотографию Нетаниягу, потому что он-то и есть настоящий соперник, который основательно готовится к историческому возвращению в качестве короля Израиля. Рано или поздно Ольмерт рухнет, и «Кадима» упадет в руки Нетаниягу как спелый плод.

Собирая вокруг себя «мозговой центр», не забудьте включить в него своих противников. Так вы их нейтрализуете. Даже Бен-Гурион потерпел крушение, отмахнувшись от тех, кто еще вчера был его сторонниками. Но и у этого правила есть исключение: самого большого из противников оставьте вне правительства или измотайте в каком-нибудь темном углу партийной иерархии.

В жалком положении, до которого Перец довел партию Труда, – заканчивает Маркус – от ее нового председателя ожидают заявления, что Ольмерт должен подать в отставку из-за своей ответственности за вторую Ливанскую войну и запаха коррупции, которым несет от его правительства. Но более всего прочего новый председатель должен позаботиться о том, чтобы вернуть партию на ее историческое место. Той самой партии, цель которой будет состоять не в том, чтобы победить в следующей войне, а тобы не допустить ее».


Избрание 84-летнего Шимона Переса девятым президентом государства Израиль выбило из колеи все СМИ, которые, привыкнув забрасывать его тухлыми яйцами, теперь забросали лавровыми венками.

Йехуда Яари пишет в «Йедиот»: «Что ты мне сделаешь? Что-то в этом роде глава правительства скоро услышит от президента государства. Шимон Перес – и это точно – все сделает по своему и на этом посту тоже. Решительнее, влиятельнее. По большому. Институцию президентства ожидает революция. И режим правления в Израиле не будет таким, как раньше. Новый президент не ограничится вручением грамот отличившимся солдатам и служащим. Он пригласит президентов со всего мира и привлечет их к своим государственным планам. Он отправится в столицы, где мы уже были, и в те, где мы еще не были.

Девятый президент не ограничится подписанием помилований. Он раздобудет бюджет и пустит его на цели, которые сам определит вне Госбюджета – без того, чтобы туда сунули нос и руки министры и чиновники Минфина. Он привлечет иностранных инвесторов и спонсоров к проектам, реализации которых мешает местная бюрократия.

Новый президент не удовлетворится дежурными речами на разных церемониях. Он будет вести государственные переговоры поверх голов премьер-министра и министра иностранных дел. Так он устроен. Так он вел себя до сих пор, и так же будет вести себя дальше. Его будут называть интриганом и мегаломаном – он продолжит свое.

Неизвестно, кто вскоре станет главой правительства, какое правительство у нас будет и сможет ли оно что-то сдвинуть с места – как бы то ни было, жизнь любого главы правительства в ближайшие семь лет будет гораздо сложнее.

Когда сорок лет назад Перес возглавил Министерство почты, он первым делом изменил это жалкое название на Министерство связи. Казалось бы, семантика, но Перес уже тогда дал понять, что не удовлетворяется малым. А, будучи гендиректором Министерства обороны, именно он ввел Израиль в ядерную эру, показав, что способен прорвать шоры и границы, и не только читать карты, но менять их.

Кто бы ни стоял во главе правительства, он должен будет руководить государством в новую эпоху президентского правления. Ему придется работать на пару с президентом Шимоном Пересом-Первым. Либо он свалится. Глава правительства, разумеется. Потому что Переса не свалит никто. Он – победитель.

С другой стороны, – заканчивает Яари – если посмотреть на это правительство, на главу правительства, на министров, на депутатов Кнессета, похоже, что нам уже нечего терять. Горизонт такой серый, надежда такая хилая. Может, хотя бы Перес, хотя бы его президентское правление смогут осветить путь».


А сатирики Шай и Дрор из «Маарив» опубликовали шуточное «Интервью с президентом Пересом».

– Поздравляем с новой должностью.
– Спасибо, но она мне не нужна.
– То есть как?
– Я не думаю, что пост президента государства мне подходит.
– Но вы же так его хотели, баллотировались, победили.
– Я хотел не пост. Я хотел победить. И победил. Я – победитель. Шимон Перес – победитель. Вот что приятно повторять. Повторяйте на досуге.
– Что же вы теперь будете делать?
– После того, как у меня пошла полоса побед, я хочу баллотироваться дальше.
– Куда же дальше?
– На пост главы правительства, президента Всемирного банка, Генсека ООН, председателя административного совета Лувра – выбирайте, что хотите. Победа всюду будет за мной. Запросто. Шимон Перес – победитель.
– А что же с президентством?
– Не знаю. Этот пост уже позади, а я не оглядываюсь назад во гневе – я смотрю вперед с надеждой.
– Но народ хочет видеть вас президентом.
– Народ не хотел меня видеть главой правительства, не хотел председателем партии Труда, не хотел меня ни на каком посту, а теперь все наоборот. Теперь я его не хочу. Этот народ меня не достоин. Я – победитель. И, как победитель, пойду в другое место.
– Но все же что вы чувствуете, став президентом?
– Чувствую победу. Это чувство мне хорошо знакомо еще с… 1923 года, когда я играл в нарды с трехлетним внуком, и разделал его в пух и прах. Это чувство я пронес через всю жизнь, и вот – еще одна такая победа.
– Как же вы собираетесь ее отпраздновать?
– Я думаю, скромно. Скажем, салют вдоль всего побережья Израиля, выступления всех ведущих артистов, песни и пляски на городских площадях, военный парад с участием всех родов войск, воздушный парад, ну и еще какая-нибудь мелочь.
– В таком случае мы желаем вам успеха на посту.
– На что вы намекаете? Что я могу провалиться? Снова ищете Переса-неудачника? Не найдете. Его больше нет. Перед вами – Перес-победитель».


Шломи Лауфер из «Йедиот» собрал полную коллекцию всего, что говорили, делали и выделывали предшественники Переса на посту президента, и в результате получился настоящий справочник цитат и деяний.

Так, последними словами первого президента Хаима Вейцмана было: «Эйзенхауэр – честный парень». А за много лет до этого тот же Вейцман выдал настоящий афоризм: «Носовой платок – это единственное место, куда Бен-Гурион позволяет мне совать мой нос».

Четвертый президент Эфраим Кацир шокировал и разозлил граждан своим заявлением после войны Йом-Киппур: «Мы все виноваты». Другой шок Кацир вызвал после встречи с иностранными журналистами, которым он вдруг заявил: «У нас есть ядерный потенциал. Так что миру стоит принять это во внимание».

Кстати, супруга Кацира, Нина, отличалась такой же экстравагантностью и непредсказуемостью, как супруга Вейцмана-Первого, Вера, которую он называл «деточка». На приеме в честь президента Египта Садата Нина Кацир вызвала оцепенение египетского гостя, когда в ходе беседы игриво положила ему руку на колено.

Совсем из другого теста была сделана супруга пятого президента Ицхака Навона, Офра, которая в юности удостоилась короны «Королевы красоты» Израиля и французского титула «Сабра года». А, покидая президентские покои, Офра Навон сказала: «Пять лет я носила форму, умираю снова одеть джинсы». Сам же президент Навон прославился и на литературной ниве, а на основе его пьесы был поставлен мюзикл.

Шестого президента Хаима Герцога в Голландии привыкли вспоминать, как освободителя от нацистов города Наймикен. С годами Герцог признал, что вместе со своими солдатами просто сбился с пути и оказался в городе по ошибке.

Разумеется, только седьмой президент Эзер Вейцман с его солдатской прямотой мог сказать солдату, потерявшему глаз: «Теперь тебе будет легче целиться», на похоронах Рабина: «Мы с ним хорошо выпили и поели», а на ужине с президентом Индии сообщить, что ему срочно надо в сортир поблевать. В анналах останутся суждения Вейцмана о гомосексуалистах: «Я люблю мужчину, который хочет быть мужчиной, и женщину, которая хочет быть женщиной», и о женщинах, которые хотят стать летчиками: «Девочка, ты когда-нибудь видела мужчину, который вяжет носки?». В другом случае слово «малыш», которое на ивритском сленге означает мужской детородный орган, в интерпретации Вейцмана прозвучало особенно выразительно, когда после бар-мицвы сына Моше Кацава, где было много друзей-политиков, он сказал, что не стал бы пользоваться «малышом Кацава», чтобы уладить партийные дела. Другое упоминание о детородном органе (на сленге это звучит так же, как и буква «заин») мелькнуло у Вейцмана, когда он разозлился, что кто-то написал его фамилию с двумя буквами «йод». «Вейцман с одним «йодом» – сказал он – так же, как Эзер – с одним «заином».

И, наконец, от восьмого президента Моше Кацава, кроме истории с сексуальными домогательствами, осталась цитата, которая наверняка украсила его уголовное дело: «Я ни разу в жизни не сказал неправды, разве что сказал не всю правду».


Приобретение миллиардером Аркадием Гайдамаком сети некошерных деликатесных магазинов «Тив Таам» («Качество вкуса») и его обещание изъять из ассортимента продуктов свинину вызвало поток публикаций.

В статье «Гайдамак сделал себя кошерным» Лили Галили из «Гаарец» написала: «У нас под носом Аркадий Гайдамак меняет характер государства Израиль. Доказав, что он может заменить не только социальные службы, но и правительство, Гайдамак перешел к следующему проекту: искоренению свинины из страны. Его политические резоны понятнее всего: создаст ли он свою партию или будет баллотироваться на пост мэра Иерусалима, приобретенное им свидетельство о кошруте в любом случае у него в кармане».


А «Йедиот» описала настоящий обвал в магазинах «Тив Таам», где толпы покупателей торопятся закупить свинину, морские продукты и прочие трефные радости желудка.

Впрочем, все это пока условно и неопределенно, поскольку. вчера во всех газетах появились сообщения, что поспешная сделка Гайдамака может быть также поспешно расторгнута, т.к. он не предвидел негативных коммерческих последствий своего шага, и в этом случае неустойка составит 20 миллионов шекелей.


Эти Абрамова в «Йедиот» и Наама Ленски в «Гаарец» пишут о ближайшем помощнике Гайдамака, 29-летнем репатрианте из Москвы Йоси Мильштейне, который приехал в Израиль вместе с матерью в 1987 году. Бросив школу, он работал в буфете Кнессета, где выдавал себя за охранника, пока не попался. Потом устроился на военную радиостанцию, сказав, что заболел раком во время армейских учений аквалангистов в отравленной реке Кишон, хотя в армии он служил в ПВО. Мильштейн рассказывал, что он – летчик, агент Общей службы безопасности, что у него тесные связи с Кремлем и с Большим театром. Какое-то время он учился на курсах журналистики, и его бывший преподаватель сказал: «Это – манипулятор. У него хорошо подвешен язык, и он любит рассказывать о вещах, о которых не имеет ни малейшего понятия». Год с небольшим Мильштейн проработал на 10-м телеканале, где использовали его знание русского языка, а во время поездки в Россию он как раз и познакомился с Гайдамаком, который вскоре сделал его своим пресс-секретарем, стратегическим советником, генеральным директором, а потом и правой рукой. Сегодня Мильштейн получает больше 20 тыс. долларов в месяц, летает на частном самолете своего босса, и все, кто хотят попасть на прием к Гайдамаку или хотя бы узнать его телефон, должны найти ход к всемогущему Йоси Мильштейну.


После рассказа о Гайдамаке и в преддверии проблематичного «марша гордости» гомосексуалистов и лесбиянок в Иерусалиме лучшим окончанием обзора станет шуточная цитата Гайдамака из сатирического приложения «Йедиот»: «Я куплю «парад гордости» и уберу оттуда гомосексуалистов».

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:27

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(17.6.07-22.6.07) [/url]
Бывший министр обороны Моше Аренс написал в «Гаарец», что «прямая линия соединяет коррумпированную власть Арафата и захват ХАМАСом сектора Газы. Это линия берет начало в соглашении Осло. Что касается ХАМАСа, можно быть уверенным в одном: он не остановится в Газе».

Гай Бехор из «Йедиот» пишет, что «неделю назад идея палестинского государства развалилась на части в гробовом молчании. Эту мертворожденную идею, совершенно нереальную с демографической и географической точек зрения, холили и лелеяли широкие круги в Израиле, которые от «усталости материала» уверовали в палестинское дело, не удосужившись подумать о его шансах на успех. А теперь бородатые чернорубашечники ХАМАСа прямо на глазах переписывают историю. Арафат? Да, был такой. Но очень давно.

Сколько лет Арафат твердил о «единстве палестинского народа». Ни он, ни Абу-Мазен никогда не говорили о «еврейском народе» или «израильском народе». Только о «палестинском народе». Но с каким презрением и высокомерием палестинцы с Западного берега говорят о своих соплеменниках из Газы, и какими только словами не обзывают их за поддержку ХАМАСа. Нет больше ни одного народа, ни одной идеи.

Арафат любил повторять, что палестинский народ никогда не забудет его и его наследия. Два с половиной года после смерти Арафата от его наследия на Ближнем Востоке остался только пшик».

Амит Коэн из «Маарив» пишет, что «неделю спустя после падения сектора Газы Рамалла пытается продемонстрировать мускулатуру. Кроме прямых обвинений Абу-Мазена в адрес ХАМАСа, правительство национального спасения пытается показать, что у него есть зубы. Принятые решения о прекращении выдачи паспортов жителям Газы и об увольнении из состава сил безопасности людей ХАМАСа должны сигнализировать изоляцию сектора и незаконность его новых правителей. Законное правительство, намекают люди Абу-Мазена, находится в Рамалле.

Руководству ФАТХа очень важно уверить себя и всех остальных, что Газа не потеряна. Они обещают, что еще туда вернутся. На деле же они знают, что в обозримом будущем шансов на это очень мало. Но в то время как кто-то призывает к созданию двух отдельных образований, Абу-Мазен и его правительство все еще пытаются создать впечатление, что стоят во главе режима централизованного правления. Что решения, принимаемые в Рамалле, обязательны и для Газы тоже.

Но что изменят эти решения? Паспорта нужны жителям Газы только для прохода в Египет через КПП в Рафияхе, который в любом случае закрыт. Жители сектора Газы привыкли называть его «самой большой тюрьмой во всем мире». Теперь ХАМАС сможет заявить, что Абу-Мазен стал начальником этой тюрьмы».

Исраэль Харель пишет в «Гаарец», что «убогая попытка Ольмерта и Буша выразить «полную поддержку» этой жалкой развалюхе по имени Махмуд Аббас (он же – Абу-Мазен) не изменит очевидного факта: палестинское правительство, приведенное к присяге в Рамалле – это фикция, даже если его поддерживают Америка и Израиль. В Рамалле, где действует фиктивное правительство, ХАМАС одержал сокрушительную победу, получив на выборах четыре мандата, а ФАТХ – только один. В Шхеме ХАМАС победил со счетом 4:2. В Хевроне – 9:0. В Иерусалиме – 4:2. На всей территории Западного берега ХАМАС получил 30 мандатов, а ФАТХ – только 12.

При таком соотношении сил новое правительство представляет не палестинцев, а израильские иллюзии, и, может, американские и европейские тоже.

Люди Абу-Мазена проиграли битву не потому, что боевики ХАМАСа были более жестокими или лучше обученными. Будь у ФАТХа возможность, они действовали бы теми же самыми методами. ХАМАС победил потому, что его поддержало подавляющее большинство жителей сектора Газы. И в первую очередь это была поддержка религиозной идеологии ХАМАСа, чья главная цель состоит в уничтожении сионистского государства.

Так что пришло время прекратить утаивать правду от общественности и политического руководства. Абу-Мазен – фикция, и его не спасти».

Того же мнения придерживается и Нахум Барнеа из «Йедиот», сопровождавший главу правительства во время визита в США. «По мнению всех специалистов, правительство Абу-Мазена – чистая липа. Прежде всего, палестинцы отвергают идею разделения территорий: ФАТХ не отказался от сектора Газы, ХАМАС – от Западного берега. Кроме того, ФАТХ настолько расколот, что вряд ли сможет создать устойчивую систему управления, которая удовлетворит США и Израиль. О чем Израиль будет вести переговоры с Абу-Мазеном? О безопасности в секторе Газы? Все разговоры о хороших шансах на возобновление переговоров об окончательном урегулировании с правительством Абу-Мазена – не более, чем разговоры. Разрыв в позициях сторон остался таким же, а партнер ослабел еще больше».

Название статьи Яэль Паз-Меламед из «Маарив» – «Да, коллективное наказание» – отражает суть общественной полемики вокруг происходящего в секторе Газы: должен или не должен Израиль помогать его жителям в такой критической обстановке. «Абсурдность сложившегося положения состоит в том, что Абу-Мазен и его правительство могут позволить себе разорвать все связи с ХАМАСом, но Израиль не может себе позволить этой роскоши, по крайней мере, до тех пор, пока в руках террористов уже год находится израильский солдат Гилад Шалит. При этом следует поставить вопрос ребром: до тех пор, пока нет переговоров об освобождении Шалита в обмен на освобождение террористов, и речи быть не может ни о каких гуманитарных жестах доброй воли со стороны Израиля. Это должно быть ясно, как Божий день, несчастным жителям сектора Газы, у которых кончаются запасы продовольствия и топлива, а свет, газ и вода могут быть отключены в любую минуту, так что без помощи Израиля им не обойтись. Граждане ХАМАСТАНА должны потребовать от своего нового правительства начать переговоры об освобождении Шалита.

В принципе я не верю в коллективное наказание. Казалось бы, какая польза может быть оттого, что в темных домах будут умирать с голоду дети и взрослые, чья единственная вина состоит в том, что они оказались не в том месте и не в то время. Но в данном случае, похоже, нет выбора. Только прессинг на жителей через голову их правителей может дать нужный результат, убедив ХАМАС, что вред от удержания Шалита гораздо больше пользы».

В «Гаарец» опубликованы записки шведской журналистки Катрин Оремстад, которая живет в Израиле и пишет книгу о секторе Газы. На неделе она съездила туда на такси, чтобы собственными глазами увидеть, как выглядит ХАМАСТАН, и вот что она написала в своем дневнике:

«Первое, что вас встречает при въезде в Газу – КПП «Эрез» в виде бетонного «рукава», где на скамейках уже который день сидят 150 человек. Большинство – люди ФАТХа, бежавшие из опасения за свою жизнь и ожидающие разрешения перебраться в Рамаллу. Молодой израильский солдат выносит им молоко, воду и хлеб.

Палестинская сторона «рукава» полностью раскурочена: с крыши сорвана черепица, из бетона вырваны трубы водопровода – все на продажу.

В полутора километрах от израильского КПП – блок-пост ХАМАСА, где нет ни души. Мы мчимся в лагерь беженцев Джебалия. Там, в сожженном доме, сидят вдовы двух братьев из местного руководства ФАТХа. С началом боев их дом окружили, а после многочасовой перестрелки взорвали. Старший брат, раненый в лицо, сумел добраться до больницы, где его расстреляли в упор. Там же убили и младшего брата. Наутро вдовы получили тела убитых мужей, но на похоронах снова появились боевики ХАМАСа и открыли огонь, ранив несколько человек. Толпа разбежалась, бросив у открытой могилы мертвых, которым досталось еще по несколько пуль.

На той же улице еще два сожженных дома. А неподалеку – продавец мороженого и рядом с ним – репродуктор, который орет вовсе не о победе исламской революции, а о ценах на огурцы и помидоры. Рынки Газы полны продуктами и пока нет ощущения перебоев. По улицам больше не разгуливают толпы вооруженных людей, и большинство блок-постов исчезло.

Исчез и памятник неизвестному солдату, который стоял перед зданием Законодательного совета в Газе. Перед разрушенным домом советника Абу-Мазена, Мухаммада Дахлана, стоит телега с запряженным в нее ослом, и немолодой человек выносит последние напольные плитки из дома, от которого остались только стены.

В больнице «Шифа» много раненых, которым боевики ХАМАСа стреляли по ногам, и теперь они опасаются ампутации. Они боятся израильских больниц и предпочитают попасть в Египет. Один из раненых был похищен ХАМАСом, потом его выпустили после обменной сделки, а, когда он оказался на свободе, ему выстрелили в спину. Теперь он парализован».

С черным юмором сатирическое приложение к «Йедиот» привело вымышленную цитату Эхуда Ольмерта: «Мы сказали, что вмешаемся только в случае геноцида, но ХАМАС не понял намека».

Как и Паз-Меламед, поддержавшая идею коллективного наказания, ее коллега из «Маарив» Дан Маргалит тоже изменил своим принципам в статье «Возвращение к железной стене», где он пишет:

«Железная стена» Жаботинского вполне годится для 21-го столетия: только когда мы усвоим, что до мира с арабами далеко и внутренне привыкнем обходиться без него, тогда он и придет. Шансы на его приход напрямую связаны с убеждением палестинцев, что Израиль не живет ожиданием мира. Подлинный мир придет неожиданно.

А пока этого не произошло, стоит ограничиться борьбой с огненными языками террора, чтобы снизить их до того уровня, с которым можно жить. Сражаться за свой дом без нашей постоянной плаксивости».

Как пишет в «Йедиот» Йонатан Явин, «мы все знаем, чего боимся: града баллистических ракет, которые взлетят в Сирии и в Иране и обрушатся не только на избитый север, но и на крышу отремонтированной «Габимы» в Тель-Авиве, и на Бахайские сады в Хайфе, и на больницу «Сорока» в Беэр-Шеве. Одновременно террористы начнут диверсии на территориях, а арабские армии приготовятся к наземному вторжению. Это будет война, перед которой незачем паковать чемоданы, потому что некуда бежать. Не прошло и года после травмы второй Ливанской войны, как нашу психику бомбят новыми ужасами.

Чтобы избежать такого сценария, колеблющийся глава правительства Ольмерт готов пойти на многое. Почти на все. Он-то собирался сидеть в кондиционированном кабинете и развлекаться конкурсами на продажу банков. Никто ему не сказал ни о войне, ни о стратегических угрозах. Если бы он все это знал заранее, то в жизни не сделал бы Переца министром обороны. Теперь же паникующий Ольмерт предлагает на распродажу север страны. Это – заразная болезнь. Ведь у нас только и говорят о том, что потеряем мы, не думая о том, что потеряют они – там, за границей. А уж они-то потеряют, можете не сомневаться: результаты такой региональной войны будут для Израиля очень тяжелыми, но не разрушительными и не поставят под удар его существование. Чего нельзя сказать об Иране и Сирии.

Конфликт такого уровня, по всей вероятности, приведет к исчезновению Асада и Ахмединеджада вместе с их режимами. Поэтому пусть сирийцы и иранцы не делают вид, что не боятся войны, которой они размахивают как жупелом. Их достижением стало то, что им удалось запугать войной граждан Израиля. Но и Сирия, и Иран хорошо знают, что критическая масса агрессии введет в игру Америку со всей ее военной мощью. Не говоря о том, что у нас (по иностранным и самым странным источникам) есть атомное оружие, а у них нет. И это было и осталось последней строчкой.

Так что в действительности нам нечего бояться, и хватит уже пресмыкаться и протягивать руку мира тому, кто хочет ее оторвать. А уж, тем более, после сорока лет поселенческой деятельности, не предлагать вернуть территории, которые тогда были захвачены в ответ на вторжение, тому, кто заявляет, что собирается стереть с лица земли наш дом. В чем дело? Научимся немного стоять на своем. Немного национальной гордости. Немного, простите, сионизма. И, наконец, Бога ради, немного смелости».

Эйтан Хабер из «Йедиот» пишет: «Как сказал однажды мой друг, если двое пьяных идут рядом, это вовсе не означает, что они идут по прямой линии. Президент США и глава правительства Израиля, если хотят выжить, обязаны идти вместе и следовать одной военно-политической линии. Но оба они качаются как пьяные, хотя не выпили ни капли. В Вашингтоне уже давно не принимают в расчет президента Буша. В Иерусалиме все только и смотрят на календарь комиссии Винограда, приближающий публикацию смертного приговора.

Речь идет о двух людях, из которых противники «вынули душу», оставив их «хромыми утками». В таком положении не стоит ожидать от Буша, что после Ирака он будет всерьез заниматься ядерной проблемой Ирана. Если же это произойдет и Буш примет судьбоносное решение, он получит то, что получили некоторые из его предшественников на посту: с исторической точки зрения, их больше любят в Израиле, чем в Америке».


«Газетный киоск» понес большую потерю с кончиной военного обозревателя «Гаарец» Зеэва Шифа, одного из ветеранов израильской журналистики. Шиф родился во Франции в 1933 году, ребенком приехал в Израиль, был офицером разведки, и за полвека стал тем уникальным спутником, который не с неба, а с земли наблюдал за израильской системой безопасности и армией, где он знал всех и все знали его.
Как пишет преемник Шифа в газете, Амос Харель, «у него были связи по всему миру, он обладал самыми достоверными источниками в системе безопасности и в военно-политическом руководстве. Причем, не только в Израиле, но и в других странах, включая даже те арабские страны, которые не поддерживают дипотношений с Израилем. И, приезжая в Израиль, руководители военных ведомств других стран обычно встречались с Зеэвом Шифом».


Заголовки в разных газетах «Всегда журналист и превыше всего – сын своей страны», «Смерть профессионала» и «Единственный в своем роде» говорят сами за себя.
Коллега из «Гаарец» Амир Орен пишет, что «фамилии Шифа было достаточно, чтобы гарантировать достоверность и качество информации. Но прежде всего он был израильским военным корреспондентом. Он никогда не изображал из себя отчужденного наблюдателя, но всегда видел две, а то и четыре стороны проблемы, и никогда не забывал, на какой стороне находится он сам. Сменялись главы правительства и министры обороны, уходили и приходили начальники Генштаба и командующие различными родами войск, и только Шиф всегда оставался на своем месте. Он хотел все узнать первым, включая то, что не предназначалось для печати, и терпеть не мог сюрпризов.

Шиф никогда не терял чувства юмора, и я не забуду, как во время «войны на истощение», на инструктаже начальника Генштаба Бар-Лева для военных журналистов, Шиф воспользовался тем, что коллеги внимательно слушали Бар-Лева, говорившего очень медленно, и вынул из их авторучек стержни. А потом с трудом сдерживался от хохота, видя их отчаянные попытки что-нибудь написать».

Тали Липкин-Шахак из «Маарив» пишет, что «Шиф умел ходить по канату – находиться вблизи источников информации, но в то же время сохранять независимость суждений и критический взгляд. Шиф был для нас маяком. Я не думаю, что уже тогда мы отдавали себе отчет в том, насколько силен и ярок свет этого маяка. Потому что в те дни, в отличие от нынешних, было само собой разумеющимся вникать в суть вещей, проверять и перепроверять информацию, гарантировать ее точность, не гоняться за пустыми сенсациями, заботиться о достоверности и честности. В то же время в те дни было не так просто оставаться честным, когда система безопасности пыталась задушить в своих медвежьих объятиях любую нежелательную критику или опасное журналистское расследование. Но и в таких обстоятельствах Шиф оставался самим собой – исследователем, впередсмотрящим, который не впадал в истерику и не торопился с выводами. Он был профессионалом – заканчивает Липкин-Шахак. – Из той породы, которой нам уже не хватает».

Тележурналист Эхуд Яари, написавший с Шифом две книги о первой Ливанской войне и первой интифаде, сказал на похоронах, что Шиф «всегда опережал всех на два-три шага, препарируя будущее тончайшим скальпелем… Он был совестью нашей безопасности».

И еще один коллега из «Гаарец», Ари Шавит, написал, что «не было ни одного журналиста, подобного Шифу, который добывал бы такие сенсации, изложенные столь взвешенно и осторожно. Не было ни одного журналиста, подобного Шифу, который знал все, но не все рассказывал. Не было ни одного журналиста, подобного Шифу, который заботился бы о безопасности государства больше самих руководителей системы безопасности. И не было ни одного журналиста, подобного Шифу, которого все руководство системы безопасности пришло проводить в последний путь».

Натан Захави из «Маарив» откликнулся на ежегодный отчет полиции, в котором уровень преступности снова понизился на…четыре процента!

«Это – еще один отчет, который сегодня – на столе, а завтра – на помойке.

В этом отчете нет ни слова о взломанных машинах, чьи владельцы не обращаются в полицию, зная, что это без толку. Там нет ни слова о тысячах квартирных краж – владельцы квартир не обращаются в полицию, зная, что это без толку. Там нет ни слова о многочисленных случаях насилия, жертвы которого не обращаются в полицию, т.к. до смерти перепуганы. В этом отчете нет подробной статистики изнасилований, растущих не по дням, а по часам, в результате использования насильниками специального наркотика, жертвы которого не могут пожаловаться на изнасилование, потому что не помнят, что с ними было, и опасаются душевных мучений в процессе следствия. Отчет не дает подробной картины «рэкета», жертвы которого опасаются за свою жизнь и не идут в полицию.

По этому отчету – продолжает Захави – нельзя измерить индекс страха. Но можете мне поверить, он растет и растет – среди молодежи, среди перепуганных родителей и беспомощных стариков, которых грабят и убивают.

У полиции не хватает людей, нет новой аппаратуры, нет необходимых разведданных. Прошлый год полиция была занята внутренними войнами, которые сильно отвлекли ее от основных обязанностей.

И в завершении: преступность в Израиле находится на подъеме. Если вы проверите, кто в политическом руководстве страны замешан в уголовных делах, то поймете, что у среднего гражданина появилась замечательная модель для подражания. До встречи в следующем отчете».

После того, как в четверг благополучно завершился «парад гордости» гомосексуалистов и лесбиянок в Иерусалиме, который по сути дела стал парадом полиции, писатель и публицист Меир Шалев написал в «Йедиот», что накануне слышал интервью с ультраортоксальным радио-журналистом, который с гордостью заявил, что в их среде не только дети, но и взрослые не знают, что такое гомосексуализм. «Жаль. Нам всегда рассказывали, что ультраортодоксы учат своих детей Торе. Выясняется, что это не так. Ведь каждый, кто учит Тору, знает, что такое гомосексуализм, по той простой причине, что эта практика там упоминается и не в положительном смысле. В Книге Левит написано: «Не ложись с мужчиной, как с женщиной, это мерзость» (18:22). Позволю себе предположить, что этот закон не скрывают от изучающих Тору, но сам факт его наличия говорит о том, что наши предки были гораздо голубее, чем это пытаются скрыть некоторые из их бело-голубых потомков».

Экономический редактор «Йедиот» Север Плоцкер наверняка удивил читателей своим анализом шумной сделки миллиардера Аркадия Гайдамака, который за сто миллионов долларов купил сеть некошерных магазинов «Тив Таам», а потом передумал и расторг сделку, уплатив неустойку. «Вся история с несостоявшейся сделкой была призвана произвести еще одну кучу блестящей звездной пыли в СМИ и укрепить в сознании общественности образ Гайдамака, как всемогущего магната, который может, не моргнув глазом, вынуть из кармана сто миллионов долларов и в пять минут завершить сделку. В результате он аннулировал то, что вообще не собирался делать, заплатил карманные деньги посредникам и достиг своей изначальной цели – «много шума из ничего» в упаковке таинственности и скандала. А сделка, которой по существу не было, превратилась в магнит для СМИ и предмет жаркой общественной полемики. Все это обошлось Гайдамаку очень дешево, зато сколько было шума, сколько шума!

Гайдамак доказал, что он слаб в бизнесе, но очень силен в саморекламе.

Так вся страна угодила в ловушку, устроенную одним эксцентричным евреем, обладающим исключительным рекламным чутьем. Я от души посмеялся бы над всей этой историей, если бы это не была моя страна».

Шахар Самоха в «Гаарец» рассказала, что в своей новой книге Папа Римский Бенедикт XVI посвятил целую главу теологической полемике с одной из 950-и книг американского консервативного раввина, профессора Джейкоба Ньюзнера. Ньюзнер, заявивший, что Любавический ребе не был интеллектуалом, а раввин Овадья Йосеф – «примитив», уже 14 лет переписывается с Бенедиктом XVI и уверен, что Папа – лучший кандидат для того, чтобы представлять евреев в спорах с христианством. В то же время Ньюзнер заявил, что «Папе Римскому нечем крыть в ответ на утверждение, что Иисус Христос поставил себя над Субботой. Поэтому он просто меняет тему разговора. Так что я – заканчивает Ньюзнер – не стал бы подчиняться ни Иисусу, ни Папе Римскому».

Музыкальный критик «Йедиот» Ханох Рон прочитал, что Моцарт весьма благотворно действует на беременных женщин, после чего написал: «Десять лет назад психолог Фрэнсис Раушер из Калифорнийского университета заявила, что тридцать шесть студентов на ее факультете в течение десяти минут слушали сонату Моцарта для двух фортепьяно, после чего их коэффициент умственного развития (или I.Q.– коэффициент интеллекта) увеличился на десять баллов.

Вскоре после этого физик Гордон Шоу заявил, что «музыка Моцарта может разогреть мозг», что тут же породило сомнительное определение «эффекта Моцарта», не доказанного до сих пор.

Исследователи «забыли» отметить, что все якобы замеченные улучшения существуют только десять минут, и I.Q. возвращается к прежнему уровню. Они не сумели доказать, что в этой сонате есть нечто такое, чего нет в других произведениях Моцарта. Лично я обожаю Моцарта, и думаю, что его «Реквием» действует на наш мозг гораздо сильнее. А, может, как раз Бах, Вивальди, Бетховен и другие действует на нас еще сильнее? А, может, сильнее всего воздействие индийской музыки? Или восточной?

По сей день не появился исследователь, который доказал бы, что в самой природе музыки Моцарта есть нечто особенное, что действует именно на мозг. Что же это? Мелодия? Темп? Гармония? Никто не знает. Даже у нас много часов подряд ставили Моцарта находящемуся в коме Ариэлю Шарону Результат мы все знаем.

Мой дорогой Моцарт, что они все от тебя хотят?»

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:29

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
Владимир Лазарис (8.7.07-13.7.07) [/url]
Год спустя после войны писатель и публицист А.Б.Йехошуа написал в «Йедиот», что в известном смысле слова вторая Ливанская война, как и первая, тоже была войной за мир в Галилее. «Удар Израиля в ответ на нападение Хизбаллы был справедливым и глубоко моральным. И таковым его восприняли в большинстве стран мира, включая часть арабских государств. Верно, что, несмотря на свою справедливость, война продолжалась дольше положенного и обнаружила немало слабостей как в армии, так и при обороне тыла, но слабости и провалы не обязательно составляют моральную ущербность.

Будет ли в будущем мир в Галилее? Не знаю. Если прошлогодняя война превратится не только в боксерскую грушу и адрес для обвинений, но также в длинный список того, что надо сделать для исправления упущений армии и для лучшей защиты северных городов, а также для смелой инициативы достижения мира с Сирией, то все шансы на то, что на севере может воцариться мир, который на самом деле гораздо шире, чем мы себе представляем – от Метулы и Нагарии до окраин Тель-Авива».


Бен Каспит из «Маарив» озаглавил статью вопросом «Так мы победили?»

«Нет, мы не победили. Потерпели поражение? Нет, ни в коем случае. Может, Хизбалла победила? Нет. Потерпела поражение? Ясно, что нет. Кто же победил? Никто – все кончилось ничьей. Поскольку Израиль обязан побеждать в каждой войне, ничья приравнивается к поражению. С другой стороны, перед нами – не обычная война, а ассиметричный конфликт между регулярной армией демократического государства и партизанским движением, в котором невозможно добиться решающей победы.

Можно ли сказать, что наше нынешнее положение лучше того, что было накануне войны? Да. Не потому, что мы победили, а потому, что получили пощечину вчера вместо удара кулаком завтра. Потому что вовремя обнаружили процесс загнивания в армии. Потому что пережили потрясение и вспомнили кое-что из того, что успели забыть. Потому что, если бы война разразилась не сейчас, а лет через пять, когда ЦАХАЛ был бы еще слабее, Иран – с атомной бомбой, а Хизбалла вооружена до зубов, это было бы намного хуже.

А каково положение Хизбаллы – стало ли оно лучше того, что было год назад? Нет. С одной стороны, Хизбалла получила сильнейший удар. С другой стороны, добилась важного морального успеха. Ее со всех сторон критикуют в Ливане, но и сама Хизбалла атакует власть. Ее отогнали от границы, но она укрепилась к северу от Литани. Хизбалла ощутила на себе израильскую мощь, но выдержала ее, хотя понесла большие потери и утратила фактор неожиданности.

Что насчет лидеров? Оба они, Насралла и Ольмерт, сидят в бункере. Насралла – в настоящем, Ольмерт – в виртуальном, с нулевой поддержкой граждан и отчетом комиссии Винограда на горизонте. Насралла угрожает захватить власть в Бейруте. Под Ольмертом качается кресло и, похоже, он потеряет власть.

А что происходит вокруг? Последняя война сотрясла до основания весь Ближний Восток. Впервые большие и сильные арабские государства публично выступили в поддержку Израиля против арабского врага. Вместе с тем региональная карта еще не ясна. Умеренный арабский мир опасается исламского переворота и полон паники от мысли об иранской атомной бомбе. С другой стороны, он еще не дозрел до того, чтобы броситься в медвежьи объятия Израиля. Всеобщая война цивилизаций идет здесь, у нас, на глазах всего мира. Не случайно Европа отправила в южный Ливан международные воинские соединения. Не случайно американские наблюдатели делают все возможное в попытке стабилизировать правящий режим в Ливане. Все знают, что в случае, если Иран обоснуется в Ливане и приберет его к рукам, а США выведут войска из Ирака, это приведет к развалу умеренного ислама на Ближнем Востоке и победе экстремистов. В результате египтяне, иорданцы, саудовцы, израильтяне, американцы, французы, англичане, умеренные ливанцы и все региональные миролюбцы оказались в одной дырявой лодке, которая определенно не выдержит столько народу».


Йоэль Маркус из «Гаарец» пишет: «Как мы знаем, что скоро август? Как только начинаем сводить себя с ума болтовней о страшной войне, ожидающей нас летом. В СМИ, в пятничных гостиных и в Комиссии Кнессета по иностранным делам и обороне только и разговоров о том, что летом будет война. «Миллионы граждан и вся инфраструктура окажутся под ракетным ударом» - сообщает «Йедиот ахронот» в огромном заголовке поперек первой полосы. «Готовится ли Сирия к войне?» - намекает-спрашивает «Маарив» в главном заголовке, и продолжение следует на развороте на стр.2-3. Там новость подается читателю как в викторине под поперечным заголовком «Будет или не будет?» с двумя колонками аргументов в пользу каждого из вариантов. В заключение – колонка комментаторов под заголовком «Атака или оборона?» Не хватает только одного – списка призов для победителей.

Слушая военных специалистов, граждане тоже пребывают в полной растерянности и думают, не запастись ли иностранными паспортами, как посоветовал бывший спикер Кнессета Авраам Бург, и не сбежать ли из Израиля? Или отправиться в летний отпуск в место поспокойнее, например, в Лондон, пока окончится война, которую нам предсказывают. Будет или не будет война, одно ясно: на этот раз наши руководители смогут сказать, что все предвидели. Как то, что случится, так и то, что не случится.

Но Сирия не из тех стран, которые ни с того, ни с сего начнут войну. Вся эта история выглядит весьма странно. С чего вдруг Сирия должна начать войну, если никогда еще ни одно арабское государство в одиночку не начинало войны против Израиля?

Когда Асад пытается сблизиться с Западом, приток туристов в Сирию растет, а умеренные арабские страны во главе с Саудовской Аравией оказывают давление на Асада, он должен вести себя умно и осторожно.

Руководители Израиля должны сосредоточиться на мирных предложениях Асада и перестать запугивать нас жуткими прогнозами с целью перестраховки».


«Йедиот» отправила спецкором в Ливан бразильскую еврейку Ринат Мехлис, которая репатриировалась в Израиль несколько лет назад и сейчас воспользовалась своим бразильским паспортом. В статье «Израильтянка в стране Хизбаллы» она рассказывает, как один из боевиков долго вертел в руках ее паспорт, подозрительно рассматривал ее и расспрашивал, откуда она приехала и в каких ближневосточных странах побывала. «Я вся тряслась, потому что не умею врать, но понимала, что окажусь в тяжелейшем положении, если они узнают, что я – израильтянка. Тем более, что фамилии всех иностранных журналистов они тут же проверяют в «Гугл». Все внешние признаки израильскости я тщательно удалила. Срезала бирки с одежды. Сняла наклейки на иврите с портативного компьютера».

По описанию автора, бейрутский аэропорт остался цел и невредим, т.к. бомбардировка взлетно-посадочной полосы была произведена хирургически точно. Да и в центре города не видно больших разрушений. Не говоря о том, что стоит выехать из шиитского квартала Дахья, как вокруг больше нет ни портретов Насраллы, ни лозунгов Хизбаллы, которую в христианской части города ненавидят не меньше, чем шииты – Израиль. В городе царит страх. Люди дважды подумают, стоит ли выйти из дома и безопасно ли сходить в кафе. Только за последний месяц в Бейруте взорвались три заминированные машины.

Как пишет Мехлис, в бейрутском квартале Дахья (где до войны в шести небоскребах обосновалась Хизбалла) никто из иностранцев не может передвигаться без сопровождения людей Насраллы. Кстати, получив разрешение войти в Дахью, Мехлис с удивлением увидела, что, кроме разрушенных и отстраиваемых заново небоскребов, остальные дома остались на месте вопреки телекадрам тотального разрушения всего квартала.

На юге деревенские жители поголовно солидарны с Хизбаллой, хотя во многих деревнях все дома разрушены и там нет ни души. В столице Хизбаллы Бинт-Джейбль электричество подается только 8 часов в день, а воду туда привозят в цистернах из Тира и Сидона. Беженцы понемногу возвращаются, поскольку Хизбалла пообещала каждой семье по 10.000 долларов – для Ливана это огромные деньги. Беседовать с местными жителями журналистам строго запрещено. Как только Мехлис попыталась это сделать, боевики Хизбаллы тут же отвели ее в сторону и снова с пристрастием допросили: кто она и откуда? «Никогда, ни разу в жизни – говорит она – я не чувствовала такой ненависти к Израилю, как в этом месте». Как сказал ей сопровождающий, «израильтяне разрушили Ливан и ждут возможности его захватить. Но мы готовы их встретить. С теми деньгами, которые мы получаем из Ирана, с тем оружием, которое мы получаем через Сирию, мы готовы ко всему». Боевики не скрывают этих связей и говорят, что к следующей войне с Израилем они будут готовы еще лучше, чем к прошлогодней. А один из них рассказал, что полгода назад группа из 2000 молодых ребят в возрасте от 16 до 18 лет отправилась на три месяца в Иран для военной подготовки в тренировочном лагере.

Ненависть и победа – и то, и другое чувствовалось сильнее всего в беседах с боевиками. Они уверены в своей победе, хотя не отрицают, что были удивлены реакцией Израиля на захват двух солдат. «Если бы мы знали, что Израиль начнет войну, – сказали собеседники Мехлис – мы не стали бы брать в плен солдат».

По дороге из Бейрута на юг Мехлис обратила внимание и на то, что ливанская армия, призванная поддерживать порядок, это – чистая фикция. «Шоколадным солдатикам» запрещен вход в города и деревни под контролем Хизбаллы. Да и «голубые каски» ЮНИФИЛ – тоже не более, чем символ. Как и солдаты ливанской армии, они всего лишь статисты в большой игре, где первую скрипку игает Хизбалла.


Алуф Бен из «Гаарец» пишет: «Можно спорить о результатах второй Ливанской войны: ослабила ли она региональное положение Израиля, полагавшегося в прошлом на свою силу устрашения, или как раз создала новую возможность мира, приблизив нас к союзу с умеренными арабскими режимами, перепуганными планами Ирана? Вместе с тем никто не оспаривает политических результатов прошлогодней войны: она уничтожила «большой взрыв», который обещал перекроить политическую карту и закончился ничем.

Избрание Эхуда Барака председателем партии Труда и его назначение на пост министра обороны вернуло Израиль к двухпартийной и двухголовой системе. На будущих выборах противостояние снова будет между Ликудом и партией Труда. Между Нетаниягу и Бараком. «Кадима», может, и переживет выборы в качестве светского разновеса, но, как показывают опросы, не будет больше правящей партией.

На будущих выборах победит тот, кто сумеем перетянуть на свою сторону огромный резервуар голосов «Кадимы» и Партии пенсионеров, и в меньшей степени – НДИ, потерпевшую урон после присоединения к правительству. У этих трех партий сегодня есть 47 мандатов, доступных для передела. Интересно, попытаются ли Нетаниягу или Барак позаимствовать у «Кадимы» и предвыборные обещания, которые не продвинули вперед партию с таким передовым названием».


Йосеф (Томми) Лапид из «Маарив» пишет, что обрадовался назначению Эхуда Барака министром обороны: «Хочу верить, что безопасность государства для Барака важнее всего прочего. Кроме того, он разбирается в этом лучше всех политиков. Так что я думал, что теперь-то можно спать спокойно. В самом деле? Возникает ощущение, что с той минуты, как Барак вошел в правительство, он гораздо больше занят партийной политикой, чем защитой отечества.

Что должна думать армия, начиная от начальника Генштаба и до последнего призывника, когда министр обороны заявляет, что через несколько месяцев он расформирует правительство? Это серьезно? При таком подходе возможно стратегическое планирование? Это позволяет продолжение реализации подготовленных планов? Или пост министра обороны – всего лишь эпизод в карьере амбициозного политика? Что должны думать генералы ЦАХАЛа, когда новый министр говорит им высокие слова о безопасности государства в то время, как все знают, что он использует Министерство обороны только в качестве трамплина? Министр обороны на три месяца? Условный министр обороны? Министр обороны, который посещает партфилиалы вместо армейских баз? Министр обороны, для которого партийные угрозы важнее, чем угрозы существованию государства?

Книги по истории полны примерами катастроф, которые происходили только потому, что государственные мужи были заняты политической борьбой и не видели, что происходит у них под носом. Нерон играл на арфе, когда Рим был охвачен пожаром. Барак играет на фортепиано. Похоронный марш Шопена?».


Эйтан Хабер из «Йедиот» обратил внимание на кампанию борьбы за «атомного шпиона» Мордехая Вануну и «химического шпиона» Нахума Манбара. Их сторонники пытаются помешать повторному заключению первого и добиться досрочного освобождения второго. К ним Хабер добавляет недавно освобожденного советского шпиона Маркуса Клингберга, причинившего колоссальный ущерб безопасности Израиля. «Что неправильного в требовании, чтобы изменники родины заплатили до конца свой «долг обществу»? С чего и почему они заслуживают досрочного освобождения? Сторонники Клингберга упирали на то, что старый, больной человек умирает в тюрьме, а теперь он, бодрый и полный сил, удрал в Париж, написал скандальные мемуары, и справляет на нас нужду с вышки в бассейне. В других странах всех троих приговорили бы к расстрелу или казни на электрическом стуле. И только у нас этой троице громко аплодируют и утирают слезы. Слава Богу, как раз сейчас у меня кончились носовые платки».


В минувший вторник в Кнессете старший сотрудник Министерства юстиции Амнон де-Хартух дал пощечину депутату ультраортодоксальной партии «Еврейство Торы» Яакову Коэну за то, что тот сказал: «Ты хуже немцев». Религиозный де-Хартух отвечает за критерии распределения средств на нужды образования в светском и в религиозном секторе, и его подход давно вызывает возмущение религиозной общественности.
Как пишет в «Маарив» Коби Ариэли: «Адвокат де-Хартух уже десять лет остается материализованным кошмаром всех ультраортодоксальных депутатов. Будучи «ответственным за критерии», он с немалым талантом и большой злобой стал для ультраортодосов самым большим препятствием на пути к получению бюджетных отчислений. Проще говоря, бюджетные средства для ультраортодоксального сектора не входят в Госбюджет, а регулируются исключительно коалиционными соглашениями, поэтому требуют ежегодного обновления. Так что каждый год представители ультраортодоксов приходят к соглашению с главой правительства и соответствующими министрами, после чего их дела переходят в ведение Амнона де-Хартуха. С этой минуты их ожидает Виа Делароза сплошного формализма и казуистики, вынимающих из них душу. Они никак не могут понять, чего от них хочет этот тип и что тут происходит – чистое кафкианство, Божья кара за неведомые прегрешения, или де-Хартух – свихнувшийся формалист? Пощечина все прояснила: этот человек – просто хулиган, привыкший к насилию».


Яир Шелег из «Гаарец» пишет, что «никто не вправе поднимать руку на человека в результате словесной провокации. Тем более, когда речь идет о чиновнике министерства против депутата Кнессета. Если же отбросить формальные правила и сосредочиться на сути дела, в Израиле давно уже не было столь оправданной пощечины.

Представителей ультраортодоксальной общины отличает постоянная наглость. Они почему-то абсолютно уверены в своем праве считаться единственными хранителями еврейского наследия и еврейского духа. И в этом качестве они привыкли попирать все нормы по пути к своей цели. Они не только требуют поддержки государства (обратите внимание, другие просят, а они требуют по праву хранителей), но идут в обход всех критериев, установленных самим государством для получения этой поддержки.

Организованная и разнузданная кампания преследования, которую ультраортодоксальные депутаты Кнессета ведут против де-Хартуха последние недели, дошла до пика в ультраортодоксальной прессе. Но главный позор пал не на него, а на других депутатов Кнессета, которые видели, как де-Хартух в одиночку борется ради сохранности общественной кассы, но и пальцем не пошевелили, чтобы ему помочь. Теперь у них есть шанс выправить положение: заявить, что они осуждают пощечину, но встанут горой против всех требований отстранения де-Хартуха. Нельзя допустить, чтобы депутат-провокатор Коэн добился своего».


Ури Орбах из «Йедиот» процитировал Марк Твена: «Говорят, словесное насилие хуже физического. Будучи жертвой и того, и другого, утверждаю, что это – неправда».

«Словесное насилие депутата Коэна, которое привело к ответному физическому насилию, исключает вопрос «Кто начал?»

Да, есть люди, которые заслуживают пощечины. Если кто-то бросил вам в лицо, что вы «хуже немцев», а ваши родители, к примеру, пережили Катастрофу, на это стоит ответить пощечиной. Пощечиной, которая не считается преступлением. То же самое касается всякого, кто назовет ближнего «жидом» или «арабчиком», или еще как-нибудь, благо репертуар широк.

Тем не менее, каждому должно быть ясно, что нельзя поднимать руку в ответ на словесный выпад. Хулиган будет наказан по закону.

Вот разве что пост-травматическое состояние «Еврейства Торы» продолжается чуть дольше положенного, а их праздник по этому поводу выглядит настолько неуместным, что в этом нельзя не заподозрить манипуляции».


На той же полосе Раанан Шакед из «Йедиот» пишет, что «из широкой публики никто толком не знает, о чем идет речь, и депутат Коэн стал известен гражданам только после того, как схлопотал по физиономии. Теперь мы, по крайней мере, знаем, что он существует. Так что хотя бы приятно видеть, что Кнессет, наконец-то, перешел от слов (в чем он так силен) к делу, и многолетние сожаления «что за шум, а драки нет» закончились первой дракой. Это – отличная весть для телеканала Кнессета, потому что еще парочка таких драк, и депутаты получат то, что им и не снилось. Это называется «рейтинг».


Не успел Аркадий Гайдамак учредить свою политическую партию «Социальная спаведливость», как наутро в
«Йедиот» появилась трехполосная статья парижского спецкора Сефи Хендлера «Так он превратился в миллиардера».

Туман вокруг обвинений Гайдамака французскими органами правосудия, которые добились международного ордера на его арест, рассеялся после того, как в парижский уголовный суд было представлено обвинительное заключение размером с телефонную книгу. На 494 страницах раскрывается во всех подробностях обвинения Гайдамака в незаконной торговле оружием, мошенничестве и подкупе должностных лиц. Общее наказание может составить до десяти лет лишения свободы.

Вместе со своим партнером и подельником, уроженцем Алжира Пьером-Жозефом Фальконом, Гайдамак подкупил нужных лиц на половине глобуса (включая французского министра внутренних дел и сына покойного президента Миттерана, который был у отца советникам по делам Африки и получил от Гайдамака 2.5 миллиона долларов), и в начале 90-х годов организовал широкомасшабные поставки оружия в Анголу, где шла гражданская война. Списанное оружие Гайдамак приобретал в России и в Болгарии. В России ему активно помогал бывший начальник Генштаба сухопутных войск российской армии, генерал Владимир Семенов, которому Гайдамак создал пенсионный фонд для его офицеров, а позднее финансировал избрание самого Семенова на пост президента Карачаево-Черкесии.

Краткий список поставленного Гайдамаком в Анголу оружия говорит сам за себя: 6 боевых кораблей, 12 вертолетов, 350 танков, 75 тысяч гранат, 38 тысяч автоматов Калашникова, 170 тысяч противопехотных мин, десятки миллионов патронов. За все это ангольцы расплачивались не только наличными, но и нефтью – по 20 тысяч баррелей в день в течение четырех лет. На первом договоре в 1993 году Гайдамак заработал 219 миллионов долларов. Потом к списку оружия прибавились пушки и снаряды.

Связной Гайдмака в Анголе, Жан-Бернар Кореаль, сказал на следствии, что, «по словам Фалькона, Гайдамак использовал свои связи с КГБ, который то ли стоял за созданием его компании, то ли в ее деятельности принимали участие бывшие сотрудники КГБ, с которыми Гайдамак был хорошо знаком». Компания была зарегистрирована в Словакии как прикрытие для местного завода, через который и шла переправка оружия в Анголу».

Судя по обвинительному заключению, Гайдамак заработал на оружейных сделках около полумиллиарда долларов, которые перевел в банки Женевы, Риги и Тель-Авива.

Отдельная глава обвинительного заключения посвящена отношениям Гайдамака с французской прессой, которая в 90-х годах много писала о русской мафии, и Гайдамак через своих людей платил большие деньги, чтобы газеты писали то, что ему нужно, и не писали того, что не нужно. В частности, подельником Гайдамака стал писатель и публицист Поль-Луи Солицер, получивший от него на «представительские расходы» 380.000 евро.

До сих пор Гайдамак настаивает на том, что получил от французского правительства орден Почетного легиона за спасение двух французских летчиков во время войны в Боснии, но это опровергается документами французской Общей службы безопасности, где Гайдамак проходит как «русский мафиози».

В ответ на статью из «Йедиот» Гайдамак заявил, что никогда не торговал оружием, и вся эта история была выдумана, чтобы помочь окружению президента Ширака расправиться с бывшим министром внутренних дел. Закончив анализ французской политики, Гайдамак сказал: «Обратите внимание, всего за 12 месяцев я превратился в одного из ведущих израильских политиков».


Узи Бензиман из «Гаарец» пишет, что, «приобретая влияние в Израиле, Гайдамак делает это в стране, для которой остается чужим, языка которой не знает, как не знает ни ее культуры, ни ее жизни – и, тем не менее, стремится войти в ее руководство. С другой стороны, может быть, Гайдамак как раз очень хорошо понял, что собой представляет провинциальный Израиль. Подобно главной героине дюренматтовской пьесы «Визит старой дамы», Гайдамак быстро раскусил местных жителей, чье сердце очень легко купить за наличные».


По следам сообщения о скорой установке в президентском дворце бюста Моше Кацава сатирики из «Маарив» Шай и Дрор написали монолог охранника:

«Женщина, женщина, я вас прошу не приближаться к памятнику Кацава. Отойдите от него. И не крутите его сзади. Зачем вам зря рисковать? Правильно, это – памятник, но это все еще опасно. Что значит, ничего не может сделать? А кто думал, что этот человек вообще может что-то сделать? С ним лучше не связываться.

А зачем вам надо было приходить в такой короткой юбке, чтобы его подразнить? Потом, через несколько лет, вы пойдете жаловаться, что памятник щупал вас тут, памятник сделал вам то-то и то-то. Сходите лучше к Залману Шазару – там с вами не случится ничего плохого. Ну, что вам может сделать Залман! Даже Вейцман. Не Первый – Второй. Максимум, назовет вас «мейделе». Ну и что с того, что это только голова! Женщина, да вы знаете, что можно сделать головой? Язык там есть? Так вы себе представьте. Фантазия у вас есть? Поверьте, у Кацава она еще больше.

Хочу вам сказать, что я первый раз охраняю людей от памятника, а не памятник – от людей. Обычно люди подходят к памятнику, трогают его, гладят. Тут у меня обратное опасение. Нет, нет, мужчина, вы можете подойти. Только без жены. Зачем засовывать голову больного памятника в здоровую кровать? Или что-то в этом роде…

Ладно, который час? Мне пора закрывать. Ну, милок, уже поздно, я тебя от греха накрою нейлоном. Завтра утром придет группа студенток. Так ты меня не подведи».


Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:31

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(15.7.07-20.7.07) [/url]
Слова «мир на Ближнем Востоке» звучали на минувшей неделе особенно часто в речах сразу трех президентов – США, Израиля и Сирии. Под заголовком «Самообман» Йосеф (Томми) Лапид из «Марив» пишет: «Есть нечто трогательное в наивном убеждении президентов Джорджа Буша и Шимона Переса, что они стоят на пороге мира на Ближнем Востоке... (см.выше - igorp)

После «миролюбивой» речи президента Сирии Гай Бехор написал в «Йедиот», что «она может ввести в заблуждение, и как раз в этом состоит цель всех выступлений Башара Асада, который только что организовал свое переизбрание на второй срок на инсценированном им же референдуме. Так же, как и его отец, Асад убегает сломя голову, как только выясняется, что Израиль готов начать мирные переговоры. Ведь если Израиль готов вернуть Сирии Голанские высоты, что же будет дальше? Весь сирийский режим основан на ненависти к Израилю и конфликте с ним. Нет конфликта – нет режима.

В своей речи Асад выдвинул новые условия для начала израильско-сирийских переговоров: 1) Израильское правительство должно выступить с официальным заявлением о своем намерении установить мир с Сирией; 2) Глава правительства Ольмерт должен передать официальное обращение с «письменными гарантиями» того, что Израиль готов без всяких споров передать Сирии все Голанские высоты до пограничной линии 4 июня 1967 года; 3) На этой стадии начнутся косвенные контакты через посредников; 4) Если все будет урегулировано должным образом, начнутся прямые и гласные переговоры.

Что имеет в виду Асад, выставляя свои условия? Что он хочет получить все. А что он дает взамен? Ничего. «Мы не верим израильтянам» – сказал Асад в своей речи. Но неужели на всем Ближнем Востоке найдется хоть один человек, который верит Асаду?».


Как пишет Яэль Паз-Меламед из «Маарив», «со всей необходимой осторожностью можно сказать, что у нас на глазах происходит воскрешение из мертвых. Речь идет о воскрешении политического трупа, которым до недавнего времени считали главу правительства Эхуд Ольмерт. Того самого Ольмерта, который после второй Ливанской войны растерял всю популярность, и его кислое выражение лица в немалой степени отражало настроение всего народа. В политических кругах его уже не принимали в расчет, твердили, что его правительство вот-вот развалится, что вот-вот свалится он сам, а с ним и мы все. Он выглядел потерянным и обреченнным, и обратный отсчет дошел почти до нуля.

И вот неожиданно воскрес прежний Ольмерт, который говорил о «свертывании» и эвакуации десятков тысяч поселенцев. Вдруг оказалось, что у него есть повестка дня, и он стремится претворить ее в жизнь, не оглядываясь по сторонам, а глядя только вперед. Возьмите, к примеру, его решение освободить 250 палестинских заключенных для поддержки Абу-Мазена. Обычно главы правительств любят, чтобы движение шло в обратную сторону, и автобусы привозили заключенных в страну, а не увозили из нее. Но Ольмерт принял это непопулярное решение, несмотря на большое сопротивление. Или другое решение: амнистировать разыскиваемых террористов, которые сложат оружие и обязуются отказаться от террора. И, наконец, лед тронулся в отношениях с Сирией. Верно, что пока идет только зондаж и война деклараций, но какие-то сдвиги уже есть».


Алуф Бен из «Гаарец» пишет, что для главы правительства не могло быть более радостной вести, чем сообщение комиссии Винограда, что публикация окончательного отчета, которого так ждали в политических кругах, откладывается, по меньшей мере, на несколько месяцев до тех пор, пока все предупрежденные об ответственности лица смогут ознакомиться с материалами и подготовиться к защите своего доброго имени. Такая отсрочка до будущего года, по всей вероятности, оставит Ольмерта в его кресле. Трудно поверить, что комиссия потребует его отставки полтора-два года спустя после второй Ливанской войны. Кто тогда вообще вспомнит о войне и ее провалах. Да и министр обороны Барак, угрожавший выходом партии Труда из коалиции после публикации отчета, может развалиться в своем кресле. Никуда он не денется и продолжит сидеть в правительстве Ольмерта.

У комиссии Винограда, опубликовавшей частичный отчет, была возможность отправить Ольмерта в отставку, которую она упустила. Общественная атмосфера была наполнена ожиданием смещения главы правительства, война стояла на первом месте в повестке дня, и выводы были ужасные («провалился, провалился, провалился»). Но, если кто и провалился, так это сама комиссия, не сдавшая известный экзамен из фильма «Хороший, плохой, злой»: «Когда надо стрелять, стреляй – не болтай».

По словам Бена, другой радостью для Ольмерта стала «речь президента Буша, таившая в себе весьма многозначительную строчку для будущих отношений Израиля с палестинцами: Буш назвал Иорданию и Египет «природными воротами для палестинского экспорта». На поверхности это выглядело как один из плакатных тезисов Шимона Переса: открытые границы и экономическое процветание. Но более глубокий смысл заявления Буша в том, что он снял с Израиля еще часть ответственности за территории. Когда-нибудь израильтяне и палестинцы, может, и будут жить бок о бок, но за высокими стенами замкнутости и отчужденности».


Нахум Барнеа из «Йедиот» назвал речь Буша «прощальной», написав, что «у президента все как-то поужалось. Пять лет назад его ближневосточная речь включала урегулирование в течение трех лет. На этот раз не было никакого графика, а внимательное ознакомление с текстом показывает, что мир на Ближнем Востоке подобен горизонту: чем больше к нему приближаешься, тем больше он удаляется.

Да и сам президент уже не очень-то и президент. Ирак его добил. Президентские выборы состоятся через год с небольшим, но уже сейчас Буша списали со счетов как «хромую утку».

По окончании речи, Буш повернулся спиной к телекамере и пошел к горизонту. Это был очень театральный, очень симолический жест, как будто он сказал: с меня хватит, я ухожу. Я поворачиваюсь спиной к Ближнему Востоку.

И в самом деле, Израилю и палестинцам не на кого полагаться, кроме самих себя. Спасение не придет от Буша. Вопрос в том, хотят ли они. Вопрос в том, могут ли они».


Об отчете Госконтролера Михи Линденштрауса, не оставившего камня на камне от политического и военного руководства за прошлогодние провалы во всем, что касалось тыла, военный обозреватель «Йедиот» Алекс Фишман написал: «Все это – Исраблеф. Все прикидываются. Первый – главой правительства, второй – министром обороны, третий – командующим Службой тыла. Их выбирают на важные, ответственные посты, дают им кабинеты, машины, секретарш – но они ничего не делают. Сплошная бумажная волокита и болтовня, отговорки и объяснения, одна большая имитация кипучей деятельности. Но когда приходит время принимать решения, осуществлять их, приводить в действие всю систему, заниматься проблемами населения, сделать что-то для государства – это для них непосильная работа. Для этого требуется особый талант.

Общий и очевидный вывод из отчета Госконтролера состоит в том, что всю ответственность за положение в тылу нужно забрать из рук армии. Пусть она занимается фронтом, войной на границе. Тыл – не для нее» (конец цитаты).


О том же размышляет Амир Орен в «Гаарец»: «Как ни печально это обнаружить, но правительство мало чем отличается от редакции газеты, ломающей голову, чему будет посвящена завтрашняя передовица, или от Совета мудрецов религиозной партии. Правительственный стол заседаний – та же телестудия, только без грима.

Инфекционность провалов дошла и до армии. Вдребезги разлетелась и легенда о естественном преимуществе армии перед полицией и министерствами во всем, что касается заботы о тыле во время войны. В передаче ответственности за тыл в руки кадрового генерала есть структурная проблема. Боевой опыт в командовании бригадой вовсе не обязательно готовит к решению организационных проблем в гражданском секторе. Закон сделал командующего Службой тыла слугой двух господ – начальника Генштаба и министра обороны, при том что в данном случае один из них – начальник Генштаба – показался командующему авторитетнее.

Но все же самое потрясающее признание принадлежит бывшему министру обороны Шаулю Мофазу, который сказал Госконтролеру, что жителей севера дискриминировали в пользу поселенцев, и бюджет на оборону севера был урезан и направлен для защиты поселений. Отсюда напрашивается вывод, что государство Израиль не может одновременно защитить и Кирьят-Шмона и Кирьят-Арба, и должно отказаться от одного из них. Разумеется, ничего подобного чемпионы болтовни и мастера ничегонеделанья никогда не скажут вслух».


Как пишет в «Йедиот» Йонтан Явин, он совершенно не понимает, «почему у нас каждый раз вызывает такое волнение отчет Госконтролера, когда из года в год ничего не меняется: просчеты не исправляют, ответственные за провалы не подают в отставку и караван идет дальше. Проходит какое-то время, и зрители снова маршируют по красной ковровой дорожке по направлению к фойе театра абсурда, где к своему изумлению и недовольству снова обнаруживают очередной гневный отчет, вопиющий о «закате» и «деградации», и, благодаря благословенному забытью, снова оказываются на премьере того же дурного спектакля.

Госконтролер затронул самое наболевшее у любого израильтянина: невыносимость. Так больше невозможно. Нет сил. Невмоготу. Хватит! Он понял и нечто большее – что израильский народ хочет перемен, и не потому, что это – предвыборный лозунг, а потому что больше не может. И перемены эти скрыты в таких простых и смелых людях как господин Линденштраус, которые встают утром и, в отличие от героев его отчета, не только идут на работу, но и делают ее должным образом».


Ронен Бергман из «Йедиот» напомнил о том, что СМИ, критикуя других, забыли о своей вине и ответственности. «Как и в канун войны Йом-Киппур, СМИ приняли за чистую монету армейскую версию разных событий. Например, бахвальство, что передовая линия укреплений Хизбаллы развалилась в мае 2006 года. Точно так же СМИ без всякого критицизма перепевали на разные голоса правительственные заявления вроде того, что «Насралла не забудет, кто такой Амир Перец». После войны СМИ напали на ЦАХАЛ и его командование, забыв, что журналисты тоже несут ответственность. Они, которые должны были опередить всех прочих, оказались крепки задним умом»(конец цитаты).


Свое мнение об отчете Госконтролера высказали сатирики из «Маарив» Шай и Дрор в виде мнимой литературной рецензии: «В эти дни вышла в свет книга Михи Линденштрауса «Готовность тыла во время второй Ливанской войны» (Иерусалим, июль 2007). Плодовитый писатель, Линденштраус в последнее время выпускает по книге в год. Такое ощущение, что в своей последней книге автор пережил творческий стопор. Книга сильно напоминает предыдущие произведения автора, и в ней нет ничего нового.

Линденштраус опять пишет о том же, о чем писал в последние годы, а от сюжета веет совершенной надуманностью и полным отсутствием внутренней логики. Герои примитивны и похожи друг на друга: все – болваны, все – неудачники, и все – отрицательные. Ни одного положительного.

По Линденштраусу получается, что в этом жестоком мире человеку нет места, особенно, когда его место – в тылу. Это уже скучно. Глава за главой автор возвращается к тем же темам, загромождая читателя излишними подробностями, которые тормозят чтение и убивают сюжет. Короче, тоска смертная. Все известно заранее. Автору надо было бы поучиться у Дж.К.Роллинг, которая в каждой книге заново строит новый, увлекательный мир. Если бы волшебник Гарри Поттер оказался в бомбоубежище Линденштрауса, все было бы по-другому.

Да и название книги длинное и скучное. Надо было придумать что-нибудь короче, например, «Смерть в тылу» или «Ольмерт Поттер и Орден дураков».

Особенно удручает образ героя, которому Линденштраус дал имя «Амир Перец». Ведь в действительности таких людей нет. Помимо банального имени, автор наделил этого героя качествами – невежество, глупость, косность, – не вызывающими ни малейшего доверия.

Другой герой – тип по фамилии «Ольмерт», который проваливается в каждом деле, за которое берется, и не может справиться со своими обязанностями. Наконец, «Летчик», образ мифологического героя, тоже превращается у автора в бездарную и убогую фигуру. Короче, незачем бежать в магазин за этой книгой. Достаточно посмотреть ее телеэкранизацию, идущую ежевечерне в 20:00 под названием «Новости»».


Планы министра внутренних дел Меира Шитрита внести изменения в Закон о возвращении вызвали дискуссию в «Маарив», где Менахем Бен назвал министра «узколобым мегаломаном, лишенным всяких признаков интеллекта, который сам не понимает, каким колоссальным несчастьем обернется его затея. По мнению Шитрита, надо резко ограничить Закон о возвращении, распространив его только на «чистых» евреев. Он, видимо, никогда не слышал библейских историй о смешанных браках – от Моисея, который женился на негритянке, до короля Шломо, взявшего в жены дочь фараона. Предложение ограничить Закон о возвращении равносильно истреблению всех потенциальных репатриантов, потому что чуть ли не половина евреев в мире состоит в браке с не евреями.

В то же время, по данным ЦСБ число евреев в Израиле уменьшается, а число мусульман растет. Так что, закрыв кран репатриации по системе Шитрита, мы добьемся того, что число мусульман в Израиле будет расти и дальше. Министр Шитрит, может, выглядит не таким опасным, но он опаснее всех предыдущих министров внутренних дел. Если Ольмерт позволит ему осуществить его затею, он станет ответственным за бесчеловечный, антисионистский и антиеврейский позор, равного которому не было в истории государства».


В ответ на той же полосе Ясмин Халеви пишет, что «от уверений Бена несет невежеством и глупостью. Закон о возвращении, ставший чуть ли не священной коровой, превратился с годами в прикрытие для обычной эмиграции, не имеющей ничего общего с репатриацией. Об этом законе все знают, но нет ни одного политика, который засучил бы рукава и сказал: покончим с этой коллективной глупостью. Шитрит готов засучить рукава. Например, он предлагет пересмотреть «пункт о внуках евреев», благодаря которому большинство тех, кто прибывает в Израиль по Закону о возвращении, вообще не евреи. Мало того, что они не евреи, так они еще чувствуют себя совершенно чужими в стране, которая остается для них чужой. Эдакой транзитной станцией, где заодно можно поживиться деньгами. Разве не стоит проверить положение вещей? Разве приверженность к статус-кво говорит об избытке ума?

То же самое касается секты фалашмора. Не только Шитрит, но и все зрячие знали, что речь идет о фикции. Тут не было никакого объединения семей, потому что христиане из Эфиопии не имели ничего общего с эфиопскими евреями, да и вообще не имели никакой связи с еврейством и с еврейским происхождением. Если тут что и есть, так это привычка государства Израиль сдаваться под давлением. Почему же надо ограничиваться только жителями Эфиопии? По всей Африке хватает желающих перебраться в государство Израиль.

Странный «сионизм» Бена требует разрешить въезд в Израиль десяткам и сотням тысяч мусульман и других не евреев, чтобы государство стало более еврейским».


Другая проблема, поднятая на щит газетами, связана с понижением мотивации молодых израильтян идти в армию, где в результате не служит каждый четвертый уроженец страны призывного возраста.
«Много лет подряд – пишет Амос Харель из «Гаарец» – командование ЦАХАЛа и армейское управление кадров привыкли категорически отрицать любую информацию об уклонении от службы или нежелании служить в боевых частях. Сегодня очевидно, что на повестке дня стоит не только кризис пополнения перед очередным призывом, но прежде всего острейшая общественная проблема».


Церемония инаугурации Шимона Переса была встречена криками восторга не только в Кнессете, но и на страницах прессы.
Сима Кадмон из «Йедиот» написала, что «мы все испытали чувство облегчения, наконец-то избавившись от мук совести, и после десяков лет воздали должное человеку, который заслужил это как никто другой».


Бен Каспит из «Маарив» пишет, что «величаший из ныне живущих израильтян не родился принцем, но стал королем. Теперь он будет разъезжать по всему свету, приглашать в Израиль всех «кто есть кто» и создавать рабочие группы для решения самых разных проблем. Потому что Шимон Перес не умеет только одного – ничего не делать. Вечный оптимист и мечтатель, последний романтик, который порой страдает избытком фантазии, но всегда смотрит вперед. По большей части он видит многие вещи гораздо раньше всех остальных. Только Перес может совмещать в одном лице одержимого миролюбца и твердого сторонника оборонительной доктрины. Между этими двумя полюсами он метался всю жизнь, разрешив первым еврейским поселенцам осесть на землю, и посвятив следующие годы попыткам их эвакуировать. Сначала он построил ядерный реактор в Димоне, потом поехал в Осло. Строил систему безопасности и обнимался с Арафатом.

Перес – польский еврей, ставший киббуцником – соль земли. Он и есть воплощение созданной здесь израильскости. Только раз в жизни ему по-настоящему повезло – в ту кошмарную ночь в ноябре, 12 лет назад, когда Игал Амир решил не тратить патроны на Переса и дождаться Рабина. В ту ночь Амир превратился в самого успешного политического убийцу нового времени. В ближайшие семь лет Шимон Перес постарается доказать Амиру, что тот ошибся».


В статье «Последний мечтатель» Йоси Вертер из «Гаарец» цитирует Переса, сказавшего в своей речи, что в детстве он «мечтал стать пастухом и поэтом». «Такие слова – продолжает Вертер – может написать только Перес. Самый старый и самый активный израильский политик, который никогда не просил должностей, но сражался как лев за каждый пост, вернулся на 70 лет назад, к дням своей пастушьей юности в горах Галилеи, как будто между продутыми ветрами пастбищами и постом президента государства Перес не удостоился всех почестей, не достиг всех высот, не добился силы и власти, которые не выпадали на долю какого-либо израильтянина, живого или мертвого».


b][Орли Азулай[/b], автор книги «Человек, который не умел побеждать: Шимон Перес в ловушке Сизифа», написала в «Йедиот», что «Шимон Перес превратился в гражданина номер один, благодаря тем самым качествам, которые много лет подряд вызывали неприятия народа: он другой, инакий, он может видеть на сорок шагов вперед.

Никогда еще Израиль так не жаждал того, что олицетворяет Перес. Он определенно самый подходящий человек, но более того, он пришел в самое необходимое время, когда в Израиле нет вождя и нет веры в руководство. Перес получил запоздалое признание и теперь, вкатив на вершину горы тяжеленный камень, он вознаградит нас всех всего лишь тем фактом, что такой человек, как он, готов там быть».


Йосеф Хариф написал в «Маарив»: «Заявление Переса в день инаугурации, что «Израиль должен избавиться от территорий» говорит, что Перес-политик еще не отделался от своих привычек и, возможно, в будущем ему будет нелегко смириться с наложенными на него ограничениями, признав тот факт, что политику вырабатывает кабинет министров, а не президент».


Йоэль Маркус из «Гаарец» пишет: «Пересу разрешено делать все, что не запрещено по закону. У него неизлечимая тяга к достижению мира. У него есть репутация, есть микрофон и за словом в карман он не полезет. Не давайте передышки завистникам и противникам мира, господин Перес. Идите вперед!»


Шалом Йерушалми из «Маарив» пишет, что «в ближайшие семь лет Перес сделает все, чтобы наложить свою печать на мир и на Израиль, который он сопровождает с 14-и лет. У него есть все возможности, чтобы улучшить образ государства, даже если разносторонняя деятельность президента в стране и за границей вызовет неизбежные общественные дебаты. В любом случае всем рекомендуется занять место в партере. Тут будет хороший спектакль» (конец цитаты).


Орна Казин и Орит Реувени из «Йедиот» пишут об исследовании, помещенном в женском журнале «Ле иша», героями, точнее, героинями которого стали домохозяйки. Казалось бы, чем и кого может удивить домохозяйка? Оказывается, прежде всего, она может удивиться сама, узнав, сколько денег могла бы заработать, если бы ее ненормированный и тяжелый труд оплачивался по заслугам. Кто не верит, может ознакомиться с прилагаемой тарифной сеткой: уборка – 35 шекелей в час, приготовление еды – 20-30 шекелей в час, стирка – 20-26 шекелей в час, уход за детьми – 20-30 шекелей в час, перевозка – 20 шекелей в час, ведение бухгалтерии – 25 шекелей в час, семейные консультации – 250-400 шекелей в час. В общей сложности, не выходя из дома, домохозяйка могла бы заработать от 6.000 до 13.650 шекелей в месяц.

В комментарии Гафи Амир говорится, что «только цифры, желательно, с большим количеством нулей, могли бы убедить рынок труда, что все, что домохозяйка делает дома как нечто самой собой разумеющееся, стоит денег – больших денег – и главное, в тысячу раз больше, чем сидение секретарши у компьютера в кондиционированной комнате».

Так что, если мы закончим словами «дорогие домохозяйки», это будет чистая правда.

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:32

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm] Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(22.7.07-27.7.07) [/url]
Краткосрочная профсоюзная забастовка закончилась, но споры вокруг нее продолжаются, о чем говорят программные выступления в «Маарив» главных героев и виновников – министра финансов Рони Бар-Она и Генсека Гистадрута Офера Эйни. Первый заявил: «Мы заботимся о народном хозяйстве». Второй: «Мы заботимся о рабочих и служащих». Бар-Он, который в результате согласился на 5% прибавку госслужащим, сказал, что «с 2002 по 2006 год реальная зарплата госслужащих и так возросла на 8%, поэтому требования Гистадрута о новой прибавке безосновательны и преувеличены». А Эйни, который поначалу требовал 10%, но согласился на 5%, сказал: «Минфин вынудил нас вступить в борьбу, и у нас не было иного выхода, как только начать забастовку».

24 часа спустя эти цитаты уже оказались на мусорной свалке, которую всю среду не разбирали муниципальные рабочие. А экономический комментатор «Йедиот» Гидеон Эшет пророчески написал еще накануне: «Будет забастовка. Будут мучения. Но и компромисс тоже будет. Ведь все это – обязательные части ритуала борьбы за повышение зарплаты».

Другим ритуалом стала еженедельная перебранка исполнительной и судебной власти, дошедшая до пика после того, как Высший суд справедливости потребовал от правительства защитить школы западного Негева от ракетного обстрела до начала нового учебного года. Как пишет в «Маарив» Йосеф (Томми) Лапид, «суд не должен вмешиваться в прерогативы правительства, а правительство не имеет права покушаться на статус Верховного суда. Обе стороны выходят из этой борьбы проигравшими. Но в самом большом проигрыше оказалась власть закона».

По тому же поводу Нахум Барнеа из «Йедиот» написал, что решение суда было «поспешным и популистским. Защита школ – дело неэффективное, дорогостоящее и глупое. Но любые возражения Ольмерт должен адресовать своему правительству, а уж никак не Высшему суду справедливости».

Авиад Кляйнберг пишет в «Йедиот», что «казалось бы, Ольмерт делает то, что важно, а не то, что принято. Его прямо-таки тянет пользоваться системой образов Черчилля. Эхуд и Уинстон обещают «пот, кровь, труд и слезы». Это, может, и не популярно, но это то, что надо делать. В то же время, глядя со стороны, никак не поймешь, какие такие великие свершения предпринял глава правительства, из-за которых он растерял любовь народа. Ясного ответа на этот вопрос нет.

Невооруженным глазом видно, что глава правительства мало что делает, да и вообще ничего не сделал. Возьмите, к примеру, последний отчет Госконтролера о положении в тылу во время второй Ливанской войны. Возникает ощущение, что никто не вылезал из кожи, чтобы взять на себя ответственность и пойти на самые непопулярные шаги, рискуя потерять любовь народа. Когда север оказался под обстрелом «Катюш», Ольмерт и его правительство сидели, сложа руки. Он потерял популярность не из-за того, что что-то делал, а из-за того, что ничего не делал.

На посту мэра Иерусалима Ольмерт уже доказал, что он много говорит и мало делает. И знаете что? Он готов во весь голос заявить, что ему на нас наплевать, потому что мы и так его не любим. Он заботится о своих друзьях. Он делает то, что хорошо для него самого. Вопрос в том, хорошо ли это для нас с вами»
.

Акива Эльдар из «Гаарец» пишет: «Что нового может сказать самый полный отчет комиссии Винограда о сомнительном поведении Ольмерта из того, что не было сказано в отчете Госконтролера о положении в тылу во время войны? Вопреки еврейской традиции, призывающей к милосердию ко всем, кто согрешил, Ольмерт, судя по его реакции на разгромную критику Госконтролера, не заслуживает никакого милосердия. Опросы раз за разом показывают, что, если бы это зависело от общественности, Ольмерта уже давно отправили бы домой – с отчетом Винограда или без него. Каждый дополнительный час пребывания Ольмерта у власти – это еще один дурной час политиков».

Телекритик «Маарив» Рогель Альпер описал столкновение главы правительства с Госконтролером на заседании комиссии Кнессета по Госконтролю, куда «Ольмерт явился сильно загримированным на встречу с телекамерами, потому что он совсем не равнодушен к своей непопулярности, и делает все возможное, чтобы выглядеть наилучшим образом – без морщин и капелек пота.

В инфантильном конфликте Ольмерта с Госконтролером вовсе не факт, что Ольмерт ведет себя как циник. Но, если он не начнет гримировать перед телекамерами свой язык так же тщательно, как лицо, то очень быстро обнаружит, что ярлык «цирка», который он так старался приклеить Госконтролеру, вернется к нему бумерангом и превратит его в клоуна».


Еще резче о главе правительства отозвался Бет Михаэль из «Йедиот» под заголовком «Искусство бегства от ответственности»:

«Оказывается, Эхуд Ольмерт все же обладает одним ярким талантом кроме своей способности выживания: он – сатирик. Его глаз и язык остры как бритва, выставляя на всеобщее посмешище перекошенную физиономию власти. Причем, он не просто сатирик, а один из самых лучших: из тех немногих сатириков, которые умеют смеяться над собой.

Сатирическое представление Ольмерта началось не в воскресенье на заседании правительства, а накануне, в субботу, во время его визита в киббуц Ифат. Там, под восхищенными взглядами каких-то ветеранов он прочистил горло и, ударив кулаком по столу, гаркнул: «Если правительство ошибается, смените его!»

Грандиозно. Гениально. Глава правительства, равного которому по количеству ошибок и провалов у нас еще не было. Глава правительства, который совсем недавно продемонстрировал, как написать слово «война» с семьюдесятью семью ошибками. Глава правительства, который не перестал ошибаться ни одной минуты с той поры, как сел на свое место, но прилип к нему так, как будто намазал себе штаны эпоксидным клеем. Глава правительства, который снова и снова объясняет всем желающим, насколько важно, чтобы он и его правительство остались на своих местах, «чтобы исправить ошибки», с гордостью заявляет: «Если правительство ошибается, смените его!»

Разве это не сатирическая жемчужина?

И уже наутро, на заседании правительства, пришел черед второй части скетча. Юпитер снова вскипел праведным гневом, снова ударил кулаком по столу и снова гаркнул: «В государстве Израиль сложилась атмосфера, при которой никто не несет никакой ответственности, потому что всё взваливают на правительство и все бегут от ответственности…»

Потрясающе. Бесподобно. Глава правительства, который довел бегство от ответственности до уровня настоящего искусства, который, по крайней мере, раз в день заявляет: «Я несу ответственность», который уверен, что достаточно этого заявления, чтобы избежать ответственности, сумел одной короткой фразой убить сразу трех зайцев: избавиться от ответственности, пожаловаться на то, что ее взвалили только на его плечи, а заодно и переложить все бремя ответственности на граждан, которые могут подать в отставку.

Ну, скажите, разве это не прикольно?

В заключении надо со всем подобающим уважением сказать, что сатирик Эхуд Ольмерт сумел несколькими яркими словесными штрихами нарисовать точную и жутковатую карикатуру главы правительства Эхуда Ольмерта.

Удовольствие от такого зрелища омрачается только тем фактом, что в данную минуту эта карикатура руководит государством».


Узи Бензиман из «Гаарец» пишет, что год назад тогдашний вице-премьер Шимон Перес осудил жителей Сдерот, бежавших из города от угрозы «Касамов», которые Перес назвал «Касам-шмасам». На минувшей неделе глава правительства с тем же презрением сказал на заседании кабинета: «Мы не собираемся покончить с собой из-за бомбоубежищ». Таким образом, Ольмерт дал понять, что правительство не собирается заниматься бесконечным и безграничным строительством бомбоубежищ, ибо такой путь равноценен самоубийству. Но что же он предлагает взамен жителям Сдерот, живущим под многолетним обстрелом? И как можно осуждать тех, кто больше не в состоянии терпеть такую жизнь? В прошлом уже говорилось, что жители Сдерот ничем не отличаются своей пораженческой реакцией на обстрел. Так же реагировали и жители Кирьят-Шмона в начале 80-х годов. Так же реагировали жители Тель-Авива в ответ на иракские «скады» во время первой войны в Персидском заливе. Так же реагировали жители иерусалимского квартала Гило с началом второй интифады. Не говоря о более чем полумиллионе граждан, бежавших из своих домов от угрозы «Катюш» прошлым летом.

Жители Сдерот должны как можно скорее вернуться к нормальной жизни, в которой нет «Касамов». Но правительство Ольмерта даже не обещает решить их проблему – ни военным, ни политическим путем. С другой стороны, ЦАХАЛ до сих пор не нашел никакого противоядия от «Касамов». Поэтому асболютно непонятно, во имя какой идеологии Ольмерт требует от жителей Сдерот избавиться от их ощущения, что они стали пушечным мясом?»


Гидеон Райхер из «Маарив» пишет: «Вопрос на экзамене на аттестат зрелости для граждан Израиля: что общего между погодой и «Касамами»? Возможный ответ: ничего. И то, и другое – стихия. Рок.

Но как же могло случиться, что Израиль, славный своим умением разбивать врагов и обладающий, по иностранным источикам, самым передовым и грозным оружием, изо дня в день переносит жесточайшие и унизительные удары, капитулируя перед примитивными железяками? Как мог дойти до такого пораженчества гордый и смелый народ, у которого есть правительство и армия? Как может быть, чтобы лучшие умы, руководившие всеми войнами, не смогли одним ударом положить конец позорищу ежедневного обстрела «Касамами»?

В то время как мы освобождаем палестинских заключенных и весь мир аплодирует нашей разумности, банды террористов продолжают изо дня в день обстреливать наши дома. Доколе?»


Сделка бывшего президента Кацава с прокуратурой оказалась на грани срыва после решения Высшего суда справедливости, о чем пишет в «Гаарец» профессор юриспруденции Зеэв Сегаль: «Это – очень многозначительное решение. Ведь в одном случае прокуратура вообще исключила из обвинительного заключения главную истицу, а в другом заменила эпизод изнасилования на развратные действия. Поэтому сейчас Генпрокурору Мени Мазузу необходимо убедить суд самыми весомыми аргументами, что его мотивировка заключения сделки не страдала полнейшим отсутствием элементарной логики. Исходя из отдельных судейских реплик, надо полагать, ему вряд ли удастся это сделать. Если же судьи придут к выводу, что следует отклонить все иски, они окажутся в том же положении, что и Гепрокурор. Тогда уже им самим придется объяснять, что изменилось, начиная с их разгромной критики алогизма заключенной сделки, и до решения санкционировать ее, несмотря ни на что».

Моше Горали из «Маарив», изъясняясь спортивным языком, написал, что «это – только первый тайм, который закончился вничью. Окончательный результат определенно может измениться. С другой стороны, отказ Высшего суда справедливости утвердить сделку, санкционированную Генпрокурором – дело исключительно редкое».

Бен-Дрор Ямини из «Маарив» пишет, что «пока неясно, хотят ли вообще члены Высшего суда справедливости ознакомиться с доказательствами по делу Кацава. Точно так же, как Мазуз, который начал с изнасилования, а кончил флиртом, судьи вскарабкались на слишком высокое дерево. Это был шикарный спектакль, сказали те, кто достал билеты. Другие сказали, что председатель Дорит Бейниш была на высоте. И те, и другие правы. Перед нами – спектакль. Цирк. Здесь все решают газетные заголовки. На все влияют демонстрации на площади. И к чертям всю юриспруденцию!

Если члены Высшего суда справедливости решат, что Мазуз прав, они выставят себя на посмешище точно так же, как до этого сам Мазуз. Но есть и другой вариант: судьи выкинут доказательства и примут решение взависимости от опросов общественного мнения. И тогда прокуратура будет вынуждена передать дело в суд, несмотря на то, что ее руководство уверено в недостаточности доказательств для предъявления обвинительного заключения. Это будет первый случай в истории израильского судопроизводства, когда суд заставляет прокуратуру подать обвинительное заключение, хотя она утверждает, что у нее нет доказательств. Сомнительно, что такой прецедент найдется в каком-либо цивилизованном государстве. Но мы же в Израиле, где судьи по уши влюблены в повестку дня, взгляды и позиции, и гораздо меньше – в судопроизводство и доказательства. Для них мало быть только судьями – они хотят быть философами и проповедниками на площадях. А дело бывшего президента кончится тем, что в ходе судебного допроса с небольшим пристрастием адвокатами Кацава представители прокуратуры признаются, что у них с самого начала не было оснований для предъявления обвинительного заключения. В любом нормальном суде гражданина Моше Кацава признают невиновным. Как в суде первой инстанции, так и при рассмотрении его кассационной жалобы. И тогда дело снова дойдет до Верховного суда, который теперь уже не будет заседать в качестве Высшего суда справедливости. А с чего и у кого на этот раз возникнет необходимость в кассации? Это будет не потому, что так захочет прокуратура, а в результате заранее известного процесса публикации газетных статей, общественного давления, воинственных заявлений Кнессета, демонстраций, и даже угроз подать исковые заявления в Высший суд справедливости.

Но есть и еще один вариант. Он состоит в том, что члены окружного суда тоже наплюют на доказательства, ограничившись заголовками и демонстрациями. И результатом будет все тот же цирк. Так что спасибо Мазузу и Бейниш за хороший спектакль».


Под заголовком «Буря во время засухи» Лили Галили из «Гаарец» пишет о технике использования прессы в мертвый сезон:

«В политико-газетном репертуаре Израиля есть несколько тем, реакцию на которые легко прогнозировать. Все известно заранее и каждый политик может выдернуть из колоды нужную тему, когда ему потребуется общественное внимание. Наиболее ходовые из них – израильские арабы и новые репатрианты.

Возьмите, к примеру, министра Авигдора Либермана. Всякий раз, когда у него возникает ощущение, что газеты о нем забыли, он вытаскивает козырь израильских арабов. Обсуждение темы, героев которой называют «коллаборационистами», гарантирует министру газетную бурю во время засухи между Асуаном и Тегераном. Кстати, эта буря ограничена только ивритской прессой – в русскоязычных газетах ей не уделят никакого внимания.

Совсем наоборот выглядит обсуждение Закона о возвращении, изменения которого недавно потребовали министр внутренних дел Меир Шитрит и министр абсорбции Яаков Эдри. Тут как раз ивритская пресса не увидела ничего особо скандального, привыкнув к тому, что время от времени Закон о возвращении оказывается в эпицентре общественной дискуссии, но быстро сходит с повестки дня. Зато русскоязычная пресса на этот раз сильно взволновалась. Она была поражена заявлениями министров от правящей партии. Будь это один министр, его слова можно было списать на оговорку. Но два министра уже попахивают кампанией.

Разумеется, никакой кампании тут нет. Но оба министра стремятся не только к тому, чтобы улучшить свои политические позиции, а еще и дойти до ранга мыслителей. Дело кончилось тем, что на депутатов от «Кадимы» обрушился поток телефонных звонков новых репатриантов с требованием разъяснений. В интервью русскоязычным СМИ министр Эдри уже заявил, что его слова были вырваны из контекста, а министр Шитрит выступил с заголовком «У меня нет никаких проблем с репатриацией из СНГ».

Эхуд Ольмерт, который и так имеет нулевую популярность среди новых репатриантов, этим не удовлетворился и запланировал встречу со своими партийными координаторами на русской улице, собираясь отреагировать на заявления своих министров. На этом же фоне становится понятнее заявление министра юстиции Даниэля Фридмана о договоренности с главным сефардским раввином Амаром, которая позволит не евреям вступать в гражданский брак друг с другом. Соглашение об этом достигнуто давно, но его публикация была приурочена к летним парламентским каникулам, когда легче всего протолкнуть в СМИ любые спорные проблемы.

Однако отвлекающий манёвр сработал только частично. В русских газетах это не вызвало никакой реакции, будучи классическим примером того, что «слишком мало и слишком поздно». Ведь еще до выборов министр Рони Бар-Он пообещал, что гражданский брак (для всех) уже лежит на полке, с которой его осталось только снять. Поэтому неудивительно, что равнодушная реакция состоит из разочарования и недоверия правительству. Но главный вывод из всего этого в том, что нельзя проводить эксперименты над живыми людьми независимо от того, евреи они или нет».


О проблемах брака вспомнил Ашер Маоз из «Гаарец» в статье «Ошибка Бен-Гуриона», где описал судьбоносное заседание правительства 23 августа 1953 года. Там-то и обсуждался закон, дарующий раввинату монополию во всем, что касается браков и разводов. Среди прочего обсуждалось требование раввинов, чтобы перед брачной церемонией невеста прошла ритуальное омовение в «микве». Вице-премьер Моше Шарет сказал, что ни его мать, ни жена, ни дочь, выйдя замуж за границей, не ходили в «микве», хотя брачная церемония была ультраортодоксальной. Министр труда Голда Меир назвала требования раввинов «дикостью, которой, возможно, не было даже в Средневековье» и добавила: «Тут помогает протекция… Моя дочь вышла замуж и не прошла этой процедуры. Все знали, что она этого не вынесет. Поэтому раввин все сделал просто и по-человечески. Но есть девушки, у которых родители – не министры, и им придется проходить этот стыд и позор. Как можно поднять руку в поддержку такого закона?»

Но, в конце концов, и Голда и Шарет проголосовали за этот закон. Бен-Гурион сказал, что закон был принят «не в виде любезности ультраортодоксам, а в силу нашей ответственности как руководителей еврейского народа». Однако со временем он изменил свое мнение и поддержал введение гражданского брака. «Я допустил большую ошибку, – признался Бен-Гурион в интервью студентам – утвердив брак по закону раввинов». И далее рассказал, что его сын Амос женился на не еврейке, которая прошла «гиюр» в Англии у реформистского раввина. Когда его внучка должна была выйти замуж, сказал Бен-Гурион, «раввины устроили ему веселую жизнь», но главный раввин ЦАХАЛа Шломо Горен провел внучке традиционную религиозную церемонию бракосочетания.

Пройдет ли в Кнессете соглашение Фридмана-Амара? Надо полагать, да. Ведь мы уже видели, что те, кто взваливает на нас такое бремя, сами от этого не страдают. У них всегда находится способ обойти закон».


Йехуда Литани из «Йедиот» слетал на Кипр, посмотрев новыми глазами, как работает местная модель сосуществования двух народов, разве что израильтянам и палестинцам все еще далеко до греков и турок. «Сколько тут знакомого:– пишет Литани – «зеленая черта» разделяет остров пополам; подразделения ООН патрулируют на границе; переход около отеля «Палас» напоминает иерусалимские «ворота Мандельбаума» до июня 1967 года; а главное, сильнейшая вражда между двумя сторонами. И, тем не менее, Кипр может быть предметом зависти оказавшегося здесь израильского туриста: из одной части острова в другую можно попасть легко и просто, но еще важнее, что местный конфликт лишен насилия. На границе тихо, за исключением редкой эскалации напряженности. Греческая часть острова вошла в Евросоюз и ее население не имеет никакого желания объединяться с турецкими соседями.

Немало турок-киприотов, несмотря на то, что они мусульмане, выражают симпатию к Израилю. Они говорят об этом открыто, объясняя свое отношение тем, что и они, и мы окружены врагами. Это «братство бесхозной территории», которое я обнаружил и у протестантов в северной Ирландии,– заканчивает Литани. – Когда я рассказал об этом знакокому с греческой стороны, он сказал мне, что я ошибаюсь, и правильнее будет – «братство осажденных»
.

Авраам Тирош провел скорбный День 9-го Ава в размышлениях о беспричинной вражде и ненависти евреев друг к другу, которые привели к разрушению Второго Храма 1.937 лет назад, и не изжиты до сих пор. «Вместо допустимой полемики – пишет Тирош – мы нередко становимся свидетелями беспричинной ненависти. Посмотрите, как она буквально пронизывает общественную полемику во всех сферах. Сколько политических споров превращались в личные и окрашивались ненавистью. У нас больше нет Храма, который ненависть может разрушить; у нас есть общество, которое ненависть может уничтожить до основания».

Слово «хуцпа» давно вошло даже в английский язык, поскольку еврейская наглость стала притчей во языцех. Ну, кому кроме евреев могло прийти в голову искать корень человеческих проблем в капитале, в неврозах или во всеобщей относительности. Судя по статье Мирит Славин в «Гаарец», теперь к этому списку прибавилась самая что ни на есть естественная субстанция, где и коренятся все наши проблемы – душа.

Профессор Еврейского университета Нафтали Тишби спит и видит тот день, когда можно будет перенести в компьютер копию одной отдельно взятой человеческой души до того, как она отлетит к Создателю. И, таким образом, души умерших продолжат думать, чувствовать, отвечать на вопросы внуков много лет спустя после того, как наши тела обратятся в прах. Как говорит профессор Тишби: «Я хочу, чтобы компьютер усвоил мир моих ассоциаций, и в ответ на любой вопрос покопался в файле «Мой мир» и нашел ответ. Компьютер сможет изучить меня по текстам, которые я пишу и читаю, по моим фотографиям, музыке, которую я слушаю, моим любимым фильмам и моему общению со всеми людьми, составляющими часть моего мира». Как полагает Тишби, «может оказаться, что эта технология разделит человечество на две группы: на тех, кто согласится последовательно делиться с компьютером своей личной жизнью, и тех, кто этого не захочет. Цена, которую придется заплатить последним, будет в потере вечной жизни. Может, это и есть современная и немного ироничная версия истории выбора между древом познания и древом жизни».

Тишби уверен, что виртуально-вечная жизнь – вовсе не научная фантастика, а следствие научно-технического прогресса, до которого рукой подать.


А вот Раанан Шакед из «Йедиот» жалуется на то, что никакой прогресс не помогает избавиться от невыносимой жары:

«Земной шар определено перегревается. Но я не виноват. Я сдаю бутылки. Не выбрасываю батарейки вместе с мусором. Кладу газеты только в специальный бак. Кроме того, в детстве я уже посадил два-три дерева из тех двухсот, которые каждый человек должен посадить в течение жизни в борьбе со своими ядовитыми испарениями углекислого газа. Честно говоря, я даже удивлен, что, несмотря на мою аккуратность, в мире до сих пор не похолодало. Погода определенно сошла с ума. Это ясно. Наводнение в Англии. Засуха в Румынии. Песчаные бури в Америке. Только в Израиле все как обычно: вчера было жарко и завтра тоже будет жарко. У нас все сезоны состоят из лета, середины лета, конца лета и «в конце недели лето снова возвращается». Пришло время, чтобы и нам перепало хоть что-то от всемирного климатического безумия. Весь мир опупевает от восторга, а у нас, видите ли, просто жарко!

Я думаю, изменение климата в Израиле может стать первой настоящей задачей президента Шимона Переса: доставить в Израиль всемирный климатический кризис в реальном времени, а не через 20 лет.

Господи, до чего же жарко! А тут еще у тебя на голове земной шар с его перегревом. Говорят, мы должны его спасти. Но, с нашей точки зрения, это может сделать только супермен. У нас нет никакого опыта в спасении мира. Не то, чтобы мы не хотели попробовать, но кто-нибудь готов дать ясные инструкции?»


Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:34

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(29.7.07-3.8.07) [/url]
Дрор Зеэви пишет в «Йедиот», что вместо серьезных попыток лучше понять арабов и глубже разобраться в их жизни и политике, израильские СМИ потчуют нас всякими курьезами из арабского мира.

«На что это похоже? Представьте себе, что европейская или американская пресса, освещающая Израиль, сосредоточилась бы на причудливых постановлениях раввина Овадьи Йосефа (мужчине запрещено стричься у парикмахерши), на высокомерных заявлениях о палестинцах того или иного руководителя поселенческого движения, на позорных деяниях Моше Кацава или каком-нибудь скандальном телесериале – и представляла все это как точнейший портрет государства Израиль. В то же время наше освещение арабского мира выглядит именно так, потому что мы давно потеряли всякое желание поять этот мир и ограничились его высмеиванием. Тогда как в арабских СМИ, проявляющих живейший интерес ко всему, что связано с Израилем, публикуется огромное количество информации, включая статьи ведущих израильских журналистов.

Мы же, так мало знающие об арабском мире, растим в полном невежестве будущее поколение политиков, разведчиков и журналистов, которые только и знают, что арабы – потешные примитивы».


Алуф Бен из «Гаарец» пишет: «Хорошая новость состоит в том, что наметилось некоторое движение в мирном процессе. Плохая новость – что вся инициатива и прекрасные планы Абу-Мазена касаются воображаемой действительности, в которой якобы создается палестинское государство. Поэтому политический процесс и дальше будет выглядеть как виртуальные игры на разных конференциях и дипломатических ужинах».

Как пишет Рами Ливни из «Маарив», «ясно, что завтра с утра Израиль не может начать реализацию окончательного соглашения с палестинцами. Но уже завтра с утра он должен начать переговоры с палестинцами по всему спектру проблем. В окружении Абу-Мазена полагают, что единственный шанс ФАТХа победить ХАМАС на выборах в том, чтобы превратить их в референдум по вопросу соглашения с Израилем, смысл которого в окончании оккупации. По их мнению, победа будет за ними только в том случае, если палестинцы получать конкретное обещание перемен, на основе которого определят свое политическое поведение».

А Давид Эльарар на той же полосе считает, что «палестинцам незачем делать никаких односторонних подарков, потому что «умеренный» Абу-Мазен спит и видит, как бы покончить с сионистской мечтой. Совсем недавно израильский журналист спросил его: «Какова ваша окончательная формула?», и Абу-Мазен ответил: «Палестинское государство в границах 1967 года и решение всех проблем, стоящих на повестке дня, включая Иерусалим и беженцев, и только потом можно будет говорить об урегулировании».

В ответ на это мы должны сказать: никаких жестов доброй воли. Никакого паломничества к Абу-Мазену. Никаких сладкоголосых песен о скором мире. Собственно, что изменилось у палестинцев? Они, видите ли, были настолько любезны, что не включили в свою программу слово «сопротивление».


Чего только не испытали в своей жизни пережившие Катастрофу бывшие узники лагерей и гетто, которые верили, что родное еврейское государство о них позаботится. И вот, как пишет Том Сегев из «Гаарец», «глава правительства Эхуд Ольмерт принял драматическое решение, исполненное исторической важности, которое продемонстрировало щедрость еврейского сердца и широту души: со следующей недели 120 тысяч стариков, переживших Катастрофу, будут получать ежемесячное пособие в размере восьмидесяти трех шекелей, а то и целых ста. По этому торжественному поводу канцедярия главы правительства опубликовала заявление, где говорится: «Мы исправляем историческую несправедливость, сложившуюся на протяжении 60 лет. Те, кто пережили Катастрофу, заслуживают достойной жизни без того, чтобы они оказались в положении, когда не могут получить горячей еды…»

Интересно, когда Ольмерт в последний раз получил горячую еду стоимостью в 83 шекеля? «Прецедентное решение», как оно названо в этом заявлении, сформулировано в следующих цифрах: 120 миллионов в 2008 году, 240 миллионов в 2009-м, и 300 миллионов в 2011-м – для тех, кто еще будет жив.

Мики Гольдман, ставший со временем офицером полиции Михаэлем Гиладом, входит в число переживших Катастрофу. Как-то раз комендант концлагеря избил его кнутом – 80 ударов. Мики еле выжил. Когда он приехал в Израиль и рассказал об этом, ему не поверили: думали, что он преувеличивает. Со временем в лексикон бывших лагерников вошли слова «81-й удар» - для описания той травмы, которая ожидала их на новой родине. Новое решение израильского правительства они будет вспоминать как 83-й удар».


Йосеф (Томми) Лапид из «Маарив», занимающий пост председателя директората «Яд ва-Шем», пишет: «Это случилось в середине 50-х, когда в буфете «Маарив» работал бывший лагерник, говоривший на идише, потому что плохо знал иврит. Молодой журналист-сабра, рассердившись, что заказанный им кофе не принесли во время, заорал на буфетчика: «Ну, ты, мыло, где мой кофе?» Был скандал и журналист извинился. Я не простил его до самой смерти.

В свое время верили, что нацисты использовали в концлагерях трупный жир для приготовления мыла. Сегодня мы знаем, что этого не было. Но в устах гордых сабров слово «мыло» превратилось в оскорбительное прозвище уцелевших евреев, которые шли, как овцы на бойню, пока не превратились в мыло.

День Катастрофы помнили. Переживших Катастрофу забыли. Говорят, что они не любили рассказывать о том, что с ними было, чтобы не воскрешать тот ужас. Но для их молчания была еще одна причина: они стыдились. Они даже чувствовали себя виноватыми, что не сопротивлялись, не боролись, не бунтовали. Они сдались на милость судьбы в отличие от героев-израильтян, победивших пять арабских армий.

В такой обстановке не удивительно, но жутковато, что государство Израиль не очень-то было озабочено судьбой уцелевших от гибели. Репарации, которые правительство Германии уплатило еврейскому государству как «компенсацию» за Катастрофу, спасли в 50-е годы израильскую экономику, но они не предназначались тем, кто пережил Катастрофу. Им платили немцы и платят до сих пор то, что называется «рента». Она помогла нуждающимся, но этого мало.

Будучи депутатом Кнессета, я к своему глубочайшему потрясению обнаружил, что Минфин сокращает пособия тем, кто получает «ренту» из Германии. Иными словами, Минфин стал их компаньоном.

Теперь СМИ неожиданно обнаружили переживших Катастрофу. В этом больше моды, чем гуманности. Хорошо сделало правительство, что решило хоть как-то облегчить положение этих людей. 1000 шекелей в год не решат никакой проблемы, но немного помогут.

Одно из привычных клише – «Слишком мало и слишком поздно». Другое клише – «Лучше поздно, чем никогда». Если я не ошибаюсь, для большинства переживших Катастрофу проявляемое к ним сейчас отношение не менее важно, чем обещанное пособие».


А вот один из тех, о ком пишет Лапид, его коллега из «Йедиот» Ноах Клигер уверен, что «Слишком мало и слишком поздно» - вовсе не клише, а жестокая реальность.

«Конечно, мы желаем этим старым людям доброго здоровья, – написал Клигер, который сам перевалил за 80, – но сомнительно, что многие из них доживут до 2011 года, чтобы насладиться – если позволительно так сказать – этим пособием».


Под заголовком «Сгореть со стыда» Натав Захави из «Маарив» пишет:

«Решение правительства – вызов и унижение для каждого мыслящего человека. Похоже, Ольмерт десятки лет не был в бакалейной лавке, не ездил в автобусе, не стоял в очереди в больничной кассе и не знает, сколько стоят лекарства. Пусть господин глава правительства усвоит, что старику, который пять раз в месяц ездит в больничную кассу и обратно, это обходится в 50 шекелей. Баночка кофе, четыре пакета молока и, Боже упаси, мороженое – вот еще сто шекелей.

В коалиционных соглашениях, на столе и под столом, всегда есть тонны денег. На добавление министерских постов (для друзей) вместе с канцеляриями, персоналом и всякими льготами всегда найдутся тонны денег. Как и на машины, на поездки за границу, на размножение всяких замминистров с канцеляриями – на все это есть тонны денег. И самое, самое главное – государство Израиль получило тонны денег на нужды переживших Катастрофу, но до сих пор не отчиталось, что оно сделало с этими деньгами.

Каждый день умирают 35 человек, переживших Катастрофу. Через пять месяцев, когда те, кто еще будет жив, получат свои сто шекелей, они умрут дважды: первый раз из-за своего ухудшающегося состояния в результате равнодушия государства, и второй раз – со стыда, что после долгой борьбы за увеличение пособия они, может быть, получат сто шекелей в месяц.

Вместе с тем, если план главы правительства будет реализован, десятки тысяч людей, переживших Катастрофу, будут вынуждены по-прежнему вставать утром и ломать голову над тем, что купить: лекарство или хлеб».


Йоси Сарид отозвался в «Гаарец» на только что опубликованный сборник статей второго премьер-министра Израиля Моше Шарета, посвященный ни чему иному, как полемике вокруг немецких репараций. Как пишет Сарид, «эта тема до сих пор вызывает множество вопросов и в том числе, как Израиль мог бы выжить, абсорбировать миллионы неимущих репатриантов, оснастить армию и построить промышленность без репараций. Или другой вопрос, если бы тогда в Израиле было нынешнее правительство, было бы оно в состоянии подписать с немцами подобное соглашение?»

А закончил Сарид так: «В этой книге я не ожидал никаких сенсаций, но одну из них все же нашел. На самой ранней стадии переговоров, в феврале 1951 года, Шарет связал компенсацию, которые мы получим от Германии, с той, которую в один прекрасный день нам придется заплатить арабам. «Если мы потребовали компенсацию от немцев, – написал он – мы не можем уклониться от нашей обязанности заплатить компенсацию арабам».


Эйтан Хабер из «Йедиот» отозвался на общественную полемику по поводу уклонения от службы в армии, написав: «Много баранов было зарезано в палатках ПАЛЬМАХа и ЦАХАЛа с тех пор, как во весь голос распевали: «Каждый парень под ружье». На фоне растущего уклонения молодежи от армии эти слова звучат как гротеск: каждый? Каждый парень? Под ружье?

Как всегда у нас бывает, вместо того, чтобы наброситься на проблему и решить ее как можно быстрее, евреи начинают спрашивать: кто виноват? Почему? Сколько?

Чтобы закончить все счеты, вину надо возложить на правительства Ликуда, начиная с 1977 года, которые раздавили пальцы мальчика, из последних сил затыкавшего дыру в плотине. И с тех пор продолжается наводнение, разрушающее все, что попадается на его пути. Узкие политические расчеты, коалиционные интриги ударили по святому принципу Израиля – государственности. Но сейчас не время счётов, а время действий. Например, когда-то каждый, кто хотел получить водительские права, не служа в армии, должен был объяснить, что ему помешало пройти действительную службу. Может, стоит проверить – только проверить! – есть ли возможность вернуться к таким мерам. Не все, что делали наши предки, было плохо».


Под заголовком «Русская проблема» «Маарив» отвела целый разворот скандалу вокруг предложения министра туризма ввести безвизовый режим для туристов из СНГ. Точнее, скандал разразился после того, как министр внутренней безопасности предостерег о возможности массового нашествии проституток и всякого криминала.

По статистике полиции, начиная с 2000 года, торговцы живым товаром привезли в Израиль десятки тысяч проституток преимущественно из России, Украины, Молдовы и Узбекистана. В этом свете интересны такие цифры: 20% российских граждан, приехавших в Израиль по туристической визе начиная с 2002 года, до сих пор не покинули нашу страну. В абсолютных цифрах речь идет о 46 тысячах человек, которые считаются «нелегалами».

Как пишет на той же полосе депутат Кнессета Колет Авиталь, «облегчение въезда бизнесменам в самом деле было бы желательным шагом, но я категорически против полного отмена въездных виз для туристов из СНГ. Это означает открытие ворот Израиля для всяких сомнительных элементов, которые используют в своих целях свободу въезда. У нас уже было немало проблем с приезжающими в Израиль наркоманами и алкоголиками, которые валяются на улицах. Я ни в коем случае не хочу наклеивать ярлыки новым репатриантам из России, но следует напомнить депутатам Кнессета, которые их представляют: в данном случае речь идет не о репатриантах, а о туристах.

В последние годы были раскрыты большие сети торговцев живым товаром, которые привозили сюда для занятия проституцией не еврейских женщин. Речь идет о шайках, которые мошенническим путем добывали и подделывали документы, привозя сюда проституток под видом новых репатрианток.

Много лет мы вели бескомпромиссную войну с торговлей живым товаром, посвящали этой теме многочасовые заседания в Кнессете, принимали законы. И какой от всего этого будет толк, если мы отменим необходимость во въездной визе для туристов из СНГ? Нет выхода, ее никак нельзя отменять – не только для туристов из России, но из Украины, из Румынии и из других стран».


Противоположного мнения придерживается репатриантка 1993 года Ольга Вольфсон, которая написала: «17 лет спустя после массовой репатриации из бывшего Советского Союза мы думали, что ярлыки «Все репатриантки – проститутки, все репатрианты – бандиты» уже позади, но теперь оказалось, что они живы и здоровы. Время от времени они возвращаются, и немало людей любит ими размахивать.

У многих из нас за границей есть родные и друзья, и они не только не проститутки и не бандиты, но вполне уважаемые и состоятельные люди, составляющие немалую часть туристов из СНГ. Средний российский турист тратит в Израиле почти вдвое больше туристов из Скандинавии. Сегодня многие российские туристы вынуждены ехать в соседние страны – не из-за проблем с визой, а из-за проблем с обслуживанием, качеством отдыха и ценами в Израиле, которые давно оставили нас позади всех арабских стран, наполненных российскими туристами.

Не мое дело – вмешиваться в вопросы безопасности государства, торговли живым товаром и опасности проникновения в Израиль криминальных элементов. Но одно ясно: виза не обязательно может стать помехой для российского туриста, а уж тем более для криминальных элементов. Сомнительно, что визовый режим останавливает проституцию (не только в Израиле, но и во всем мире). Скорее, он только вызывает расширение этого явления, когда преступники используют самые разные способы для контрабандной переправки женщин в публичные дома. Будут визы или нет, проституция останется. Если же мы не сделаем необходимых шагов для привлечения в Израиль российских туристов, то продолжим искать их в других местах».


После того, как своим первым указом президент Шимон Перес помиловал бывшего депутата Кнессета Наоми Блюменталь, осужденную за предвыборные взятки, Нахум Барнеа из «Йедиот» рассказал, как делались дела в Израиле полвека назад.

«В 1957 году за убийство Исраэля Кастнера, признанного окружным судом виновным в сотрудничестве с нацистами и оправданного Верховным судом, были осуждены трое – Йосеф Минкес, Зеэв Экштейн и Дан Шемер. Участие последнего признали вторичным и его наказание смягчили.

Минкес дружил с Йошуа Коэном, бывшим бойцом ЛЕХИ, который со временем стал другом и телохранителем Бен-Гуриона. Гуляя с ним по Негеву, Коэн убеждал «Старика», что надо освободить Минкеса пока он не сошел с ума. Экштейн был связан с Общей службой безопасности. Бен-Гурион и глава спецслужб Исер Харель занимались помилованием Минкеса и Экштейна, как будто не было ни министра юстиции, ни президента. Для начала они послали главу Общей службы безопасности Амоса Манора убедить вдову и дочь Кастнера, чтобы они смирились с освобождением убийц. Когда Манор успешно справился с этой задачей, у Бен-Гуриона осталась одна забота: как гарантировать, что помилованный Минкес не убьет еще кого-нибудь. Например, судью, приговорившего его к пожизненному заключениию. Но гаранты нашлись, и Бен-Гурион занялся обработкой министра юстиции. Тут умер президент Бен-Цви и на его место был избран Залман Шазар. Приступив к исполнению своих обязанностей, Шазар получил однозначную рекомендацию министра юстиции помиловать Минкеса, Экштейна и Шемера. Президент подписал указ, не вникая в подробности дела. Шемера освободили через несколько дней. Минкеса и Экштейна – через пять месяцев. Они отсидели в тюрьме шесть с половиной лет. Детские игры, когда речь идет об умышленном убийстве, да еще политическом убийстве.

Во всей этой истории Бен-Гурион вел себя, как будто он был король, а не премьер-министр демократического государства. Какой же ты король, если не можешь помочь друзьям! Перес, который на днях заявил, что пойдет по стопам Бен-Гуриона, хорошо сделает, если воздержится от этого во всем. что касается помилования».


Одно лишь название статьи Йоава Фромера в «Маарив» - «Джордж Буш, возродивший иврит» - вызывает ощущение опечатки, поскольку слава реформатора, возродившего иврит, давно и прочно принадлежит Элиэзеру Бен-Йехуде. Тем не менее, никакой опечатки нет, т.к. речь идет не о нынешнем президенте США, а о кузене его прадедушки, которого тоже звали Джордж Буш (1796-1859). Но, кроме имени и фамилии, у того Буша не было ничего общего с этим.

Профессор Буш (согласитесь, что это звучит странно) окончил Принстон и преподавал иврит и востоковедение в Нью-Йоркском университете. Свободно владея семитскими языками, профессор Буш считался крупнейшим исследователем иврита в Америке, а также был специалистом по истории Ислама и написал первую англоязычную биографию пророка Магомета. Начитанный во всех областях гуманитарных наук, Джордж Буш был не только филологом, но также философом, теологом, священником и борцом за социальную справедливость.

В 1834 году профессор Буш написал учебник иврита для начинающих «Грамматика древнееврейского языка» объемом в 294 страницы, который в свое время считался лучшим и единственным в своем роде. Причем все примеры взяты из одного источника – ТАНАХа.

Заканчивая историю «другого Буша», Фромер пишет: «Американский журналист и писатель Рон Сускинд в своей новой книге «Доктрина одного процента», рассказывающей о войне Америки с террором, обратил внимание на то, что президент Буш просто-напросто лишен любознательности. Даже его приближенные не раз обвиняли его в том, что он предпочитает трансляцию бейсбольного матча из Техаса разведывательным донесениям из Ирака. Принимая во внимание международное осложнение после прихода Буша к власти, определенно можно понять желание помечтать о том, что было бы, если бы сегодня в Белом доме сидел профессор Джордж Буш».


Уход телеведущего второго канала Гади Сукеника вызвал переполох у всех, кто привык ежевечерне видеть на экране одно и то же лицо. Ноа Ядлин из «Маарив» пишет, что «с уходом Сукеника связан один из парадоксов телекультуры, а то и поп-культуры в целом: чем больше человек пытается стать успешным – больше быть на виду, чтобы о нем говорили, и, конечно, больше зарабатывать – тем быстрее он должен освободиться от своей личности и прочих опознавательных личных признаков. Политические взгляды, непопулярные идеологические позиции, оригинальные идеи в разных областях, еще не размолотые в пыль общественным мнением, и даже индивидуальные манеры, к примеру, стиль или речь – все это никак не совмещается со статусом телезвезды. Чем ярче звезда, тем тусклее ее человеческие черты» (конец цитаты).

Ярон Тан-Бринк из «Йедиот» процитировал французскую пословицу «Расставание – это немного умирание» и продолжил: «Иногда совсем немного. В микроскопических размерах. Вот и теперь, при виде кисло-сладкого лица Гади Сукеника в нас что-то умерло. Этим «что-то» была надежда, что нам все же удастся отличать новости от развлечений. Увы, надежда приказала долго жить. Вы наверняка утирали обильные слезы после атаки такого китча, который не оставил телезрителям иных вариантов. При виде жарких объятий, в которые заключила Сукеника его постоянная партнерша, многие мужчины наверняка содрогнулись – от зависти. Поцелуи, объятья, слезы, поцелуи, слезы, объятья. Конец теленовеллы. На этом мы закончили выпуск новостей».

Поскольку сумасшедшая жара не оставляет нас ни на минуту, мы и на этой неделе тоже уделим место погоде. Как пишет в «Йедиот» Игал Сарна, «в эти дни мне порой кажется, что вокруг наступила гробовая тишина. Люди меньше передвигаются. Толпятся в тени. Гости жмутся к кондиционеру. Мне даже трудно пожалеть собственного сына, который кашляет в телефон из Берлина и говорит, что простудился, потому что вечерами там холодно. Что это, жалоба или фата-моргана? «Вечером в свитере», говорит он. Боже, я не могу найти в себе сил для жалости при мысли, что где-то можно замерзнуть.

Трудно, очень трудно не только тем, кто приехал из России, – заканчивает Сарна, – но и сабрам, привыкшим к жаре. Когда налетает климатический цунами, сжимает в тиски и не двигается, а, если двинется, угрожает вернуться, то сознание мутится даже у тех, кто тут родился. Так что и этот текст, который не приводит ни к какому практическому выводу и не призывает ни к какому действию, тоже написан в один из таких жарких дней» (конец цитаты).


Юмористическими размышлениями о погоде поделились Шай и Дрор из «Маарив» в форме диалога мужа и жены:

Муж: Господи, жара-то какая!
Жена: Включи кондиционер.
– Включил. Все равно жарко.
– Включи вентилятор.
– Включил. Жарко.
– Съешь арбуз.
– Съел. Жарко.
– Говорят, будет еще жарче.
– Тогда мы умрем.
– Только что передали, что Ингмар Бергман умер.
– От жары?
– От старости.
– Никогда не любил его фильмы.
– Рав Овадья сказал, что женщины должны согревать.
– Согревать? В такую жару?
– В общем смысле. Женщины не должны учить Тору – они должны согревать.
– Что согревать?
– Еду и мужа.
– Помереть можно от этой жары.
– Попей холодной воды.
– Пил. Все равно жарко.
– Сходи на море.
– Ходил. Жарко.
– Разденься.
– Разделся. Жарко.
– Так накинь что-нибудь. На тебя страшно смотреть. Слышал, что Кнессет лишил Кацава всех привилегий?
– Надо лишить его кондиционера. Пусть сидит без кондиционера и смотрит фильмы Бергмана. Вот это будет наказание.
– Какая жара – с ума сойти! Если бы только влажность, без жары – тогда еще ничего. И, если бы только жара без влажности – тоже ничего.
– Да ладно бы жара – влажность!
– Пожалуй, я тоже разденусь.
– Тогда пойдем в спальню. Там кондиционер сильнее. Вот ты меня и согреешь.


Всем, кому от этой юморески стало жарко, и тем немногим, кому от нее стало холодно, мы желаем хорошей субботы: шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 12 авг 2007, 18:45

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(5.8.07-10.8.07) [/url]
На одной неделе причудливо переплелись две связанные между собой темы: уклонение от службы в армии и отказ солдат-йешиботников выполнить приказ об эвакуации двух семей поселенцев из Хеврона. Как пишет Йосеф (Томми) Лапид из «Маарив», «каким бы возмутительным и вредным не было уклонение от армейской службы молодых йешиботников, оно вполне законно. Когда светским лидерам нужны голоса ультраортодоксов, они торгуют их детьми. Министр обороны Эхуд Барак, причитающий сейчас, что в армии служит только «половина народа», был главой правительства, которое решило создать комиссию Таля для законного освобождения йешиботников от военной службы. А Арик Шарон, не менее прославленный генерал, чем Барак, будучи главой правительства, провалил все попытки призвать йешиботников на военную службу.

То, что случилось в Хевроне, гораздо хуже. Правда, речь идет всего о дюжине солдат из батальона «Духифат» («Удод») в сравнении с десятками тысяч ультраортодоксов - «уклонистов», но отказ от выполнения приказа – это мини-мятеж, угрожающий авторитету армии. Покойный Эфраим Кишон как-то сострил: «Лети-лети, удод, папаша твой – урод». Эта шутка стала сейчас реальностью, разве что место папаши занял раввин, побудивший своих воспитанников отказаться от выполнения приказа.

Бен-Гурион расформировал ПАЛЬМАХ и ЭЦЕЛЬ, чтобы в Израиле не было идеологических армий, которые не подчиняются законной власти. Именно это происходит у нас на глазах. Начало этому явлению положила эвакуация поселенцев из Гуш-Катиф, когда оказалось, что среди солдат-йешиботников есть немало тех, кто предпочитает авторитет раввина авторитету своего командира. Появилось опасение, что двойная лояльность солдат может привести к полной потере контроля над целыми подразделениями. И было решено расформировать отдельные батальоны йешиботников, перемешав их с нерелигиозными солдатами. Но полностью это решение так и не было выполнено.

Время настоящего испытания еще не пришло. Но оно придет, когда будет согласован вопрос о создании палестинского государства на всей территории Иудеи и Самарии. Тогда речь пойдет об эвакуации не 7000 поселенцев из сектора Газы, а 200.000, и разрушении поселений (может быть, кроме Ариэля и Маале-Адумим). Начнется острейшая общественная борьба, которая определит будущее государства. И, если тогда придут раввины и от имени Всевышнего станут подстрекать солдат-йешиботников к вооруженному мятежу, мы окажемся на пороге кровопролитной гражданской войны. Фантастика? Дай Бог».


В пику Лапиду депутат правого блока «Национальное единство-МАФДАЛ» Ури Ариэль уверен, что ЦАХАЛ собственными руками стимулирует уклоняться от службы в армии: «Начальник отдела кадров, бригадный генерал Элиэзер Штерн, недавно официально признал существование политического собеседования на призывном пункте. Трудно поверить, что подобная действительность существует в государстве, которое осмеливается называть себя демократическим. Но перед призывом в армию у молодых людей выясняют их политические взгляды, причем речь не идет о тех, кто сопротивлялся размежеванию, уже признанному сегодня глупейшей и скандальной ошибкой. ЦАХАЛ делает все, буквально все, чтобы создать у призывника совершенно четкое ощущение, что для армии он не годится, что он – изгой, враг.

А ведь речь идет о сотнях молодых людей с огромной мотивацией, часть которых армия вообще избегает призывать, а из других вынимает душу до такой степени, что они вообще теряют всякое желание служить».


Исраэль Вольман пишет в «Йедиот», что «идеологический отказ от выполнения приказа – самая большая опасность для существования народной армии, то есть нашего физического существования. И в данном случае не имеет никакого значения, обоснован ли этот отказ личным выбором самого солдата или указанием его раввина. Но в одном вопросе не будет никаких разногласий между солдатами-йешиботниками из Петах-Тиквы и их товарищами из Кирьят-Шмона: в готовности служить в самых что ни на есть боевых частях ЦАХАЛа на самых трудных постах, а в случае необходимости на той или другой спорной войне – отдать жизнь за родину. Поэтому для этих солдат так важно и дальше носить военную форму. На время службы для них это и есть смысл жизни. Многие главы йешив, может, захотят показать небольшую мускулатуру и устроить большой шум, но и они поостерегутся, чтобы не выплеснуть вместе с водой ребенка. Даже, если порой в их рядах будут «отказники».

По мнению Кальмана Либскинда из «Маарив», «в слове «отказ» нет ничего ругательного. Это – дело совести, личное и моральное, но на такой шаг идут только в самую последнюю очередь. Это – оружие на самый крайний случай, которое в Хевроне использовали преждевременно».

Надав Шрагай из «Гаарец» уверен, что «отказ от выполнения приказа по идеологическим мотивам давно перестал быть побочным явлением. Все больше раввинов побуждает к подобным действиям свох учеников, все больше общественно-политических деятелей из правого лагеря выступает в их поддержку, и все больше солдат-«отказников» чувствует, что не только семья, но и общественность на их стороне. В разновидностях отказа тоже произошла радикализация: раньше дело касалось почти исключительно политических решений об эвакуации поселений. Теперь же раввины побуждают солдат-йешиботников или просто религиозных солдат отказаться от эвакуации нелегальных форпостов. Прецедентное галахическое постановление такого рода было принято несколько недель назад раввинами Иудеи и Самарии, которые запретили солдатам даже находиться на блок-постах с целью помешать евреям вернуться в эвакуированные поселения.

Командование ЦАХАЛа весьма обеспокоено происходящим и уже сигнализировало политическому руководству, что не дело армии участвовать в эвакуации поселений или выселять евреев, как это было в Хевроне. Правда, в круге первом находится не армия, а полиция, которая проводит непосредственную эвакуацию, но армия – ее полноправный партнер».


Ури Орбах написал в «Йедиот», что «все родители, провожающие детей в армию, могут сказать одно и тоже: «Не для этого я послал ребенка в армию». Не для того, чтобы изгонять евреев, не для того, чтобы оккупировать арабов, не для того, чтобы собирать апельсины. У каждого отца и матери есть их личное и идеологическое «не для того, чтобы». Но солдаты служат в армии не по воле своих родителей, а по воле государства. И не следует забывать, что других солдат у нас нет. Если эти отличные и преданные солдаты не хотят выселять две семье в Хевроне, армия должна найти других солдат, которые сделают эту черную работу. Это малоприятно и, возможно, антидемократично. Да и раввины вели себя не лучшим образом. Но такова новая действительность, сложившаяся после размежевания.

Да, бесплатного размежевания нет. Отказ от выполнения приказа в Хевроне – тоже часть цены».


Ханох Даум пишет в «Йедиот», что «отказ стал посттравматическим синдромом для солдат, которые, таким образом, пытались вернуть себе гордость, потерянную во время размежевания. Нынешним отказом они хотели очиститься от былого подчинения и предупредить о массовом отказе, который ожидает нас в будущем».

А Бет Михаэль в той же «Йедиот» посмотрел на термин «подчинение» совсем с другой стороны, считая, что главная опасность не в отказе, а в подчинении солдат раввинам: «И на этот раз тоже не будет никакой бури. Ну, отсидит дюжина солдат на гауптвахте одну-две недели. Но это открытое подполье продолжит расти и набирать силу, продолжит захватывать ключевые посты. Так оно действует без всяких помех уже сорок лет, и продолжит это делать до полной победы. Потому что, в конце концов, не отказ победит демократию, а только подчинение».

Под заголовком «Убить «отказ» в младенчестве» Бен-Каспит из «Маарив» пишет: «Против такого явления как отказ от выполнения приказа нельзя ни медлить, ни сомневаться. Тут нет никаких «но», «может быть» и «потом». Речь идет о преступлении, угрожающем Израилю больше всех внешних врагов. Солдаты, призываемые на службу в Армию обороны Израиля, с кипой или без, должны усвоить, что обусловленной службы не существует. Того, кто выставляет условия, надо тут же отдать под трибунал. И того, кто его подстрекал, тоже надо отправить за решетку. И туда же – безответственных родителей, которые крутились перед телекамерами у входа на военную базу, призывая солдат к неповиновению.

У нас есть только одно государство. И называется оно Государство Израиль. Другого нет. Оно не борется с религией. Это религия угрожает подменить государство. Место иудаизма в сердце, в синагоге, дома, в любом месте вне военной иерархии, выполняющей приказы избранного политического руководства. Так работает эта система и у нас, и в любом другом демократическом государстве. Можно взять пример с Турции, которой руководит исламская партия, но армия сохраняет полную самостоятельность, исключив всякое влияние священнослужителей.

Того, кто не принимает правил игры, вон из армии. Тот, кто приходит в армию, обязан следовать правилам. При этом будет разумным разработать согласованные правила, чтобы солдат не посылали эвакуировать собственные дома или дома их друзей. В этом сложном вопросе элементарная логика должна занимать не последнее место. Но черта должна быть красной и жирной. Приказы надо выполнять».


Военный обозреватель «Гаарец» Амос Харель считает, что «отказ» стал «результатом чрезмерной мягкости и всепрощения, с которыми армия отнеслась при размежевании как к самим нарушителям дисциплины, так и к их подстрекателям».

Яэль Паз-Меламед из «Маарив» предлагает вернуться к светской армии и, «если мы хотим добиться прогресса в переговорах с палестинцами, надо прежде всего изменить становой хребет армии, которая становится все более политизированной, приобретая правую ориентацию. Некоторые раввины-главы йешив видят в захвате армии их воспитанниками часть реализации своих далеко идущих планов по превращению Израиля в государство Галахи вместо демократического государства».

Скандал вокруг обделенных бывших узников лагерей и гетто продолжается и, как пишет в «Гаарец» Даниэль Бен-Симон, «иностранные журналисты не смогли скрыть своего изумления при виде странной войны евреев, переживших Катастрофу, против еврейского правительства».

Под заголовком «Катастрофа номер два» Нахум Барнеа из «Йедиот» написал, что «эти старые евреи – не циники и не шантажисты. Это их самым циничным образом используют в своих целях политики и всякие профессиональные махеры с рекламными агентами, решившие поживиться на чужом горе. Как написал мой коллега Север Плоцкер, «к престарелым гражданам Израиля надо относиться взависимости от их социо-экономического положения, а не тех испытаний, которые выпали на их долю 60 лет назад. Это – долг государства. И его ответственность. Все прочее – циничная попытка превратить в деньги нашу самую чувствительную скорбь».

А Эхуд Эйн-Гиль из «Гаарец» напомнил, что «инициатором только что вступившего в силу закона о государственной помощи пережившим Катастрофу был покойный депутат Кнессета Юрий Штерн, который хотел, чтобы, помимо материальных льгот, каждый бывший узник лагеря и гетто получил специальное свидетельство от государства. Поскольку выдать свидетельство гораздо дешевле, комиссия Кнессета по репатриации и абсорбции решила предельно расширить определение переживших Катастрофу, включив туда «каждого преследуемого человека, находившегося на вражеской территории». На это представитель «Яд ваШем», доктор Роберт Розет, сказал депутатам, что, «если вражеским государством считается то, где правили нацисты и их союзники, мы дойдем до Абиссинии», т.е. до Эфиопии, которая с 1936 по 1941 годы была оккупирована войсками Муссолини.

Дело кончилось тем, что спустя полвека после скандала с репарациями депутаты Кнессета предпочли воспользоваться немецкой формулой: субьектами нового израильского закона будут те, за кем немцы признали право на получение пособия или пенсии; что касается свидетельств, они попали в другой законопроект. Вот как раз при его обсуждении представитель Минфина Моше Бар-Симантов сказал: «С нашей точки зрения, государство Израиль не может определять, кого считать уцелевшими от Катастрофы. Потому что, таким образом, решив, кто входит в эту категорию, мы также решим, кто туда не входит. А это – не дело государства».

Короче, – заканчивает Эйн-Гиль – немцы убили, так пусть немцы и решают, кто уцелел».


17 лет спустя после начала массовой репатриации из СНГ Эли Берденштейн из «Маарив» расставил все точки над i в многострадальном словосочетании «процесс абсорбции», написав о крушении мифа всеобщего трудоустройства новых репатриантов. Работать-то они работают, но кем? Подробности собраны в статистическом ежегоднике Института эмиграции и общественной интеграции академического центра им. Рупина, из которого следует, что 25.7% новых репатриантов с высшим образованием и кандидатскими степенями работают в сфере обслуживания и торговли, 12.7% – на стройке, в промышленности и в сельском хозяйстве, и 7.9.% - разнорабочими. Они же составляют 45% всех охранников в стране. Только треть новых репатриантов из СНГ работает по специальности. Из того же ежегодника выясняется, что уровень безработицы среди новых репатриантов с высшим образованием на 12% выше среднеизраильского. А средняя зарплата новых репатриантов составляет 6.613 шекелей в то время как остальные получают в среднем 8.647 шекелей.

Вывод исследователей: рынок труда не может абсорбировать новых репатриантов, и даже после десяти лет в стране они вынуждены удовлетворяться работой, не имеющей ничего общего с их специальностью, только для того, чтобы заработать на пропитание. К тому же для людей с ученой степенью предложение на рынке труда всегда было ограниченным, а нередко это касалось и просто людей с высшим образованием, для чьей специальности Израиль недостаточно велик.

По статистике, с 90-х годов в Израиль репатриировались 17 тысяч научных работников, из которых 12 тысяч нашли работу с помощью стипендий Министерства абсорбции. Из года в год в Израиль прибывают от 150 до 250 научных работников, у половины из которых есть ученая степень. В большинстве случаев речь идет о немолодых людях, у которых не было времени и возможности выучить иврит, поскольку первым делом им надо было обеспечить семью.

Заодно Берденштейн рассказал и о новом плане президента Путина заманить назад всех эмигрантов с высшим образованием, которых в Кремле давно назвали «соотечественниками» и на чье возвращение выделен огромный бюджет. Так, «возвращенцам» дают единовременное пособие от 1.5 до 2 тысяч долларов, долгосрочную ипотечную ссуду под низкий процент и гарантируют получение гражданства за полгода вместо положенных пяти лет. В Кремле полагают, что к 2012 году Россия сумеет вернуть 300 тысяч эмигрантов из разных стран.

По иронии судьбы, на фоне непрерывной утечки мозгов из Израиля в Америку и в Европу Берденштейн цитирует главу Ликуда Биньямина Нетаниягу, который недавно сказал: «Правительство ничего не делает для абсорбирования репатриантов-научных работников из СНГ, что приводит к утечке мозгов и стратегической угрозе государству Израиль».

«Нетаниягу опирается на недавно опубликованные данные, по которым за последние годы в Россию, Украину и другие страны СНГ вернулись более 50 тысяч русскоязычных израильтян, которые нашли там большие возможности хорошо оплачиваемой работы по специальности».


Библейский афоризм «Страна, пожирающая своих сыновей» Натан Захави из «Маарив» переделал в «Страну, пожирающую своих работников» и написал:

«Мой отец рассказывал мне, что в 20-х годах ему и его товарищам-первопроходцам порой приходилось буквально драться ради одного дня работы в цитрусовых рощах. В то время не было ничего важнее «еврейской работы». Не прошло и полвека, грустно улыбнулся мой отец, как «еврейская работа» превратилась у нас в «арабскую работу».

Волны массовой репатриации из СНГ произвели настоящий переворот на местном рынке труда. Благодаря отчуждению от территорий и их жителей, большинство рабочих мест заняли новые репатрианты и иностранные рабочие. А, когда последних выслали из страны, их места тоже заняли русскоязычные репатрианты, которых сегодня можно видеть повсюду на разных работах – охранники, рабочие на стройке и на фабричном конвейере, уборщицы, продавцы и другие.

Женщина, которая подметала улицу рядом с моим домом, рассказала мне, что вообще-то она – инженер, но из-за возраста и незнания иврита не нашла подходящей работы. Охранник в доме престарелых в Петах-Тикве не жалуется на то, что он, инженер-путеец, не нашел работы по специальности, потому что израильская железная дорога отстает от Европы на десятки лет. В других случаях я беседовал с физиками, управляющими шахтами и другими, которые не нашли работы по специальности. Большинство из них не ворчит и не жалуется в надежде на лучшие дни, и заботится о том, чтобы их дети получили наилучшее образование и преуспели больше родителей.

Охранник в ресторане, профессиональный программист, с гордостью рассказал мне, что его 13-летний младший сын, отличник и способный музыкант, работает сейчас в две смены, чтобы оплатить свои занятия. Не случайно слово «работа» знакомо всем израильтянам, не знающим русский язык. Они его знают потому, что репатриантов из СНГ более всего прочего отличает желание работать и достойно зарабатывать на жизнь.

Призадумайтесь, много ли у вас найдется знакомых сабров с высшим образованием, которые подметают улицы либо работают охранниками в ресторане и в доме престарелых? Сколько безработных сабров с университетскими дипломами готово поступиться своей академической гордостью и пойти простыми рабочими, чтобы достойно зарабатывать на жизнь?

Во всем, что касается новых репатриантов из СНГ, больше всего раздражают приклеенные им ярлыки – «проститутки, бандиты, алкоголики». Так прискорбно видеть физика, подметающего улицу, программиста, охраняющего пивной бар, инженера-строителя, которая моет посуду в ресторане – и вместо «спасибо» и уважения они получают оскорбления».


Одного из ярлыков – «проститутки» – косвенно коснулся Йоси Мельман из «Гаарец», который продолжает дискуссию вокруг предложения Министерства туризма отменить визовый режим для туристов из СНГ, ставшую еще актуальнее на фоне кампании Израиля в США за отмену визового режима для израильских туристов.

Как пишет Мельман, «по мнению Министерства туризма, отмена визового режима может увеличить ежегодное число туристов, преимущественно – паломников из России, с 80 тысяч до 250.000. По сведениям министерства, каждый год 800 тысяч российских туристов приезжают в Турцию, на Кипр, и на Синайский полуостров».

Вкратце напомнив о заявлении министра внутренней безопасности Дихтера по поводу возможности резкого увеличение проституции из СНГ и угрозы наплыва в Израиль «криминального элемента», Мельман продолжает: «Все прегрешение Дихтера в том, что он сказал правду. Десятки тысяч проституток, завезенные в Израиль за последние годы, приехали сюда не из Западной Европы, а из России и других стран СНГ. Но главный изъян плана Министерства туризма в другом: нет абсолютно никаких гарантий, что отмена визового режима увеличит число туристов из России. Шансы на то, что Израиль сможет конкурировать с Кипром, Анталией и Шарм-а-Шейхом равны нулю при космических ценах туризма в Израиле.

Кроме того, в отмене визового режима видна явная ассиметрия. Израильские граждане, едущие в Россию, по-прежнему должны получать визу и платить за это одноразовое удовольствие 120 долларов, в то время как российские граждане платят за израильскую визу 17 долларов. До тех пор, пока российские власти не избавят израильских граждан от необходимости въездной визы, Израиль не должен принимать никаких односторонних решений».


Гад Шомрон из «Маарив» обратил внимание на небывалое явление в израильской политической жизни – министр, который занимается только делами своего министерства, не вмешиваясь в текущую политику. И кто же этот образец для подражания? Даниэль Фридман, министр юстиции, вокруг которого изо дня в день кипят страсти-мордасти, связанные с его планами реформирования судебной системы и, особенно – жаркой перепалкой с председателем Верховного суда.

Как пишет Шомрон, «я не знаю, кто тут прав, кто виноват. Единственное, что я твердо знаю и могу сказать на своем опыте: каждый, кто окажется в суде любой инстанции, почувствует на собственной шкуре, что реформы тут давно необходимы. Судебный процесс длится годами, судейскую мантию носят люди, неизвестно какими путями попавшие на такую высокую должность, а общее ощущение от попадания в суд, что ты оказался на другой планете.

Но в случае министра Фридмана поражает другое. За многие поколения министров мы привыкли к тому, что они хватаются за любой микрофон, чтобы высказаться обо всем на свете, даже не думая о том, что их вклад в работу собственного министерства равен нулю. Ведь все они – профессиональные политики, чьи глаза устремлены на более высокие посты в правительственной пирамиде. По всей вероятности, это и есть причина того, что по пальцам одной руки можно пересчитать министров, которые наложили отпечаток на свое министерство. В остальных случаях министр сельского хозяйства говорит о войне в Ливане. Министр соцобеспечения предостерегает ХАМАС о последствиях захвата сектора Газы. Министр туризма анализирует состояние бомбоубежищ на севере. Министр транспорта точно знает, что надо сделать, чтобы призвать к порядку президента Сирии.

Кроме Фридмана. С утра до ночи он погружен исключительно в дела своего министерства, и от него еще ни разу никто не слышал хотя бы одного заявления по поводу того, что не входит в его служебную сферу. Да, да, министр Фридман не занимается решением всех проблем государства Израиль. Он занят только делами своего министерства. И мне это нравится. Очень нравится».


Смена сразу двух главных дикторов на первом и втором телеканалах стала хорошим поводом для ветерана израильской тележурналистики Яакова Ахимеира (кстати, работающего на первом телеканале), чтобы поделиться полезными советами со всеми желающими занять вакантные места. Итак:

«1. Посмотрите в зеркало: если вы обнаружите хотя бы один – один! – седой волосок, его следует немедленно покрасить или вырвать.

2. Так же внимательно посмотрите в свое удостоверение личности. Если вы в очередной раз убедитесь, что родились до 1982 года, у вас нет никаких шансов стать диктором на любом израильском телеканале. Для тех, кто не обратил внимания, наше поколение поклоняется только молодости. Так что даже 25-летний возраст уже отдает старостью.

3. Допустим, вы прочли одну-две книги из художественной литературы, или что-нибудь из современной истории, и даже, не дай Бог, знаете, кто такой Юлий Цезарь. Не лезьте на людях со своими знаниями. Вам лучше бы хорошо знать о романах наших манекенщиц либо об израильской или израильско-арабской эстраде. Вот за этими вещами следите внимательно, всегда будьте в курсе дела и обсуждайте их с другими людьми.

4. Вполне может быть, что у вас уже есть какой-нибудь телевизионный опыт. Надо надеяться, и это абсолютно судьбоносный вопрос, что вы еще не успели завести себе дурную привычку позволять гостям отвечать на ваши вопросы в прямой трансляции. Только этого вам не хватает! Вам следует знать – и усвоить это на всю жизнь – что всякий, кто приглашен на интервью – это всего лишь декорация. Главное, чтобы ваш вопрос гостю был как можно длиннее и запутаннее, после чего вы должны совершенно категорично дать понять, какого ответа вы ждете. И ни в коем случае не забывайте самого важного: все решают только ваши вопросы!

Никогда не заканчивайте интервью словами: «Благодарю вас, господин… госпожа…» Эти слова унесла с собой в лучший из миров незабвенная Хана Бавли, которая учила весь Израиль хорошим манерам.

5. Не забывайте глотать слова. Верно, что многие телезрители – люди преклонного возраста. Но вы должны решить, кто для вас важнее: друзья или зрители. Если хотите остаться в бранже, ответ очевиден – друзья.

6. Ни в коем случае не пользуйтесь нормативным, грамматически правильным ивритом. Израиль – это вам не Англия и Франция, которые гордятся своим языком. Мы и так уже усвоили помесь английского с арабским (как говорится, ялла, бай!) Не будьте белой вороной.

7. Богатый журналистский опыт, включая дикторский, абсолютно неважен.

8. Удачи!

P.S. Все советы одинаково пригодны как для мужчин, так и для женщин».


Вот и мы закончим пожеланием, которое тоже одинаково пригодно для мужчин и для женщин – шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 25 авг 2007, 01:25

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(12.8.07-17.8.07) [/url]
Ронен Бергман пишет в «Йедиот»: «За много лет израильская разведка внедрила или, по крайней мере, думала, что внедрила своего суперагента в сирийское руководство. Этот агент сообщал в реальном времени самые важные разведданные для стратегического планирования: что происходит между правым и левым ухом правителя, в данном случае – президента Хафеза эль Асада. Со временем оказалось, что часть этих донесений, если не все, были ни более чем плодом воспаленного воображения куратора этого агента.

Как бы то ни было, сегодня, более чем когда-либо, Израилю позарез нужен такой агент, который сообщит о подлинных намерениях Асада-младшего. Разумеется, и в этом случае нельзя забывать о главном выводе Войны Йом-Киппур, а именно, что даже, если мы уверены в полнейшей и достоверной информации о намерениях правителя, ее нельзя принимать на веру в ту минуту, когда у армии противника собрано достаточно сил, чтобы начать войну.

Между Мосадом и военной разведкой давно идет спор о подлинных планах Асада – в самом ли деле он хочет мира или готовится к войне? Против аргумента, что учения сирийской армии носят оборонительный характер, утверждается, что Сирия укрепляет свои подразделения коммандос. Дополнительное опасение вызывает и то, что за последний год на границе все чаще задерживают подозрительных пастухов, крестьян и всяких ненормальных, которые уверяют, что сбились с дороги и перешли границу «по ошибке». Все это нельзя объяснить иначе, как целенаправленным сбором развединформации.

Сирийцы играли решающую роль в вооружении Хизбаллы в прошлогодней войне. Они были вне себя от радости, будучи уверенными, что по степени боеспособности вот-вот догонят ЦАХАЛ, и начали активно вооружаться новейшими российскими ракетами и системами ПВО.

По словам одного из руководителей военной разведки, «Асад знает, что израильские ВВС могут сделать в Дамаске то же самое, что в шиитском квартале Бейрута. Целей в Дамаске хватает. Асад понимает, что Израиль по своим соображениям не нанес удар по ливанским электростанциям и нефтеразработкам. Поэтому я верю, что оба заявления Асада истинны: он хочет мирным путем освободить Голаны, но будет готов использовать другие пути».


А Нехама Дуек из «Йедиот» цитирует министра стратегического планирования Авигдора Либермана, который сказал: «В следующей войне с Хизбаллой надо разрушить Сирию: разбомбить ее нефтеперерабатывающие заводы, всю инфраструктуру, аэропорт, здание правительства и дворец Асада. Отбить у них всякое желание воевать, как сделали американцы в Германии».

За день до того, как Шимон Шифер из «Йедиот» добыл сведения о том, что глава правительства Эхуд Ольмерт и глава палестинской автономии Абу-Мазен ведут интенсивные и приватные переговоры, чтобы договориться о постоянном урегулировании, Йосеф (Томми) Лапид написал в «Маарив»:

«В беседах Ольмерта с Абу-Мазеном есть смысл при условии, что оба они понимают, что смысла нет. Смысл есть, потому что любое стремление к миру похвально. Смысла нет, потому что в конечном счете эти беседы никуда не приведут. «Никуда» означает, что не будет никакого соглашения.

Жребий был брошен в ту минуту, когда Израиль ушел из Гуш-Катиф. Это был исторический шаг, жертва, которая потрясла израильское общество. Палестинцы не замедлили с ответом: обстрел «Касамами» усилился и народ выбрал ХАМАС.

Израильская общественность сделала вывод, что любая уступка срабатывает как бумеранг, потому что палестинцы предпочитают страдания и войну миру и процветанию. Не с кем говорить и не что полагаться: ни на Осло, ни на Кемп-Дэвид, ни на Мадрид, ни на отступление из Гуш-Катиф. Израильский мирный лагерь развалился, а правый торжествует: «Мы же вам говорили!»

Израиль не должен сегодня делать палестинцам никаких уступок в Иудее и Самарии, когда ХАМАС в любую минуту может устроить в Рамалле такой же переворот, как в Газе. Абу-Мазена скинут, Хание станет президентом свободной Палестины, женщины будут обязаны носить чадру, мужчины – бороду, а «Касамы» – со временем и «Катюши» тоже – будут падать не только в Сдерот, но в Нетании, Кфар-Сабе, в аэропорту Бен-Гуриона, и Израиль лишится авиасвязи со всем миром. Такой сценарий не могут себе позволить ни Ольмерт, ни Барак.

Второй препоной на пути окончательного соглашения с палестинцами остается то, что в Израиле нет и не будет правительства, способного эвакуировать четверть миллиона или сто тысяч, или хотя бы пятьдесят тысяч поселенцев.

Ольмерт и Абу-Мазен могут говорить от Иерихона до Вашингтона. Говорят, что собаки лают, а караван идет. В данном случае караван мира не пройдет».


Йоэль Маркус из «Гаарец» пишет о переменах министра обороны Эхуда Барака, который раньше был очень разговорчив, а теперь словно воды в рот набрал. Журналисты объясняют его молчание терпеливым ожиданием падения Ольмерта, после чего Барак сможет создать правительственную коалицию с «Кадимой» и НДИ. До тех пор, пока это чудо произойдет (а многие в него не верят), Барак отзывается об Ольмерте как взвешенном и опытном политике. Но заявление Ольмерта о создании палестинского государства на большей части территорий вывело Барака из себя.

С 1967 года в Израиле было десять глав правительства. Ни один из них не эвакуировал ни одного миллиметра в Иудее и Самарии. Барак, который семь лет назад заявил, что начинает стодневные переговоры для решения столетнего арабо-еврейского конфликта, предложил Арафату в Кемп-Дэвиде почти 100% территорий, раздел Иерусалима и палестинский суверенитет на Храмовой горе. Это дикое и недозрелое предложение с неопределенными последствиями обрушило на нас интифаду, а на Барака – самое сокрушительное поражение на выборах, которое когда-либо выпадало на долю израильского политика.

Совсем недавно Барак обвинил Ольмерта, что тот кормит израильтян фантазиями о скором урегулировании с палестинцами. Потом он заявил: «Самая большая ответственность за безопасность граждан Израиля лежит на мне». Но самая большая ответственность за безопасность Израиля лежит на главе правительства и его кабинете министров. До того, как Израиль приступит к решению важной проблемы двух государств для двух народов, надо решить проблему, кто руководит государством? Правительство Ольмерта или правительство Барака? Какую позицию занимает правительство – Ольмерта или Барака? Невозможно так морочить голову гражданам – скажите нам, наконец, кто у власти, куда мы идем и кому верить?»


Шалом Йерушалми из «Маарив» пишет, что заявление Барака об отсутствии какого-либо мирного процесса сильно сконфузило Ольмерта, который прилагает все усилия для создания ощущения интенсивного политического прорыва. Но помимо напряженных отношений между Ольмертом и Бараком, в словах министра обороны есть немало логики. После проблематичного процесса размежевания, вызвавшего большие сомнения, нет никого, кто мог бы совершить подлинно исторический шаг. Может, министр обороны, сказавший, что все происходящее не более, чем «упаковка и атмосфера», как раз и принимает в расчет тяжелейшую действительность, откладывая мир на неопределенное время».

Как пишет Эйтан Хабер из «Йедиот»: «Осмелюсь на предположение, что в начале будущей зимы Эхуд Ольмерт не будет главой правительства, и политическое положение в Израиле покроется туманом. В эти дни политическая судьба Ольмерта находится в руках пятерых членов комиссии Винограда, о которой мы успели забыть. Все ведущие комментаторы задаются вопросом: когда же будет опубликован отчет? В сентябре? В октябре? А я говорю, какое это имеет значение и что это меняет? Неделей раньше, неделей позже. Уже сейчас можно предположить, что окончательный отчет не оставит от Ольмерта живого места. Откуда мы знаем? Во-первых, мы не знаем. Во-вторых, мы уже видели промежуточный отчет о провалах в первые дни войны, когда все еще было относительно организовано, когда было всеобщее национальное согласие, когда действия армии выглядели победными и героическими. Об этих четырех днях, задолго до начала бардака, члены комиссии написали ужасающие вещи. Что же они напишут почти о целом месяце сражений? О процессе принятия решений в правительстве? О работе Генштаба? О балагане, излишних операциях, включая ту, в самую последнюю минуту до прекращения огня, которая стоила жизни тридцати трем солдатам?

Может быть, впервые в своей политической жизни Ольмерт неправильно истолковал надпись на стене: травма, вызванная его войной в Ливане, до того глубока, до того болезненна, что у него нет ни малейшего шанса ее преодолеть. Но и общее положение не лучше: все большие партии – «Кадима», партия Труда, Ликуд – со всех точек зрения потонули в разбитом политическом корыте. Второй раз за всю историю государства (первый раз это приключилось 30 лет назад с партией ДАШ) мы наблюдаем, как на наших глазах испаряется партия с наибольшим количеством депутатов, в то время как две другие походят на боксера в нокауте, который лежит на ринге, пытаясь встать, и падает, снова пытается встать и снова падает. Где, черт подери, реаниматоры?».


Йоси Бен-Ахарон пишет в «Маарив» о необходимости поднять на ноябрьской конференции в Вашингтоне проблему еврейских беженцев, потому что у палестинцев нет монополии на понятие «беженцев» и любое урегулирование должно касаться евреев из арабских стран, которых в свое время изгнали и ограбили арабские правители. «Арабы – продолжает Бен-Ахарон – (включая израильских арабов) утверждают в своей пропаганде, что они – полноправные хозяева этой земли, а евреи – оккупанты, захватившие ее силой, потому что палестинцы и есть подлинные жертвы европейской Катастрофы, а евреи относятся к палестинцам, как нацисты – к евреям.

Ответом на эту пропаганду должно быть то, что, в отличие от признанной и известной еврейской общины, при Оттоманской империи тут не было никаких палестинцев. Арабы с одним языком, культурой, религией и обычаями были рассеяны на территории Сирии, Ливана и Эрец-Исраэль. Поэтому Израиль должен раз и навсегда отвергнуть все разговоры о «праве на возвращение» палестинских беженцев».


Дани Рубинштейн из «Гаарец» пишет о недавнем телеинтервью «Аль-Джазиры» с иорданским врачом Арафата, доктором Аль-Курди, бывшим министром здравоохранения Иордании, который «сказал в прямом эфире, что «в крови Арафата была обнаружены бациллы СПИДа», после чего трансляцию тут же прервали по техническим причинам. Позже доктор Аль-Курди объяснил, что, по его мнению, бациллы умышленно ввели в кровь, чтобы скрыть подлинную причину смерти и очернить Арафата, о котором в прошлом не раз говорилось, что он – гомосексуалист. Если до сих пор палестинцы распускали слухи, что это израильтяне отравили Арафата, его врач сказал, что Абу-Мазен лично запретил эксгумировать труп для выяснения подлинной причины смерти. Кстати, ХАМАС давно обвинил руководство ФАТХа, что они сами избавились от Арафата.

Журналист из Рамаллы сказал мне, что Аль-Курди не мог выступить с таким заявлением без санкции иорданского руководства. Может, кто-то в Иордании хочет убрать Абу-Мазена? Во всяком случае, там говорят, что в правительстве Иордании, как и в правительстве Египта, очень злы на Абу-Мазена, который по требованию США и Израиля бойкотирует ХАМАС вместо того,чтобы добиться с ним компромисса. На этом фоне у иорданцев появилась возможность уязвить Абу-Мазена, что они и сделали».


О внутрипартийных выборах в Ликуде, где Биньямин Нетаниягу боролся не столько с лидером радикальной фракции Моше Фейглиным, сколько сам с собой и победил, Нахум Барнеа из «Йедиот» и Бен Каспит из «Маарив» написали под заголовком «Еще одна такая победа».

По словам Барнеа: «Пришли голосовать два племени. Одно племя адекватно представляло Ликуд 80-х и 90-х годов: традиционные или светские мужчины, обычно восточного происхождения. Они не говорят: «Я голосую за Ликуд». Они говорят: «Я – ликудник».

Другое племя, «фейглиных», состояло преимущественно из ашкеназов. Часть пришла с супругами. Пожилые, мрачные, молчаливые люди, которые шли к урне с тем же враждебным напряжением, с каким спецназ входит в сектор Газы.

Между двумя этими племенами не было ничего общего. Один из ликудников спросил депутата Кнессета Исраэля Каца: «Почему «фейглиным» разрешили поставить палатку?» «У нас – демократия» - ответил Кац. «Гитлер тоже пришел к власти демократическим путем» – сказал ликудник. «Хороший ответ» – кивнул Кац и, заметив журналистов, добавил: «Никакого сравнения».

Нетаниягу может быть доволен той переменой, которую претерпел его статус за полтора года: из председателя партии, едва получившей на выборах 12 мандатов, он стал ведущим кандидатом на пост главы правительства. Вот разве что до выборов еще далеко, а пока у него только и есть, что двенадцать мандатов и один Фейглин».


«Когда Биньямин Нетаниягу был молод и учился в Бостоне, – пишет в «Маарив» Бен Каспит, – он поехал с женой (первой) и еще одной супружеской парой на американский лыжный курорт. Для всех четверых это был первый опыт такого рода. После нескольких падений трое из них поняли принцип и через час сидели в ресторане за пивом с сосисками. Только один остался наверху. Биньямин Нетаниягу. Он съезжал вниз и падал, падал и поднимался. Он решил, что научится кататься на горных лыжах, во что бы то ни стало. Целый день учился и к вечеру, помятый и побитый, вернулся в ореоле победы.

С тех пор утекло много воды. Биби прибавил в весе и в количестве жен, стал главой правительства Израиля, был министром иностранных дел и министром финансов, но по сути своей не изменился ни на йоту. Тот же талантливый и энергичный человек, который по непонятным причинам порет горячку и не выдерживает любого давления. На «праймериз», как и на лыжном курорте, он тоже вышел победителем, но помятым. Эта потребность победить любой ценой, в любое время, в любом месте и при любых условиях, даже когда это не нужно, суетливость, неумение сосчитать до десяти, сберечь силы, сохранить хладнокровие и расчетливость – все это раз за разом приводит Нетаниягу к ошибочным решениям. Одно из них состояло в досрочном проведении «праймериз» в Ликуде. Подлинный вопрос, на который должен ответить себе Нетаниягу, не в том, почему он перенес «праймериз» на середину лета, а зачем ему вообще были нужны эти выборы? Если кто на этом и выиграл, так это Фейглин, который не мог и мечтать о таком внимании СМИ. Так почему же Нетаниягу на это пошел? Потому что ему приспичило. Он решил, что вот-вот будет отчет Винограда, потом вдруг появился Барак, а для Биби Барак – самая серьезная угроза. Поэтому Нетаниягу захотелось что-нибудь сделать для укрепления своего статуса.

Биньямин Нетаниягу может стать следующим главой правительства Израиля. Он популярен, упрям, был успешным министром финансов. Проблема в том, что он уже несколько раз был тем, кто может стать «следующим главой правительства Израиля», и не стал. Главный враг Биби – не Барак, а сам Биби. Кто-нибудь должен укротить этого Биби, который мешает тому Нетаниягу, и вскакивает с места каждый раз, когда ему кажется, что все в его пользу. Иначе Нетаниягу так и останется тем, кто может стать следующим главой правительства Израиля, а следующим главой правительства Израиля будет кто-то другой. Кто его знает, может, Фейглин».


А сатирики из «Йедиот» написали под фотографией Нетаниягу с женой: «Я не боюсь Фейглина – у меня дома есть вещи пострашнее».

Шахар Илан из «Гаарец» пишет, что, «если судить по истории Ликуда, в этой партии не принято смещать с поста действующего председателя. Партия Труда сменила четырех председателей за четыре года, в то время как в Ликуде было четверо руководителей за 60 лет (Бегин, Шамир, Нетаниягу, Шарон). С той минуты, как лидер избран, в Ликуде появляется ощущение, что против него никто не должен баллотироваться – это связано не с уставом партии, а с кодом внутреннего поведения. И все же чем объяснить этот инстинкт лояльности ликудника вождю? Возможное, хотя и частичное, объяснение в том, что психологически члены Ликуда все еще чувствуют себя в оппозиции и лидер Ликуда – это тот, кто от имени всех сражается с властью, так что всякий, кто выступает против лидера, содействует противникам.

Даже после тридцати лет у власти члены Ликуда чувствуют, что сила и мощь осталась у левых, у элиты. А лидер Ликуда, даже когда он занимает пост главы правительства, остается главой оппозиции».


В дискуссии о тяжелом положении переживших Катастрофу и в буквальном смысле слова еле живых узников лагерей и гетто Том Сегев из «Гаарец» написал: «Есть исторические аксиомы, которые все повторяют без того, чтобы разобраться в сути дела. Например: в рамках соглашения с Германией о репарациях государство Израиль получило деньги, которые обязалось передать тем из переживших Катастрофу, кто прибыл в страну до октября 1953 года. Те, кто прибыли после этого срока, получили свою компенсацию напрямую от Германии. Немцы уплатили тем, кому было положено, гораздо больше израильтян: в опубликованном на неделе отчете Госконтролера говорится, что в 1994 году разрыв составлял 200%. Вот он, главный аргумент бывших узников лагерей и гетто в наши дни: государство Израиль нас ограбило.

Но, похоже, что отчет Госконтролера также обязывает нас внести исправления в главу об отношениях государства с пережившими Катастрофу: выясняется, что государство Израиль заключило очень дурную сделку. Госконтролер считает, что пособия, уплаченные государством между 1954 и 2004 годами тем, кого нацисты сделали инвалидами, достигли суммы в 3.5 миллиарда долларов, что более чем в четыре раза превышает общую сумму всего, полученного Израилем от Германии деньгами и промышленным сырьем по соглашению о репарациях. Немцы заключили хорошую сделку».


В ответ на решение министра просвещения Юли Тамир освободить малые йешивы от необходимости изучать математику, английский язык и естественные науки Ярон Лондон из «Йедиот» написал, что министр только что вернулась из Сингапура под сильнейшим впечатлением тамошней школьной системы, где нет никаких поблажек: дисциплина превыше всего, сильным ученикам отдается предпочтение, профтехобучение стимулируется, статус учителей и их зарплата очень высоки, как и конкурс в педучилища. «Я тоже был в Сингапуре – заканчивает Лондон, – беседовал с учителями и учениками, слышал от них об «успеваемости», и ни слова – о «системе ценностей». Видимо, для этих странных сингапурцев успеваемость и есть высшая ценность».

Газеты сообщили, что ЦАХАЛ снимает с вооружения бело-голубой автомат «Галиль» и возвращается к проверенной американской автоматической винтовке «М-16». Слова «бело-голубой» отдают неизбeжной иронией, т.к. ни для кого не тайна, что «Галиль» был скопирован с автомата Калашникова, причем как две капли воды похожи не только автоматы, но и фамилии их создателей – Михаил Калашников и Исраэль Балашников.

После Войны Йом-Киппур с конвейера оборонного концерна сошли миллион с четвертью автоматов, которые экспортировались в Центральную и Южную Америку, Африку и Азию, где противники по обе стороны баррикады нередко сражались израильскими автоматами. Сегодня «Галиль» остался только на вооружении израильской полиции и роты охраны Кнессета.

Асаф Шнайдер пишет в «Маарив», что «солдаты всегда относились к «Галилю» со смешанным чувством отвращения и уважения. Отвращения – потому что он был тяжелым, неточным и до того склонным к ржавчине, что, сколько его ни чисти, он становился бурым прямо на глазах перед каждым построением. А уважение основывалось на легенде об автомате «Галиль», утонувшем в Кинерет и два месяца спустя обнаруженном в фильтре водовода. Стоило сменить магазин и нажать курок, как автомат начал стрелять. Допустим, что все так и было.

В дни расцвета «Галиля» и, особенно, его укороченной версии «Глилона», «М-16» презрительно называли «щеткой» и считали, что из нее можно палить только в воздух и ее все время заклинивает.

Увядание «Галиля напоминает многие бело-голубые проекты – от легковой автомашины «Сусита» до истребителя «Кфир» - о которых возвестили под звуки фанфар и похоронили в гробовой тишине. Все как обычно: слямзили (с Калашникова), сделали вид, что улучшили, помчались хвастаться до того, как окончательный результат себя оправдал, а, в конце концов, обнаружили, что ребеночек, как бы это сказать помягче, родился немножко дегенератом, и предпочтительней полагаться на дешевый гойский импорт. Немного похоже на проект под названием «государство Израиль», не правда ли?».


Яаков Ахимеир пишет в «Маарив» о неожиданном антиизраильском экспорте в виде спектакля «Хеврон», который «Габима» показывает в лондонском Национальном театре, да еще при поддержке израильского МИДа. «В Израиле – продолжает Ахимеир – эта постановка вызвала очень прохладную реакцию критики. Но в Англии самобичевание израильтян, показавших свою армию тупой и злобной, наверняка будет встречено с восторгом».

Арик Бендер из «Маарив» напомнил, что до празднования 60-летия государства Израиль рукой подать, и, чтобы не было такого же позора, как с 50-летием, он обратился к депутатам Кнессета в поиске оригинальных идей. За исключением одного из них – Дани Ятома из партии Труда, предложившего потратить весь юбилейный бюджет в размере 100 миллионов шекелей на помощь уцелевшим узникам лагерей и гетто – депутаты с радостью поделились идеями, которые они сочли крайне оригинальными.

Так, Нисан Сломянский («Национальное единство»–МАФДАЛ) предлагает вывести замученный еврейский народ из депрессии и показать ему «три четверти полного стакана». Для этого надо целый год передавать только хорошие новости и исключительно позитивные сообщения. Затем, по Сломянскому, надо отыскать всех ветеранов ПАЛЬМАХа, наградить их памятным знаком и привлечь к волонтерской работе с молодежью и солдатами. Кроме того, надо возобновить традицию походов по родной стране в духе молодежных движений прошлых лет.

Оригинальными идеями прямо-таки переполнен депутат Алекс Миллер (НДИ), предложивший сочинить специальную юбилейную песню, которую весь год с утра до вечера будет исполнять хор и оркестр Кнессета. Другая идея Миллера – юбилейная пьеса о жизни государства. Он же предложил дать каждому израильтянину юбилейный сувенир – пахучую подвеску для автомашины в форме маген-давида. Вместе с ней граждане получат специальный, одноразовый выпуск юбилейной газеты. Но и на этом депутат Миллер не успокоился, предложив, чтобы в юбилейный год все радио- и телесводки новостей начинались в 6 утра исполнением гимна «Хатиква». По Миллеру, всенародную мораль можно будет поднять с помощью армейского марша всех родов войск из Тель-Авива в Иерусалим в сопровождении воздушного парада военных вертолетов. А все офицеры должны будут целый год носить на погонах вместо символа своих частей – маген-давид.

Депутат Колет Авиталь (партия Труда) предлагает устроить... Культуриаду, т.е. ряд культурных мероприятий в ознаменование юбилея.

Авшалом Вилан (МЕРЕЦ) предложил провести международный футбольный турнир с участием сборных Израиля, Палестины, Египта, Иордании, Ливана, Марокко, Йемена, Саудовской Аравии, Кувейта, Катара и эмиратов Персидского залива. Кроме того, Вилан хочет привлечь молодежь в рамках специального проекта возвращения к корням сионизма: иными словами, снова строить в разных концах страны еврейские поселения по проверенному принципу «стена и башня», а в завершение этого проекта воздвигнуть гигантскую сторожевую башню. Но и это не все: Вилан хочет отправить тысячи молодых израильтян в европейские морские порты, чтобы они вернулись оттуда морем, восстановив путь нелегальных иммигрантов 30-х годов.

В том же духе Йоэль Хасон («Кадима») предлагает устроить День репатриации, в который в аэропорт им. Бен-Гуриона специальными рейсами одновременно прибудут тысячи репатриантов из 30 стран. Более оригинальная идея Хасона состоит в том, чтобы во время юбилея превратить Кнессет на неделю в… Гайд-парк, когда любой гражданин сможет прийти в Кнессет, подняться на трибуну, выступить с речью – и все это в присутствии «слуг народа», которые впервые увидят и услышат «хозяина» прямо в зале заседаний. Как сказал Хасон, «вот это и будет настоящая демократия».


В ожидании этого чуда мы желаем хорошей субботы:

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 31 авг 2007, 00:35

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm] Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(19.8.07-24.8.07) [/url]
«Что случилось с войной этим летом? – пишет в «Маарив» Йосеф (Томми) Лапид. – Не нужно рыться в архивах, чтобы узнать, что десятки, а то и сотни экспертов (экспертов?) состязались между собой за звание «пророка, предсказавшего летнюю войну». Военные комментаторы, публицисты, арабисты, отставные офицеры и, само собой, политики предупреждали нас, что этим летом начнется война с Сирией. Они делали ставку на то, что, если война будет, они гордо скажут: «Мы же вам говорили!» А, если не будет, никто не припомнит их ошибки.

Проблема со всеми этими ошибочными и вводящими в заблуждение пророчествами в том, что они могут повлиять на судьбоносные решения. Надо помнить, что на каждого военного комментатора, который заявит, что война будет, найдется другой комментатор, который объяснит, почему войны не будет. Есть две группы отставных офицеров: одна добивается отступления с территорий, приносящих нам только беды; другая предсказывает беду в случае отступления.

За время «холодной войны», продолжавшейся почти 50 лет, немало западных «кремленологов» пытались разгадать советскую загадку. Политики, генералы, писатели, журналисты и разведчики анализировали любые крохи информации, чтобы понять природу коммунистического чудовища. Порядок, в котором советские лидеры стояли на Мавзолее 1-го мая, служил основой для научного анализа расстановки сил в Кремле. Джон Кеннет Голбрайт, один из крупнейших западных экономистов, предрекал, что советская экономика, построенная на плановом ведении хозяйства, победит западную экономику. ЦРУ потратило сотни миллионы долларов, следя за развитием Советского Союза. Сотни экспертов в США и в Европе (и у нас тоже) написали миллионы слов, чтобы объяснить, куда идут русские. И среди всех этих сотен нашелся один-единственный американский дипломат, Джордж Кеннен, точно предсказавший, что гигантская и ужасная советская империя расстает, как песочная статуя Сталина на морском берегу.

Я ничего не имею против экспертов. Ведь без них не обойтись. Проблема возникает тогда, когда они превращаются в пророков. Им можно верить только при анализе существующего положения. Каждый шахматист поймет, почему они проваливаются в своих пророчествах: потому что у каждого хода есть тысяча вариантов, и у каждой комбинации есть еще тысяча вариантов, которые никто не может предсказать.

Летом 1973 года величайший из военспецов Моше Даян сказал по телевидению, что не ожидается никакой войны. В той же программе брали интервью у прохожих, и одна старуха сказала: «Животом чувствую, что будет война». Несколько месяцев спустя разразилась война Йом-Киппур. Неужто старуха была более сведущей в вопросах безопасности, чем Моше Даян? Да нет, просто она была лучшей пророчицей.

Так что, если войны не было летом, всегда можно предсказать, что она будет осенью. Или зимой».


О непредсказуемом августе пишет и Йоэль Маркус в «Гаарец»: «У других это – отпускной месяц. У нас – всегдашняя политическая круговерть, куда вплелись и отношения с Сирией: в самом ли деле она хочет мира или готовится к войне?

В середине августа на нас упала политическая бомба, которую сбросил глава правительства. Как сообщили газеты, «тайно и приватно Ольмерт и Абу-Мазен обсуждают соглашение об окончательном урегулировании по всем спорным вопросам, которое будет представлено на рассмотрение региональной конференции, собираемой Бушем в ноябре». Но эта инициатива оторвана от реальности и выглядит чистой фантазией. В отличие от Бегина, который эвакуировал весь Синай, и Шарона, который эвакуировал 23 поселения, Ольмерт еле-еле смог эвакуировать две семьи из Хеврона.

Наше государство переживает полную деградацию лидерства во всех смыслах и на всех уровнях. Как гласит старая китайская пословица, «когда маленькие люди отбрасывают большую тень, это признак того, что солнце заходит». Факт: август вот-вот кончится, а у нас ни войны, ни мира, с двумя-тремя «Касамами» каждый день и лжепророками на каждом углу».


Гади Болтянский
написал в «Йедиот», что по странному стечению обстоятельств, главные вехи еврейской истории и истории государства Израиль пришлись на ноябрь с интервалом в 30 лет: декларация Бальфура в 1917 году, резолюция ООН о разделе Палестины в 1947, приезд президента Египта Ануара Садата в Израиль в 1977 году. И вот теперь, пишет автор, «30 лет спустя, близится ноябрь 2007 года, когда на международной конферениции в Вашингтоне могут наметиться контуры израильско-палестинского соглашения. Это - возможность совершить историю и пройти испытание, которое выпало на долю Хаима Вейцмана, Давида Бен-Гуриона и Менахема Бегина, у каждого – в его ноябре».

Том Сегев из «Гаарец» поведал о том, что не вошло в знаменитый восьмитомник дневников первого министра иностранных дел и второго главы правительства Израиля Моше Шарета, которые впервые были опубликованы в 1978 году, став неисчерпаемым источником сведений об истории государства Израиль.

«Шарет исключил из дневников все, что ему стало известно о тогдашнем министре обороны Пинхасе Лавоне, герое «Грязного дела» и «дела Лавона», от которых до сих пор остался неотвеченным вопрос «Кто отдал приказ завербованным египетским евреям устроить серию взрывов в Египте?»

В описании Шарета Лавон выглядит довольно сумасшедшим, да еще и алкоголиком. 25 января 1955 года Шарет записал: «Лавон доказал, что в его характере и уме есть нечто сатанинское. Он замышлял совершеннейшее зверство, которое было предотвращено только после вмешательства начальников Генштаба, при том, что они сами склонны к авантюризму. Моше Даян был готов к грабежу самолетов и похищению офицеров из поездов, но и его шокировало то, что Лавон предложил сделать в секторе Газы. Начальник Генштаба Мордехай Маклеф требовал, чтобы ему разрешили убить правителя Сирии, но и он был потрясен приказом Лавона рассеять смертоносные бактерии вдоль сирийской границы».

Что именно придумал Лавон для сектора Газы, осталось неясным, потому что, редактируя дневники отца и пребывая в таком же шоке, Яаков Шарет заменил подробности приказа Лавона словами «безумный приказ».

29 июля 1954 года Шарет процитировал Шимона Переса, который рассказал Голде Меир, что Лавон не ограничился приказом устроить теракты в Египте, но приказал «устроить бомбардировку разных арабских столиц, включая Багдад, чтобы на Ближнем Востоке стало весело». По словам Шарета, Бен-Гурион понял, что ошибся, сделав Лавона министром обороны. 28 октября 1960 года Бен-Гурион написал Шарету: «Как мне сообщили, Лавон отдал приказ взорвать консульство Великобритании, чтобы привести к конфликту англичан с Иорданией, но Моше Даян этого не допустил».

Шарет нашел людей с избыточной фантазией даже среди сотрудников Министерства иностранных дел, которое он возглавлял. В неопубликованном фрагменте из его дневников говорится, что сотрудники министерства требуют от генерального инспектора полиции «инсценировать следы террористов, которые якобы ведут к ливанской границе». 23 сентября 1955 года Шарет записал: «Генинспектор категорически возражает против такой инсценировки. Нет никакой гарантии, что следопыты не расскажут потом всей правды. Я сказал, что полностью отвергаю это жульничество, прежде всего потому, что это – жульничество. Необходимо раз и навсегда покончить с самой практикой инсценирования следов преступников для их последующего обнаружения». Один из сотрудников Шарета объяснил ему, что требование сфабриковать следы исходит от армии, и в прошлом уже бывали такие «обманные дела».


Эйтан Хабер из «Йедиот» решил раз и навсегда расправиться с двумя словами, ставшими чуть ли не девизом для многих израильтян – «мне положено».

«Наши мудрецы, которые всегда говорили только правильные вещи, оставили нам изречение, сильно затасканное за много лет: «Все евреи – братья». Слишком много израильтян слишком буквально поняли эти слова. Поэтому, пока речь идет об армейском братстве, о спасении жизни, нет сомнений, что в этом – величие и особенность Израиля. Но в последние годы израильтяне раздвинули границы братства до неимоверных размеров. У семей криминальных авторитетов, отбывающих наказание в дальних странах за торговлю наркотиками, есть претензии к государству Израиль: «Оно бросило на произвол наших сыновей, а ведь они служили в армии, они заплатили свой долг государству».

У других родителей – претензии другого рода: сын шлялся где-то у черта на куличиках в Андах или в Альпах, поскользнулся на тропке и исчез – и бессердечный Израиль не отправил на его поиски группу спасателей, чтобы с миром вернуть его домой. Консул – лентяй, в МИДе полный бардак.

Дети возвращаются из Индии в дыму тяжелейших галлюциногенов и государство почему-то обязано платить за их лечение. Ведь сын служил в спецназе шесть лет тому назад. Он не излечился через полгода, через год? Государство виновато.

Во многих странах в упор не видят тех, кто попал в трудное положение и обратился за помощью. В консульствах их просто спускают с лестницы. Ваш сын отправился путешествовать по бурной реке и пропал без вести? Примите наши соболезнования. Вот вам телефон частной службы спасения. Все расходы – на вас.

Во время цунами погибли и утонули сотни шведов. Швеция даже не сочла нужным приспустить флаг. Шведское посольство в Израиле принимало публику в приемные часы, с 9.00 до 16.00. Не обращаться после приемных часов. Помощь? Спасение? Не смешите нас.

Феномен «мне положено», протянувшийся до австралийских степей и бразильских тропических лесов, обогнул весь мир и вернулся в Израиль: сейчас всю частную вину возлагают на несчастное государство, которое сидит на наших деньгах и не хочет поделиться.

Последний пример – дело о крахе строительной компании «Хефциба». Сердце разрывается при виде хороших людей, которые вложили все деньги в квартиры и стали жертвами обманщика-гендиректора компании, но при чем тут государство и с чего и почему оно должно возмещать любые убытки частного лица? Мы, что, все вас обманули? Разве вы с нами советовались прежде, чем решили сэкономить на стоимости банковских гарантий?

Сердце разрывается еще больше при виде четырех матерей, чьих детей убили в драках, и они требуют компенсации от государства.

Дай Бог, чтобы появились частные организации или филантропы, которые помогут всем, кто в беде, но при чем тут государство?

Без всякого сравнения: что мы будем делать и как себя поведем, если семьи жертв перестрелок преступных группировок потребуют компенсации за то, что мы не защитили должным образом их близких?

Кто-нибудь у нас должен очнуться, чтобы мы стали как все другие народы. Народом с большой душой, которой чуждо требование «мне положено».


Самый богатый израильянин, промышленник Стеф Вертхаймер, опубликовал в «Гаарец» статью «Инженеров-теоретиков у нас предостаточно», где пишет о разрушении системы профтехобучения: «Вся система образования построена сегодня только для детей, которые хотят «знать о чем-то». Но как быть с теми, которые хотят «делать что-то»? Принимать непосредственное участие в работе и производстве? Национальный и личный интерес отброшены ради аттестата зрелости, чтобы все израильские школьники попали в университет. Но эта идея провалилась, и разрыв в сфере образования вырос еще больше. Нужно создать комиссию, которая проверит соответствие образования нуждам сегодняшнего дня, и создаст необходимый порядок приоритетов для государства и для всех граждан».

Арик Бендер
из «Маарив» пишет, что каждый солдат ЦАХАЛа, приносивший присягу, хорошо помнит многоголосый выкрик «Клянусь!» после того, как командир произносит: «Клянусь отдать все силы и даже пожертвовать своей жизнью для защиты родины!» Формула присяги существует с 1948 года, но депутат Кнессета Авшалом Вилан (Мерец) полагает, что пришло время ее изменить. «18-летние солдаты не должны брать на себя обязательство покончить жизнь самоубийством во имя государства» – сказал Вилан и предложил свой вариант: «Клянусь отдать всего себя». По словам Вилана, старый вариант, возможно, годился для эпохи Трумпельдора, который выковал девиз «Хорошо умереть за родину!» «Но в наши дни – говорит Вилан – все это пахнет каким-то сумасшедствием. Я не раз видел, как родители вздрагивали, когда командир читал текст присяги. Когда солдат говорит, что готов отдать всего себя, смысл в том, что он даже готов рисковать своей жизнью».

Свое слово по этому поводу сказали военный историк, полковник запаса, доктор Меир Паиль, и автор этического кодекса ЦАХАЛа, профессор философии Аса Кашер.

Паиль считает, что «18-летние призывники – уже не дети. Они – взрослые люди, имеющие право голоса на выборах в Кнессет и отвечающие по закону за свои действия, поэтому с моей точки зрения неприемлем аргумент, что от них нельзя требовать клятвы пожертвовать своей жизнью. Нет ценности выше, чем обязательство солдата хранить верность армии и государству даже за счет самопожертвования. Мы еще не закончили строить государство и до тех пор, пока нашему существованию грозит опасность, текст присяги нельзя менять.

В армии нет демократического режима. Там царит военная дисциплина, и солдаты должны подчиняться командиру, беспрекословно выполняя его приказ. На поле боя Ангел смерти очень страшен, поэтому все армии мира наделили командира правом отдавать приказ, который солдаты обязаны выполнить под огнем любой ценой. Иначе они разбегутся, зароются в окопе или сдадутся в плен. На войне в тебя стреляют, но, несмотря на это, ты идешь в атаку, рискуя своей жизнью. Поэтому присяга должна остаться такой как есть».


Профессор Кашер отстаивает противоположную точку зрения, соглашаясь с депутатом Виланом: «Старая формула определенно ущербна. Ни один солдат не должен брать на себя обязательство самопожертвования. ЦАХАЛ – единственная армия в мире, у которой в системе ценностей значится «человеческая жизнь», и я этим горжусь. Мы все можем этим гордиться. И хотя вполне оправданно посылать солдат на самые опасные задания, не может быть и речи о самопожертвовании, о том, чтобы отправлять солдат на самоубийство. В армии демократического государства, а, тем более, в армии еврейского и демократического государства, солдат не посылают на самоубийство».

Стоило правительству поделить евреев, переживших Катастрофу, на тех, кто от нее «уцелел», и тех, кто «бежал», как начались жаркие споры о правомерности, моральности и логике такого деления. Эфри Илани пишет в «Гаарец», что вне соглашения о выплате ежемесячного пособия остались 150 тысяч человек, живущих за чертой бедности. Половину из них составляют новые репатрианты из бывшего Советского Союза, которые бежали с оккупированных территорий, а в начале 90-х репатриировались в Израиль в преклонном возрасте и нередко – в трудном материальном положении.

По словам доктора Даниэля Блатмана из Иерусалимского университета, деление на две группы носит откровенно политический характер и лишено всякой исторической логики. Нет сомнений, что часть этих беженцев пострадала от войны и от нацистов. Нет никакой разницы между тем, кто был в гетто и выжил, и тем, кто стал беженцем и оказался в Сибири или в Казахстане. Невозможно в приказном порядке решить, кто страдал больше».

Доктор Сара Бендер из хайфского университета придерживается иного мнения: «Эти люди не жили на оккупированной территории, а бежали в СССР и остались там по разным причинам. Их тут не было и они не получили пособия. Теперь они называют себя «уцелевшими от Катастрофы» и говорят: «Нам тоже положено». Неприятно заниматься делением, потому что они тоже пострадали из-за войны, но они не были в концлагере».

Профессор Дина Порат из тель-авивского университета тоже считает, что деление на две группы – логичное и справедливое: «Люди из второй группы – не уцелевшие от Катастрофы, а нуждающиеся, а таковых насчитывается очень много во всех слоях израильского общества. Вполне может быть, что их мир рухнул, что они потеряли все, что имели, что были вынуждены бежать. Их надо поддержать. Но они не жили при нацистском режиме».

На противоположной позиции стоит профессор Эдит Зартель, преподающая в Базельском университете: «Есть узники лагерей, которым сегодня не нужна материальная помощь, в то время как есть немало беженцев, находящихся в труднейшем положении. Градация должна быть человечной, а не бюрократической». По словам профессора Зартель, «Израиль все годы пользовался козырем Катастрофы в любой дискуссии, но как раз те, кто пережили Катастрофу, ее первые жертвы, оказались вне дискуссии. С точки зрения государства, они стали помехой. Было бы гораздо легче иметь дело с мертвыми, которые не бунтуют и не выходят на демонстрации. В то время как пережившие Катастрофу говорят и думают».


Специалист по истории Катастрофы, доктор Ицхак Арад поместил в «Йедиот» статью в поддержку права беженцев на государственную помощь, объяснив, что: «Это может быть еврей из Киева, Минска или Варшавы. Каждый, кто бежал из районов под советским контролем, или даже пошел в Красную армию и после войны вернулся, обнаружив, что от его семьи и дома не осталось и следа. Если бы эти люди не успели бежать, а остались жить под немцами, они попали бы в Бабий Яр, как и многие другие» (конец цитаты).

Заголовок статьи Рути Синай из «Гаарец» говорит сам за себя: «Почему лагерник стоит больше беженца?» Как пишет автор, «трудно найти в Израиле старика, который не знавал страданий. Некоторые едва уцелели, бежав в 50-х годах из Ирака, Ирана, Марокко, Туниса. Другие родились в подмандатной Палестине, пройдя через арабские погромы и эпидемии малярии. Третьи умирали от обезвоживания в пустыне по дороге из Эфиопии. Десятки тысяч стали жертвами сталинских репрессий. Сотни тысяч перенесли невообразимые страдания в гетто и гитлеровских концлагерях.

Удивительно и странно, что правительство решило создать иерархию страданий в то время, как его долг – помочь всем нуждающимся старикам, обеспечив их деньгами на еду, лекарства, социально-медицинский уход. И критерием такой помощи должна быть степень их нуждаемости, а не происхождение и не пережитые страдания».


В том же духе пишет Нахум Барнеа из «Йедиот»: «Использование соглашения о репарациях в дискуссии о том, положены или не положены деньги тем, кто во время Второй мировой войны находился в Европе, это – чистая демагогия. Я посмотрел фильм Орли Вильнаи и Гая Мероза «Мораль репараций» - продолжает Барнеа, – из которого следует, что евреи, которые вернулись в Германию, хорошо заработали, а евреи, поселившиеся в Израиле, оказались фраерами. Почему фраерами? Разве в Израиле нет тех, кто, пережив Катастрофу, построили себе виллы? Неужели здесь в самом деле так плохо? Неужели жизнь в еврейском государстве уже потеряла всякий смысл и главное это – размер виллы?

У каждого свой ответ. Но сторонники теории перманентной дискриминации не устают повторять на всех углах днем и ночью, что государство Израиль родилось для того, чтобы дискриминировать и грабить. В Израиле хватает стариков, которым не на что жить. Занимайтесь их проблемами. Зацикленность на европейских беженцах – это не что иное, как заговор Минфина. Через пять лет о них никто не вспомнит. Гораздо дешевле заниматься ими, нежели сосредоточиться на настоящей проблеме».


За год до начала Олимпийских игр в Китае Ади Шварц рецензирует в «Гаарец» вышедшую в Америке книгу историка Дэвида Ларджа «Нацистские игры. Олимпиада 1936 года».

В полном соответствии с названием книги игры нацисткого руководства продолжались не один год, т.к. решение о проведении Олимпиады в Берлине было принято еще за два года до прихода Гитлера к власти, и поначалу он вообще не хотел никакой Олимпиды, которую назвал «заговором жидов и жидо-масонов». Но такие известные спортсмены как боров Геринг и хромой Геббельс объяснили ему всю пропагандистскую выгоду, и Гитлер был в восторге – до того, что не пропускал ни одного дня соревнований и микрофоны в его ложе не раз ловили ругательства фюрера, когда арийские спортсмены терпели поражение от негров и евреев.

Как пишет Лардж, американские попытки бойкотировать проведение Олимпиады в расистской и антисемитской Германии едва не увенчались успехом. А далее рецензент от себя добавляет: «Всем, кто уверен, что в минуту кризиса можно полагаться на международное общественное мнение, стоит внимательно ознакомиться с этой историей».

Еврейское лобби в Америке начало давить на Олимпийский комитет США, добиваясь одного из двух – либо провести Олимпиаду в другой стране, либо отозвать американскую сборную от участия в берлинских играх. Ключевой вопрос состоял в том, включит ли Германия в свою олимпийскую сборную спортсменов-евреев. Тем временем в американском Олимпийском комитете начали раздаваться голоса, что евреи, как всегда, преувеличивают, и чуть ли не устроили заговор, чтобы сорвать важнейший национальный проект. Еще грубее выразился председатель шведского Олимпийского комитета, который написал своему американскому коллеге: «Я, конечно, против преследования евреев, но отлично понимаю, что какие-то перемены необходимы. Большей частью немецкого народа руководили евреи, а не немцы. Даже в Соединенных Штатах, возможно, наступит день, когда придется ограничить деятельность евреев. Многие из моих друзей – евреи, так что не думайте, что я против них, но их надо держать в определенных рамках».

Гитлер категорически возражал против того, чтобы в немецкой сборной были евреи. Если они будут, не будет никакой Олимпиады, сказал фюрер. На этом этапе представители немецкого и американского Олимпийского комитета постарались найти компромисс, чтобы не сорвать Олимпиаду. Днем с огнем они искали хотя бы одного «придворного еврея», чтобы заткнуть рот американским инициаторам бойкота во главе с мэром Нью-Йорка Фьорелло Ла Гуардиа. И нашли. Это была фехтовальщица Элен Майер, чемпионка Олимпийских игр 1928 года, которая отвечала всем критериям: у нее была «арийская» мать и отец-еврей. Она публично заявила, что не считает себя еврейкой. Когда Майер вошла в состав немецкой олимпийской сборной, министр спорта наделил ее званием «почетной арийки». Теперь МОК смело мог заявить, что Германия не дискримирует евреев, а Германия могла гордиться белокурой, зеленоглазой фехтовальщицей, которая по одному из пунктов Нюрнбергских законов даже не считалась еврейкой.


Тему спорта в «Гаарец» продолжила Фаня Оз-Зальцбергер, которая рецензирует вышедшую в Израиле книгу Михаэля Глозмана «Ближе к телу: национализм и сексуальность в израильской литературе». Отталкиваясь от Герцля и Нордау с его призывом к «мускулистому еврейству с гордым взглядом», автор пишет о желании отцов сионизма уйти от привычного образа слабосильного и хилого галутного еврея. Приехав в Эрец-Исраэль, Герцль с радостным удивлением щупал мускулы широкоплечих и крепконогих еврейских грузчиков, и не переставал писать о необходимости спортивного воспитания еврейской молодежи. «Сегодня – заканчивает рецензент – мускулистых евреев можно найти во всех спортклубах Тель-Авива, где проводят соревнования культуристов. Разве что порой возникает ощущение, что вся сила новых евреев ушла в мускулы».

Дани Спектор из «Йедиот» взял прощальное интервью у легендарного диктора израильского телевидения Хаима Явина, который за сорок лет на экране все видел и обо всем рассказал телезрителям. И хотя Явин скромно сказал, что незаменимых людей нет, зрители 1-го телеканала хорошо знают, что это не так.

«Когда-то – сказал Явин – мы думали, что телевидение – это все. Мы хотели все изменить, сделать замечательные вещи. У нас в руках была колоссальная и безграничная мощь. Все израильское телевидение родилось в тени Шестидневной войны. У нас было ощущение, что мы – самые лучшие, и это включало все – общество, армию и телевидение. Тогда все верили, что телевидение изменит мир. Сегодня мы знаем, что это не так. Сегодня ТВ стало инструментом развлечения, часто – низкопробного. Человек приходит домой, ложится на диван, щелкает пультом и скачет по разным каналам в поисках развлечений. Ему нужен массаж».

В надежде, что у радио все еще есть другие функции тоже, мы желаем вам хорошей субботы.

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 11 сен 2007, 00:49

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(26.8.07-31.8.07) [/url]
После непрерывных публикаций о резком обострении отношений с Сирией и возможности войны «Маарив» сообщила, что в системе безопасности крепнет подозрение, что российские военно-политические круги передали Башару Асаду заведомо ложную информацию о якобы агрессивных планах Израиля, чтобы столкнуть лбами евреев и арабов в новой войне. По этому поводу Гад Шомрон из «Маарив» напомнил, что ровно сорок лет такое же развитие событий действительно привело к войне. «7 апреля 1967 года – пишет Шомрон – на севере страны целый день длились бои, в результате которых ВВС Сирии уменьшились на шесть «МИГов», сбитых израильскими истребителями. Этот тяжелейший инцидент, включавший массированный обстрел сирийцами северных поселений, был пиком затяжной напряженности, связанной с их попытками отвести воды из истоков реки Иордан, нарушив работу всеизраильского водовода. Для тех, кто забыл, напомним, что в то время, в эпоху холодной войны, Египет и Сирия пользовались полнейшей поддержкой СССР.

Вследствие этого инцидента в Москве сформировалось мнение, что Израиль собирает на севере большие силы для атаки Сирии, и эта информация была передана из Москвы в Дамаск и в Каир по официальным каналам. Историки до сих пор спорят о том, что побудило СССР распространить столь беспочвенную информацию.

Но поступившие из Москвы предостережения привели к эскалации напряженности на Ближнем Востоке, и 14-го мая Египет начал вводить в Синай большие воинские соединения в соответствии с египетско-советским соглашением о взаимной обороне, подписанным за полгода до этого. Три дня спустя Гамаль Абд-эль Насер приказал силам ООН покинуть Синай, и в Израиле началась мобилизация резервистов.

Тогдашний глава правительства Леви Эшколь предпочитал дипломатический путь и полагал, что сумеет убедить русских утихомирить сирийцев. Но его предложение прилететь в Москву для личной встречи с Косыгиным и Брежневым было отклонено кремлевскими вождями. Когда посол СССР в Израиле Чубахин снова и снова повторял на встрече с Эшколем советские утверждения, что Израиль планирует атаковать Сирию, Эшколь предложил ему сесть в машину, проехать вдоль северной границы и собственными глазами убедиться, что нет никаких оснований для сообщений о концентрации израильских войск. На это Чубахин сухо ответил: «В мои обязанности входит отправка дипломатических депеш, а не прогулки на севере».

Вот и сегодня, сорок лет спустя после начала Шестидневной войны, историки продолжают спорить о ее подлинных причинах. Но с одним фактом все согласны: ложное сообщение о намерениях Израиля атаковать на севере, переданное из Москвы в Дамаск, стало решающим фактором в нарастании вооруженного конфликта».


Историки продолжают спорить и о другом: кто начал Вторую мировую войну – Гитлер или Сталин? Том Сегев из «Гаарец» пишет, что историк-любитель, отставной полковник полиции Миша Шаули под впечатлением суворовского «Ледокола» начал поиски в архивах и недавно наткнулся на поразительный документ, хранящийся в Национальном архиве США. Это – три машинописные страницы на английском языке, датированные октябрем 1939 года, передающие содержание беседы чешской делегации со старшим чиновником советского МИДа по фамилии Александров. Чехи пытались узнать, чем вызвано подписание советско-германского пакта о ненападении. Товарищ Александров объяснил им, что если бы Советский Союз подписал соглашение с Западом, Гитлер не осмелился бы начать войну, а без такой войны не было никаких шансов насадить коммунизм по всей Европе. Кроме того, чиновник перечислил ряд преимуществ, который пакт Молотова-Риббентропа дал Советскому Союзу. Сегев закончил тем, что подлинность этого документа требует доказательств, и даже если он подлинный, его смысл заслуживает обсуждения.

Возвращаясь к текущей политике, Эйтан Хабер из «Йедиот» пишет: «С личной, сугубо эгоистичной точки зрения, Эхуду Ольмерту нужно добиться политических достижений от бесед с Абу-Мазеном: переход к соглашению о постоянном урегулировании, решение проблемы террора, любое политическое решение смягчит возможный удар комиссии Винограда и позволит Ольмерту остаться у власти.

С той же личной, сугубо эгоистичной точки зрения, Эхуду Бараку нужно добиться, чтобы его коллега Ольмерт вышел из бесед с Абу-Мазеном с пустыми руками, чтобы можно было выставить главу правительства человеком, который растратил даром все военно-политические возможности и ничего не сделал для государства.

Вы скажете, что с личной, эгоистичной точки зрения – это понятно. А что с государством? Что с нами? Ну, хорошо. Вы задали свой вопрос».


Бывший министр обороны Моше Аренс отреагировал в «Гаарец» на правительственное решение ввести альтернативную службу:

«Джон Мильтон написал: «Те, кто стоят и ждут, тоже служат», что могло бы стать девизом альтернативной службы. Но в то время как Мильтон, будучи слепым, имел в виду инвалидов, альтернативная служба предназначена не для тех, кто не может служить в армии из-за инвалидности, а для тех, кто н е х о ч е т в ней служить.

Казалось бы, альтернативная служба должна уравнять всех граждан Израиля в обществе, где давно идет борьба за равные права и возможности. Но когда речь заходит о равенстве обязанностей гражданина перед государством, все меняется. Например, в отношении службы в армии все молодые друзы обязаны нести воинскую повинность. Все молодые мусульмане от нее освобождены, если они не черкесы. Все молодые евреи обязаны служить, если они не ультраортодоксы. Все молодые христиане освобождены от службы. Такая мешанина обязанностей и освобождений была бы неприемлема в любом демократическом государстве. Тут нет никакого равенства.

Так что даже, если на первый взгляд альтернативная служба выглядит шагом по пути к равенству обязанностей, на самом деле это – только пыль в глаза. Общее положение станет не лучше, а хуже. Надо полагать, что те, кто в прошлом выполняли свой гражданский долг и служили в армии, теперь предпочтут более легкий путь альтернативной службы. Скоро мы начнем маршировать в сторону волонтерской армии, которая будет символизировать конец ЦАХАЛа как народной армии. Это станет ударом не только для боеспособности Израиля, но и для его национального эпоса».


«Йедиот ахронот» проверила, как выглядит государство Израиль на 60-м году своего существования, послав шестерых людей разного этнического и социального положения искать работу, снять квартиру и записать ребенка в детсад. Все шестеро в среднем возрасте 27-28 лет. В этой группе «подставных» оказались один выходец из Эфиопии (которого газета в угаре борьбы с расизмом называет просто «эфиоп»), один израильский араб (просто араб), один репатриант из России (просто «русский»), один ультраортодокс, и в дополнение к ним сабра-ашкеназ и еврей восточного происхождения.

Обо всем, что было дальше, Йоваль Кенер, Сигаль Бар-Ковец и Шахар Шахар пишут с места действия. В одном из кафе Рамат-Гана, где требовался официант, неопытного ашкеназа предпочли опытному арабу. В детсаду Кирьят-Оно сказали, что место есть, но только не для арабов. Такой же ответ был в Лоде. В Ришон Леционе маклер сказал, что владелец квартиры не сдает ее арабам. В Иерусалиме воспительница детсада с удовольствием говорила по-русски с новым репатриантом, перешла на иврит и согласилась принять ребенка из Эфиопии, но, когда позвонил араб, сказала: «Вам лучше поискать детсад в другом месте».

В кафе Бат-Яма эфиопский кандидат услышал, что ему нужно свидетельство об окончании курса работы на кофеварке, в то время как еврею-ашкеназу, заявившему, что он ничего не умеет, сказали: «Не боись – научим» В Тель-Авиве арабский кандидат не смог договориться по телефону о встрече ни по поводу работы, ни по поводу записи ребенка в детсад, но когда вслед за ним тот же номер набрали сабра и репатриант из России, их тут же пригласили на встречу. В Эйлате равным образом не любят ни арабов, ни выходцев из Эфиопии. В торговом центре Модиина ультраортодоксальному кандидату в продавцы дали понять, что ему там делать нечего. То же самое было в Кирьят-Шмона, где требовался официант. В Нетании владелец кафе сказал, что не хочет «ни ультраортдоксов, ни эфиопов с арабами». Когда же арабский кандидат позвонил в поисках квартиры, ее владелец удивился: «А вы, что, араб?» И, услышав «да», сказал: «Ну, не знаю…» А на вопрос «Так мне, что, больше не звонить?» он ответил: «Не звоните».

В Петах-Тикве попытка записать в детсад арабского ребенка наткнулась на растерянность заведующей: «Ну, что вам сказать… У меня в саду много русских. Я не знаю, согласятся они или нет. Я устрою родительское собрание и скажу, так мол,и так, чтоб они не возмущались». «А что вообще может быть? – спросил мнимый отец. – У ребенка нет хвоста». «Не знаю – ответила воспитательница. -проблема не с детьми, а с родителями».

В научном городе Реховоте арабу не захотели сдать квартиру, заявив, что она уже сдана. Но сабре и репатрианту из России тут же предложили ее посмотреть. В Хадере не хотят жить с «эфиопами». В Рамле при попытке записать ребенка в детсад его мнимый отец услышал: «Место есть. А вы откуда? Из Эфиопии? Простите, места нет».

В Хайфе и в Крайот все было по-другому: за место официанта состязались репатриант из России, ультраортодокс и сабра. Первым двум отказали, третьего взяли. Но самый большой успех ожидал здесь израильского араба, которому легко согласились сдать квартиру и принять ребенка в детсад.

В Нагарии выходец из Эфиопии позвонил в кафе, которое искало официанта, и услышал: «Сначала приходите, мы хотим на вас посмотреть». «Но у вас есть место или нет?» - спросил он и услышал: «Нет».

В Беэр-Шеве репатрианту из России, искавшему место продавца, сказали: «Если ты – еврей, все в порядке. Если нет, то нет». В Ашдоде сказали, что, если сдать квартиру арабу, «это помешает соседям». В детсаду Ашкелона ответили, что предпочитают принять «русских, а не сабров и не марокканцев».

По общим результатам проверки городом равенства оказался Холон, где ни один из кандидатов вообще не столкнулся с проявлениями какого-либо расизма. Когда хозяин съемной квартиры услышал: «Вам не мешает, что я – араб?», он ответил: «А мне-то что?»


О результатах газетного расследования Яир Лапид из «Йедиот» написал: «Легче всего сказать, что это ужасно, но мы сами приложили к этому руку. Мы отказались от принципа «плавильного котла», на котором было построено государство, и легкомысленно сменили его на племенное, расколотое общество, где каждый заботится только о своих.

В той же мере очень горько видеть боль и разочарование, которые испытывает израильский араб, но неужели нет ни капли вины, лежащей на всей общине израильских арабов, не сумевших создать в своих рядах массового движения протеста против палестинского террора? Неужели мы в самом деле ненавидим арабов или просто боимся их по причине, которую так легко понять?»


На той же полосе Север Плоцкер пишет: «Так мы – расисты? Несмотря на малоприятные результаты проверки, ответ не такой однозначный. В том, что касается арабских граждан, картина ясна и прискорбна: в еврейском обществе существует сильнейший расизм по отношению к арабам – во всех аспектах и во всех сферах повседневной жизни. По отношению к репатриантам из Эфиопии израильтяне проявляют неприязнь, основанную на предрассудках, а, может, и на том образе, который сложился в СМИ.

Касательно четырех других кандидатов, они не столкнулись и не могли столкнуться с «расизмом». Ведь не существует ни «ультраортодоксальной расы», ни «расы русских репатриантов». В ультраортодоксальной общине свой образ жизни, вызывающий свои объективные сложности при устройстве на работу в определенных районах. Не будем делать вид, что мы поражены: ультраортодоксальная община нетерпима по отношению к другим, поэтому неудивительно, что ее представители сталкиваются с ответной нетерпимостью.

Новые репатрианты из бывшего Советского Союза не страдают от особой дискриминации из-за своего происхождения и не пытаются свалить на нее трудности абсорбции и разные накладки в профессиональной и общественной жизни. Если в прошлом они и страдали от тех или иных ярлыков, со временем это прошло, и они сами об этом не вспоминают.

Так можно ли назвать нас расистами? Определенно да – по отношению к арабскому меньшинству. В тревожно высокой степени – по отношению к выходцам из Эфиопии. В меньшей степени – по отношению к другим секторам и группам в израильско-еврейском обществе. Хотя бы это может служить слабым утешением».


Для кого-то утешением послужит то, что нынешний министр образования, профессор Юли Тамир, имеет докторскую степень по политической философии и много лет занимается вопросами образования. Но, как пишет в «Маарив» Ивонн Козловски-Голан, заниматься вопросами образования и быть образованными людьми – это совершенно разные вещи. «Сегодня – продолжает она – в Израиле главный вопрос, сколько вы зарабатываете. Даже университеты скатились до этого уровня и предлагают «привлекательные профессии». Высшее образование из достояния превратилось в бремя и лишилось всякого значения. Сегодня широта образования и знаний может говорить только об отсутствии одной специализации. Мы воспитываем целое поколение нищих духом. Поколение невежд, которые стали такими не по своей воле, а по воле тех, кто хотят знать, какой «навар» им будет от широкого образования».

Не менее резко настроен Йехуда Нуриэль, который пишет в «Маарив»: «Неудивительно, что израильские школьники ненавидят школу. Они же ничему не учатся, кроме раннего осознания огромного разрыва между теми, кому светит хорошая жизнь, и теми несчастными, которые учат ничего не стоящую «специальность». Если что и удивительно, так это то, почему на все это идут родители? Непростительный грех израильской школы в том, что она разрушает потенциал большинства учеников, а точнее, не обнаруживает и не реализует его. Эти несчастные ученики оказываются загнанными в рамки, от которых за версту несет либо английским наследием, либо, с другой стороны, наследием хедера.

Взрослые люди несут естественную, юридическую, а главное, моральную ответственность за своих детей. Государству до всего этого нет дела. Никакой настоящей ответственности, а посему родители должны защищать своих детей всеми необходимыми способами. Например, не допустить, чтобы их дети пошли в школы, которые не защищены от обстрела «Касамами». Но точно таким же образом они должны спасти детей от «обучения» в школах, которые не защищены от нескончаемого позора местной системы образования».


Дорон Розенблюм из «Гаарец» пишет, что «если бы какая-нибудь международная организация – допустим, ВОЗ – проверила положение дел в Израиле на основе газетных публикаций и выпусков теленовостей, вполне может быть, что она пришла бы к выводу, что нигде в мире нет больше государства, которое так заботится о гражданах, по крайней мере, об их здоровье. Сомнительно, чтобы даже в каком-нибудь пасторальном швейцарском городишке, свободном от любой внешней угрозы, жители с такой одержимостью были заняты всем, что касается гигиены продуктов питания, свежести мяса и овощей, качества воды и воздуха и прочих угроз здоровью, которые в последнее время вызывают настоящий психоз в Израиле, что, с другой стороны, может только радовать. Во всех СМИ назначены специальные корреспоненты по вопросу запугивания населения, ежедневно сообщающие о новой неслыханной угрозе.

Обычная забота о своем здоровье не делает израильтян здоровее и крепче, но кто может жаловаться, что после стольких лет пренебрежения у нас пробудилась такая бдительность как по отношению к окружающей среде, так и по отношению к каждому из нас?

Важность этих проблем могут подтвердить тысячи израильтян, которые всего год назад попали под снаряды и ракеты Хизбаллы, что не прибавило им здоровья и, тем более, не улучшило положение лесного массива в Израиля. И уж, конечно, разговоры о возможной войне с Сирией или Ираном никак не улучшат состояние здоровья тех, кто вылезает из кожи, следуя здоровому образу жизни и здоровому питанию. Некоторые скажут: «Какая связь между новой иранской баллистической ракетой и преимуществами био-йогурта?» Или: «Если уж будет война, то, по крайней мере, мы встретим ее здоровыми».

А ведь в этой одержимости граждан состоянием здоровья что-то есть. Если бы мы потребовали от наших руководителей в сфере политики, безопасности и деле достижения мира хотя бы десятой доли той ответственности, надежности и чистоты, которых мы требуем сегодня от поставщиков продуктов и перевозчиков мяса в супермаркете, это намного увеличило бы (по крайней мере, статистически) и наше здоровье, и продолжительность нашей жизни».


Новое скандальное изречение раввина Овадии Йосефа, что солдаты погибли на войне, потому что не соблюдали субботу и не молились, побудило Габи Авиталя написать в «Маарив» статью «Мне стыдно»: «Снова у нас все кипит и бурлит. Снова слова рава Овадии «вырваны из контекста», как говорят его приближенные. Будучи духовным главой партии ШАС, он поклялся вернуть величие загнанного восточного еврейства. А я, будучи репатриантом из Марокко, не знаю, куда деться от стыда за этого духовного вождя. И задаюсь вопросом, в чем собственно состоит вклад рава Овадии в расцвет еврейской мысли в еврейском государстве? Более ощутим его вклад в этнический раскол. В чем проявилась его несравненная гениальность и когда им были сказаны или написаны слова любви к стране? Его гениальность и острый ум, может, и велики, но обращены исключительно на толкование Галахи для всех желающих. Для этого не нужен раввин, достаточно компьютера для каждого ребенка. ШАС позаботилась о том, чтобы в ее школьной системе дети, Боже упаси, не учили арифметику, историю или компьютеры, все это – только для еретиков. Так что, да простит меня Всевышний (а, может, и нет), тот, кто заявляет, что солдат ЦАХАЛа погиб на поле боя или при исполнении обязанностей потому, что не соблюдал субботу, напрочь лишен богобоязненности. Похоже, сефардскому движению ШАС вместе с его вождем не хватит даже месяца традиционных молитв о прощении.

Им придется просить прощения у моей бабушки, потерявшей сына на войне. Просить прощения у репатрианта из Марокко Натана Эльбаза, который 55 лет назад накрыл своим телом гранату, спасая товарищей. Просить прощения у Рои Кляйна, который в прошлом году совершил такой же подвиг. Все они – праведники, поднявшиеся на небеса в райские кущи».


Ханох Даум пишет в «Йедиот», что «даже если целый хор учеников, обожателей, приспешников, придворных и прихлебателей рава Овадии прав, многоуважаемый раввин должен понять, что такие номера больше не пройдут. Даже если рав Овадия любит ЦАХАЛ больше Эхуда Барака и привержен сионизму больше Теодора Герцля, и даже если все это – вопрос терминологии и невозможно понять рава Овадию, не будучи его учеником. Пришло время, чтобы рав Овадия вел себя приличнее и выражался яснее. Чтобы он нес ответственность за свои слова. Рав Овадия, как бы велик и славен он ни был, не может и дальше занимать столь влиятельные и ключевые позиции, скрываясь за отговоркой терминологии. Мы знаем, что терминология бывает разная, но ради Бога, разве можно допустить, чтобы под прикрытием терминологии человек нес все, что ему взбредет в голову?

Если рав Овадия в самом деле не имеет в виду того, что следует из его слов, то, может, его защитники будут настолько любезны объяснить ему, как надо говорить, чтобы израильтяне поняли, что он в самом деле хочет сказать. Наше государство говорит на другом языке, и он должен либо выучить этот язык и правильно на нем изъясняться, либо закрыть свои проповеди только для узкого круга своей паствы.

Рав Овадия Йосеф оскорбил многие осиротевшие семьи и все израильское общество, и возможность ошибки не освобождает его от публичного извинения. И самое главное, на ясном языке израильского государства».


Йоси Мельман из «Гаарец», который не раз писал о деле советского шпиона, профессора Маркуса Клингберга, одним из первых прочитал опубликованные на иврите его мемуары «Последний шпион» («Библиотека Маарив») и пишет:

«Что нового открыл Клингберг из того, что мы не знали? Прежде всего, что русские завербовали его в 1950 году, а не в 1957-м, как он заявил в своем признании. Он также рассказал, что его жена Ванда, работавшая вместе с ним в Институте биологических исследований в Нес-Ционе, тоже работала на русских и даже вынесла из института пробирку со смертоносными бактериями. Разве что, в отличие от мужа, Ванда не раскололась на допросах и осталась на свободе. Кроме того, Клингберг написал, что завербовал для советской разведки двух человек, одного из которых называет «инженером», другого – «ученым». После того, как семья одного из них пригрозила «Маарив» подать в суд за клевету, их имена были изъяты из книги, хотя адвокаты Клингберга уверены, что для них это – выигрышное дело».

Мельман связался по телефону с бывшим начальником Клингберга и первым директором Института биологических исследований, профессором Алексом Кейнаном, который добавил две существенные детали: во-первых, он принял Клингберга на работу только по настоятельному требованию его друга, крупнейшего израильского вирусолога, сказавшего, что без такого талантливого администратора как Клингберг работа не пойдет. Во-вторых, профессор Кейнан сказал, что все утверждения Клингберга о его научном масштабе и ученых заслугах не стоят выеденного яйца, что легко проверить по списку публикаций. Он почти ничего не публиковал от своего имени и всегда становился соавтором чужих исследований».


А Нахум Барнеа из «Йедиот» ограничился лаконичным комментарием: «У Клингберга тоже есть права, в том числе право сидеть в Париже и рассказывать всякие байки. Он знает, что в 88-летнем возрасте уже никто не станет с ним связываться».

Стоило американо-еврейскому миллиардеру Шелдону Эдельсону открыть в южном Китае самое большое казино в мире, как в Израиле снова заговорили о том, что еврейское государство должно, наконец, обзавестись своим казино и добиться того, чтобы 14 миллиардов шекелей ежегодного дохода от нелегальных азартных игр оставались в Госказне.

Амир Мером пишет в «Маарив», что в такой мертвый сезон не о чем писать, разве что о рулетке и жетонах. «Чудная тема: у всех есть свое мнение по этому поводу, все в этом разбираются и стоят на четкой позиции. «Это увеличит преступность и проституцию»; «Наоборот, это увеличит туризм и поможет владельцам гостиниц и промышленникам»; «Это разрушит семьи»; «Если и проигрывать, так пусть хотя бы деньги останутся у государства»; «Это положит конец нелегальным азарным играм».

Красное-черное, черное-красное. Вернитесь назад, прочтите прошлогодние газетные заголовки. Все уже было сказано, ставок больше нет. Полтора года назад – продолжает Мером – тогдашний министр туризма Авраам Хиршзон слетал на деловую встречу в Лас-Вегас. Сегодня он уже не при делах. За ним пришел министр Герцог, который предпочитал осторожность во всем, что касается казино в Израиле. Теперь и он не занимается больше вопросами туризма. Сегодня пришла очередь Ахароновича впрячься в телегу. Но и он, как вы правильно предположили, уже через год тоже оставит туризм. Так у нас и бывает: министр приходит на год, максимум – на два, и вот перед нами уже другой король. Как тут можно строить какой-то стратегический план, строить государство, стрлить казино!

Лично я за – заканчивает Мером. – Нет, это вовсе не обязательно приведет туристов. Но это определенно приведет к скоростному развитию Эйлата и резкому увеличению возможностей тамошнего отдыха и развлечений, потому что рядом с казино возникнут самые разные туристические и шоу-соблазны, по крайней мере, по предварительным планам. На практике же, как мы хорошо знаем, потребуется очень много времени, если вообще до этого дойдет, пока будет заложен краеугольный камень и пока наши внуки, которых еще нет в проекте, будут сидеть у рулетки в Эйлате. А тем временем, как принято, назначат еще одну комиссию, представят еще один доклад, соберут еще одну пресс-конференцию, заработают еще больше денег за наш счет, и никаких гарантий нужного результата. Короче, как в рулетке. Делайте ваши ставки, господа».


Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 01 окт 2007, 13:48

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(24.9.07-29.9.07) [/url]
Главным героем минувшей недели стал 48-летний президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад, о котором Смадар Пери пишет в «Йедиот», что сын бедного деревенского кузнеца не вышел ни лицом, ни ростом, что не помешало ему выйти в люди, демонстрируя абсолютную лояльность аятоллам и не отступая ни на шаг от шпаргалок, подгототовленных его советниками для публичных выступлений.

Пери пишет, что сын кузнеца окончил инженерный факультет тегеранского университета, что его жена еще религиознее мужа, но никто ее не видел и даже не знает, как ее зовут. У них трое детей. Узнав, что иностранная пресса интересуется его личной жизнью, Ахмадинеджад прокатил нескольких журналистов по городу в «Пежо» образца 77-го года, заявив, что он – простой и скромный человек, который до сих пор ездит на такой старой машине. Следом за ним в новеньких машинах катила охрана с оружием в руках. За последние два года президент Ирана избежал, по меньшей мере, трех покушений, меняя в последнюю минуту свой маршрут.

В своей карьере Ахмадинеджад выглядел безобидным дурачком, чья победа всегда становилась полным сюрпризом для соперников. Он понимает английский язык, но настаивает на переводчике, чтобы выиграть дополнительное время для ответа.

Иранские ученые, встречаясь за границей с израильскими коллегами, называют своего президента «хитрым придурком» и считают его ходячей бомбой, ожидая одного из двух: либо его провокационное поведение навлечет на Иран катастрофу, либо он до того надоест аятоллам, что они решат избавиться от этого «психа».


Бывший израильский министр просвещения, профессор международного права Амнон Рубинштейн, преподающий в качестве приглашенного профессора в Колумбийском университете, пишет в «Маарив» о выступлении президента Ирана:

«В Колумбийском университете снова и снова выдвигается аргумент, что свобода слова, гарантированная Первой поправкой к Конституции, оправдывает приглашение президента Ирана. Принцип свободы слова даже стимулировал декана, пригласившего Ахмадинеджада, заявить, что в подобных обстоятельствах он пригласил бы и Гитлера тоже.

Возникший в данном случае вопрос касается не цензуры или затыкания ртов, а университетской легализации самого экстремистского мировоззрения. У серийного убийцы тоже есть свободы слова, но нет права выступать в Колумбийском университете. Тут дело не в свободе слова, а в разумности и взвешенности мнения, которое в случае администрации университета было абсолютно порочным. Почему? Потому что опыт доказывает, что диктаторы совершенно превратно истолковывают сигналы, поступающие из чуждого им демократического мира.

В канун Второй мировой войны Ассоциация студентов Оксфордского университета приняла решение «не сражаться за короля и отечество». Услышав об этом решении, Гитлер еще больше уверовал в то, что демократический Запад окончательно прогнил и не будет сражаться за свою свободу, что определенным образом повлияло на военную кампанию фюрера. Подобный ущерб может быть причинен и сейчас, несмотря на то, что декан Колумбийского университета сказал в глаза президенту Ирана, что тот – «мелкий и жестокий диктатор». Между выступлением президента Ирана и свободой слова не только нет никакой связи, но все это отдает абсолютной глупостью».


Другой профессор Колумбийского университета, Элиэзер Баркан, посмотрел на происшедшее по-иному: «На этот раз деление на плохих и хороших было слишком очевидным. Споры были по поводу самого приглашения, но никто не оспаривал того, что президент Ирана – «воплощение зла». Декан не приветствовал его традиционными словами «Сегодня нам выпала честь принимать у себя…», а обрушился на него с обвинениями, которых не устыдился бы прокурор международного трибунала на процессе военных преступников. Колумбийский университет не предоставил трибуны президенту Ирана, а посадил его на скамью подсудимых».

Спецкор «Йедиот» в США Орли Азулай пишет, что «прибытие в Нью-Йорк президента Ирана превратилось в событие, от которого нельзя было отмахнуться: он сумел вызвать массовое раздражение, ухмылки, порой он был груб, порой строил из себя добрячка. Но все его слушали, и это было его самым большим успехом.

Он был смешон, когда заявил, что в его стране вообще нет гомосексуалистов. Другим он дал пищу для размышлений, заявив, что американцы были первыми, кто использовал атомную бомбу, так что пусть всякие ханжи не морочат ему голову, когда единственное, чего он добивается, это получение атомной энергии в мирных целях.

Ахмадинеджад выглядел человеком, который не верит, что это происходит с ним на самом деле: руководители всего мира прибыли на заседание Генеральной Ассамблеи, но все хотят билеты только на его спектакль. И это после того, как президент Буш уже два года пытается убедить Америку и весь мир, что Сатана живет в Тегеране и что Иран – самая опасная точка «оси зла».

Президент Ирана сделал вывод из своих ошибок: на этот раз он не сказал, что надо стереть Израиль с лица земли, но направил все прожектора на палестинцев, которые, по его словам, «уже шестьдесят лет гниют под израильским игом». «Даже если евреи пострадали во время Катастрофы – продолжил он, – почему палестинцы должны за это платить».

Неожиданно президент Ирана перестал выглядеть огнедышащим драконом. Чокнутый, оторванный от действительности, религиозный фанатик – да, но определенно не дурак.

За трое суток визита Ахмадинеджада в США теледикторы так же, как миллионы американцев, научились правильно выговаривать фамилию человека, который стал гвоздем программы в ООН и заодно – всех СМИ.

Если бы Буш позаимствовал этот рецепт, и съездил выступить перед студентами Тегеранского университета, вполне может быть, что конфликт между двумя государствами окончился бы еще до того, как в воздух поднялись самолеты, и был отдан приказ нажать на кнопку».


Как пишет в «Гаарец» Шмуэль Рознер, «если кто и проиграл на визите президента Ирана в Нью-Йорк, это Израиль. Ахмадинеджад бил по Израилю сначала с трибуны Колумбийского университета, потом – с трибуны ООН. И ухитрился довести до ума американцев, что Иран вовсе не выступает против всего мира, он выступает только против Израиля.

Кроме президента Ирана на телеэкранах были и протестующие против него демонстранты, многие из которых – религиозные евреи. Транспаранты осуждали Ахмадинеджада за призывы стереть Израиль с лица земли и отрицание Катастрофы. Вот вам еще одно доказательство: Иран – израильская проблема, максимум – еврейская.

А все стрелы президента Ирана были направлены в одну цель: это же Израиль, дураки! Зачем нам нужна всемирная война, если во всем виноваты только евреи, укравшие у палестинцев их земли! Как опытный американский политик, наученный своими советниками повторять одно и то же, так и президент Ирана повторял одну и ту же формулу: почему все должны страдать из-за евреев?

Хочется надеяться, что большого вреда тут не было: ну, приехал, поговорил и уехал, оставив за собой загадочную улыбку и горы слов, открытых для любого толкования. Важнее, что на прошлой неделе в Афганистане была перехвачена партия иранского оружия по дороге к талибам. Еще важнее очередной раунд консультаций по поводу ужесточения санкций против Ирана, который в случае провала возвестит о кончине иллюзии, что Совет Безопасности может найти выход из кризиса. На прошлой неделе заместитель Госсекретаря США Николас Бернс счел нужным выступить с предостережением: под вопросом стоит доверие к Совету Безопасности. По-видимому, Бернс уверен, что к Совету Безопасности еще есть какое-то доверие, которое он может потерять».


Йоси Мельман из «Гаарец» пишет:

«Вопросы преподавателей и студентов Колумбийского университета позволили президенту Ирана вернуться к своей любимой пластинке. И, тем не менее, с американской точки зрения, это выглядело как обмен мнениями и попыткой убедить противника. Но нет ни малейших шансов убедить идеолога с таким ясным мировоззрением, как у Махмуда Ахмадинеджада, принадлежащего к самому экстремистскому, мессианскому течению в религиозном Истеблишменте Ирана. Таким экстремизмом он обязан своему обожаемому учителю Мухаммеду Таки Мисбах-Изри, которого даже основатель исламской республики Иран и ее духовный вождь аятолла Хомейни посадил под домашний арест за его убеждение, что надо ускорить конец света для ускорения прихода Мессии.

Само приглашение президента Ирана в Колумбийский университет говорит о чем-то граничащем между наивностью и либерализмом, что отличает американские академические круги, не понимающие, что совершенно невозможно вести диалог между религиозным фанатиком и людьми, которые верят в свободу информации и права человека. С этой точки зрения, Ахмадинеджад полностью воспользовался этой наивностью, давшей ему всемирную трибуну.

Но по большому счету не следует придавать слишком большого значения спектаклю Ахмадинеджада в Америке. Не он правит бал в Иране. Власть находится в руках верховного правителя Али Хаминаи. Именно он привел Ахмадинеджада на президентский пост. Так что все зависит от Хаминаи. Когда он придет к выводу, что Ахмадинеджад – скорее бремя, чем достояние, не исключено, что он лишит его своей поддержки, и тогда сомнительно, что Ахмадинеджаду вообще разрешат выставить свою кандидатуру на президентских выборах через два года, либо его провалят на самих выборах, приведя к победе более предпочтительного кандидата».


Профессор Эйтан Гильбоа пишет в «Йедиот», что под прикрытием свободы слова декан Колумбийского университета хотел, чтобы о нем и о его университете заговорили во всем мире. В этом желании рекламы его интересы полностью совпали с интересами президента Ирана. «Нет никакой связи между свободой слова и этим позорным событием. Остается надеяться, что крупные спонсоры Колумбийского университета, которые в большинстве своем – евреи, отреагируют таким образом, что жаждущий рекламы декан трижды пожалеет о своем приглашении самого фашистского из всех лидеров сегодняшнего мира».

Совсем неожиданное окончание этой темы оказалось в заметке Тома Сегева из «Гаарец», который пишет:

«Уже несколько недель по государственному телевидению Ирана показывают телесериал «Дорога без возврата» – о преследовании евреев во время Второй мировой войны. И главное, что создатели сериала проявляют симпатию к евреям. Место действия – оккупированный Париж. В одном из эпизодов группу евреев сажают в грузовик на глазах у прохожих, среди которых – молодой иранский дипломат Хавив Парса, работающий в иранском посольстве. «Куда их везут?» – спрашивает он, и слышит в ответ: «В концлагерь». Под влиянием увиденного иранский дипломат решает помочь евреям и выдать им паспорта.

Спецкор Эй-Пи Насер Карими считает, что такой телесериал не могли показать без санкции религиозных лидеров Ирана, и вполне может быть, что его трансляция отражает разногласия между ними и президентом Ирана, отрицающим Катастрофу.

Как бы то ни было, перед нами – история любви иранского дипломата и еврейской девушки Сарры. Она и ее семья получают от дипломата иранские паспорта. Немцы требуют от него объяснений и сначала верят, когда он говорит, что семья Сарры – вовсе не евреи, а одно из малоизвестных иранских племен. Но потом немцы раскрывают уловку, арестовывают дипломата и он вынужден вернуться в Иран. Там его снова арестовывают за выдачу поддельных паспортов.

Еще можно надеяться, что все образуется и кто знает, может, Хавив даже встретит свою Сарру, потому что до окончания популярного фильма осталось еще восемь серий».


Как пишет в «Йедиот» Сима Кадмон, «у главы правительства Эхуда Ольмерта не было даже небольшой передышки для почивания на лаврах. Когда о его успехах намекали гигантские газетные заголовки, когда появился шанс, что он вот-вот выкарабкается из бездны непопулярности, в которую рухнул, и первые признаки того, что он начинает приходить в себя и, может, удержится на посту, юридический советник правительства нанес свой удар, дав указание полиции начать уголовное расследование. Из всех обвинений против Ольмерта дело о приобретении дома в Иерусалиме, который обошелся ему на полмиллиона долларов ниже рыночной цены (что было заподозрено как скрытая взятка подрядчиков бывшему мэру Иерусалима), намного серьезнее остальных именно потому, что речь идет о взятке.

С другой стороны, мы уже не раз были свидетелями того, что самые черные тучи оказывались легкими облачками. Так что стоит вспомнить только одно: сколько решений начать уголовное расследование закончилось предъявлением обвинительного заключения, и сколько месяцев, а то и лет, на это ушло».


По этому поводу профессор юриспруденции Зеэв Сегаль написал в «Гаарец»: «В отношении глав правительства у нас появилась своего рода «традиция», по которой они продолжают исполнять свои обязанности даже после того, как по решению юридического советника против них начато уголовное расследование. Так было в случае Нетаниягу, Барака и Шарона, когда следствие, в конце концов, не привело ни к каким результатам».

Офер Шелах из «Маарив» пишет: «Кончились редкие и сладкие денечки Эхуда Ольмерта, когда все молчали, особенно юридический советник. Со следующей недели Ольмерт станет подследственным главой правительства и от этого титула его не спасут никакие иностранные источники.

Что же он теперь будет делать? До сих пор он только реагировал на события, иногда поспешно, иногда успешно. Сможет ли он выбраться из новой ямы с помощью какого-то большого хода, как сделал до него Шарон? Хватит ли у него на это душевных сил, есть ли у него общественная поддержка, исходя не только из его положения в опросах, решения комиссии Винограда и юридического советника, но, принимая в расчет, что Шарон уже был в такой же ситуации и попал под подозрение в связи его расследования и его решения о размежевании?».


Хотя Йом-Киппур уже миновал, военный историк Меир Паиль и журналист Ран Адалист опубликовали в «Маарив» статью под заголовком «Прости, Дадо». Давид («Дадо») Элазар был начальником Генштаба в той войне, после которой его сделали козлом отпущения за грехи политического руководства, и он умер от инфаркта.

«34 года прошло с тех пор, как египетская и сирийская армии якобы неожиданно напали на Израиль. ЦАХАЛ одержал в той войне драматическую, травматическую и трагическую победу. Руководил этой победой тогдашний начальник Генштаба, генерал-лейтенант Давид Элазар.

Сразу после войны была создана следственная комиссия Аграната, чьи выводы привели к отставке-отчислению Дадо. С каждым проходящим годом становится все яснее и яснее то огромное зло, которое причинили его имени те, кто принес Дадо в жертву политическим расчетам правительства. Дадо командовал армией умно, упрямо и смело на фоне развала части тех, кто его окружал, и правительства, которому он подчинялся. Вопреки древнему диктуму у нас судили победителя.

Поэтому пришло время замолить грех, который мы на себя взяли.

После войны Йом-Киппур государство Израиль поняло скрытую пользу расчетливого использования силы и политического процесса по пути к миру с Египтом, ставшему результатом той войны».


Военный обозреватель «Йедиот» Рон Бен-Ишай добился сенсации, въехав по иностранному паспорту на территорию Сирии и даже оказавшись рядом с тем местом, которое израильские ВВС предположительно бомбили две недели назад. Там, где должен находиться Центр сельскохозяйственных исследований, полно солдат и замаскированной военной техники.

Как и на всем Востоке, в Сирии можно купить что угодно, в том числе и въездную визу. Забавно, что в сирийском посольстве в Турции бдительные чиновники отказали Бен-Ишаю в визе, сказав, что у него «слишком еврейская фамилия». Но на пограничном КПП офицер был менее разборчив, и бакшиш быстро сделал свое дело.

Целую неделю израильский журналист путешествовал по вражеской территории, не заметив никаких признаков подготовки к войне и чрезмерного интереса в СМИ к тому, что именно понаделали израильские самолеты в сирийской пустыне. В беседах с сирийцами в ресторанах, на базаре, в такси и в отеле Бен-Ишай услышал, что «Сирии не нужна война. Нам нужны наши Голанские высоты. И мы их получим. У нас хватит терпения».

Бен-Ишай попытался разговориться со студентами, и от одной из них неожиданно услышал: «Чем, собственно, наше правительство отличается от израильского? Наше относится к нам так же, как израильское – к палестинцам». Она не успела закончить свою мысль, как рядом появились агенты тайной полиции.

В Дамаске, который очень понравился Бен-Ишаю своим «левантийским духом», он оказался в единственной уцелевшей синагоге, где в канун Рош ха-Шана трубили в шофар для десяти евреев. А всего в Дамаске остались 150 евреев, торгующих одеждой и ювелирными изделиями. 150 последних евреев Сирии.

В завершении своего репортажа Бен-Ишай описал поездку на сирийскую часть Голанских высот, где он хотел увидеть, в какой стадии находится боевая готовность, идут ли учения, и чувствуется ли подготовка к войне. Но ничего подобного он не увидел. «Много военных баз, траншей и бункеров, но мало солдат. Танков и бронетранспортеров было достаточно, но они удалены от передовой линии. Так не выглядит район боевых действий, где готовятся к войне».

Бен-Ишай закончил воспоминанием о том, что 37 лет назад совсем недалеко от этого места его ранило осколком сирийского снаряда. «Теперь же – пишет Бен-Ишай – я сказал себе, что на этот раз вернусь домой живым и невредимым».


Яаков Ахимеир написал в «Маарив» о вышедшей в Америке книге «Израильское лобби и внешняя политика США» профессоров Джона Миршхаймера и Стивена Уолта. Они утверждают: «В значительной степени проблема террора, с которой сталкивается Америка, вызвана ее многолетней поддержкой Израиля». В качестве свидетеля авторы не нашли никого лучше, чем… мать Осамы Бин-Ладена: «В юности – сказала она – Осама был очень славным мальчиком… Но с годами его все больше и больше начало тревожить положение палестинцев». Иными словами, Израиль повинен в терроре против Соединенных Штатов Америки.

Эту книгу надо читать глазами фермера из Айовы, страхового агента из Чикаго или афро-американского учителя из заброшенного городишки в Алабаме. Есть немало шансов на то, что по прочтении этой книги, авторов которой упрекают в антисемитизме, подобные читатели воскликнут: «Евреи хозяйничают в Америке, евреи прибрали к рукам наше государство, наших политиков и СМИ, евреи взяли власть над всеми нами!».


Посмотрев по израильскому ТВ документальный фильм «Разведчик по кличке «Шампанское» Эйтан Хабер из «Йедиот» написал: «До какой степени может деградировать человек? Насколько низко может пасть еврей, вероятно, израильтянин? По крайней мере, в одном случае – разведчика Вольфганга Лоца, он же – Зеэв Гур-Арье – у меня есть ответ.

Тем, кто видел этот фильм, не хватало одной детали, одного имени: кто-то из тех, кто знал Лоца, выдал его, донес на него египтянам, и подвел его близко, максимально близко к виселице.

Вольфганг Лоц был агентом Мосада в Каире в начале 60-х годов. Он выдавал себя за бывшего немецкого офицера, владельца конефермы. Рослый, коренастый Лоц вполне подходил внешностью и поведением под свою легенду. Агента «Шампанское» и его жену арестовали в те же самые дни, когда в Сирии провалился другой легендарный агент Эли Коэн, и какое-то время в Мосаде полагали, что между этими арестами есть связь. После судебного процесса Эли Коэна повесили на главной площади Дамаска. Вольфганг Лоц уцелел.

Лоц был майором ЦАХАЛа и известной фигурой в Тель-Авиве. Мы познакомились с ним на одной вечеринке. Когда египтяне арестовали Лоца, его фотография появилась в газетах всего мира под аршинными заголовками: «Нацистский офицер на службе израильской разведки». В Израиле не на шутку перепугались: Лоца-Гур-Арье хорошо знали. При чем тут нацистский офицер? Он же был офицером ЦАХАЛа.

Тогдашний глава Мосада Меир Амит пошел на экстраординарный шаг: он вызвал редакторов всех газет (ТВ тогда еще не было) и рассказал им правду. Амит просил не публиковать фотографии Лоца. Знакомые тут же его опознают, и он будет раскрыт. Немец Лоц еще может избежать виселицы. Израильтянина Лоца ждет петля.

Редакторы пошли навстречу Мосаду и долгие недели не публиковали фотографии. В те годы иностранная пресса попадала в Израиль не регулярно. Тем временем в Каире продолжался судебный процесс. И вот, на самой критической стадии в египетский суд поступило письмо. Там говорилось примерно следующее: Вольфган Лоц ни кто иной, как Зеэв Гур-Арье. Он не христианин, а еврей. Он не немец, а израильтянин. Он живет не во Франкфурте, а в Тель-Авиве. Он не владелец конефермы, а майор ЦАХАЛа. История жизни Гур-Арье была полностью раскрыта. Кто-то всадил ему нож в спину. Но кто? Кто хотел видеть израильского агента болтающимся в петле? Почти нет сомнений, что это был еврей и израильтянин, из тех, кто хорошо знали Гур-Арье и его историю. Разумеется, – пишет Хабер – меня не было в египетском суде, когда прокурор зачитал содержание письма. Много лет спустя после возвращения Лоца я спросил его, что он почувствовал в ту минуту. «Я почувствовал, что игра окончена, – ответил он. – Они уже сняли мерку с моей шеи, чтобы подогнать петлю». Он сказал, что тоже очень хотел бы узнать, кто написал письмо.

Суд поверил каждому слову в письме, но по неизвестным причинам, видимо, указанию сверху, судьи заявили, что верят как раз Лоцу. Дело кончилось тем, что Лоца и его жену, которую арестовали вместе с ним, освободили в рамках обменной сделки после Шестидневной войны. С тех пор и по сей день мне кажется, что Мосад готов дорого заплатить за то, чтобы узнать, кто был предателем, продавшим Вольфганга Лоца.

Лоц и его жена-немка попытались прижиться в Израиле, но на это не было никаких шансов. Он привык к роскоши и транжирству, и все время жаловался, что Мосад о нем не заботится. Он был очень тяжелым, почти невыносимым человеком. Поэтому, когда он решил эмигрировать в Германию, почти без гроша в кармане, многие вздохнули с облегчением.

Лоц умер в Германии в нищете. До этого умерла его жена-немка. Много лет спустя умерла его жена-израильтянка. Его единственный сын живет в США. На все вопросы о бурной жизни Лоца есть ответы, кроме одного: кто написал письмо в египетский суд?».


Ответ не нашелся и в другом случае – умершего на минувшей неделе величайшего мима Марселя Марсо, чья настоящая еврейская фамилия Мангель осталась разве что в некрологах и в энциклопедиях, потому что сам он никогда не говорил о своем еврействе.

Йоав Бирнберг и Лилит Вагнер из «Йедиот» обнаружили, что в прямом родстве с Марсо состоит известная израильская эстрадная певица Ярдена Арази, которая и рассказала, что 19-летний Марсо сменил фамилию во время войны, чтобы выжить, что он много раз бывал в Израиле, но даже здесь не рассказывал журналистам, что его отец погиб в Освенциме, а он сам помогал в переправке еврейских детей из Франции в Швейцарию. Только после Шестидневной войны, когда племянник-десантник взял Марсо на Голанские высоты и отважился спросить, почему он скрывает свое еврейство, великий мим покаялся в грехе. Как предположила Арази, «когда тебя считают французом и никто не задает никаких вопросов, ты просто об этом не думаешь».

Но ведь мим на то и мим, чтобы молчать в ответ на любые вопросы. Разве не так?

Шаббат-шалом!
Последний раз редактировалось igorp 01 ноя 2007, 17:02, всего редактировалось 1 раз.
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 06 окт 2007, 19:11

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(30.9.07-5.10.07) [/url]
Целый месяц СМИ всего мира непрерывно сообщали об атаке израильских ВВС в Сирии и только две страны упорно отмалчивались: Израиль и Сирия. Но неделю назад о своей осведомленности проговорился глава оппозиции Биньямин Нетаниягу, а за ним президент Сирии Башар Асад признал факт атаки в интервью Би-Би-Си.

Дальше, как пишут в «Маарив» Ури Яблонка и Феликс Фриш, было самое интересное: «Месяц спустя после атаки ВВС, военная цензура разрешила всем израильским СМИ сообщить, что такая атака в самом деле была, без добавления трех слов «по иностранным источникам». Но это разрешение вызвало не меньшую бурю, чем сама операция. В окружении главы правительства обрушились с резкой критикой на неожиданное решение цензуры, заявив, что оно может привести к экслации напряженности на северной границе. Глава правительства не знал, что главный военный цензор решил снять завесу с одной из самых драматических и опасных операций ЦАХАЛа за последние годы.

Но, кроме разрешения сообщить о факте самой операции цензура по-прежнему запрещает публикацию любых подробностей без ссылки на иностранные источники, включая кодовое название операции, ее цели и результативность. Общественность также не может узнать, какими резонами руководствовалось военно-политическое руководство и что обсуждалось на предварительных совещаниях, если они вообще проводились, а также до какой степени атакованные объекты угрожали Израилю – и все это потому, что официальный Израиль продолжает отмалчиваться».


Феликс Фриш добавляет, что главный военный цензор, полковник Сима Вакнин-Гиль 42-х лет ранее служила в разведке ВВС, специализируясь на баллистических ракетах Ирака, и в последнее время ее имя упоминается среди кандидатов на высшие посты в разведке, в том числе – начальника отдела сбора информации с помощью спутников.

Как пишет Ронен Бергман из «Йедиот», «разведка уже давно твердит, что цензура стала совершенно беззубой и журналисты ее не боятся. Со своей стороны, цензоры справедливо отвечали, что они действуют в духе времени, и то, что можно было запретить 20 лет назад, сегодня уже не запретишь.

Но сейчас сложилось ощущение, что после долгих лет относительного либерализма цензура снова воздвигла свои непробиваемые стены. «Я боюсь даже подумать о том, что произошло в Сирии, боюсь, что меня арестуют и бросят в какой-нибудь темный подвал» – так сказал через три дня после атаки один из старших редакторов электронных СМИ, и добавил: «Боюсь, что мой телефон прослушивается».

Но что же изменилось после решения цензуры? Практически ничего. Обилие публикаций в западных СМИ вынудило цензуру подтвердить их информацию. По мнению цензуры, на определенной стадии, особенно после того, как Нетаниягу сболтнул о проведенной операции, использование слов «по иностранным источникам» стало совершенно лишним. Чего только не говорилось и не писалось о тайном умысле военной цензуры, тогда как истина проста: цензура уже неделю назад приняла логичное решение не связывать СМИ раздражающей ссылкой на иностранные источники. Вот и все. Вполне может быть, то по прошествии еще нескольких дней борьбы за лавровые венки и звание того, кто отдал приказ и кто стоял на капитанском мостике в решающую минуту, будут раскрыты новые подробности тайной операции».


Амир Раппопорт из «Маарив» пишет, что «решение цензуры, казалось бы, носит сугубо технический характер, но на деле его смысл гораздо больше. Мало кто сознает, что само по себе разрешение сообщить об атаке ЦАХАЛа на территории Сирии не является официальным израильским признанием, что такая атака в самом деле была. Цензурное разрешение публиковать то или иное сообщение вовсе не гарантирует их полной или частичной достоверности. Кроме того, никаких деталей пока нет, так что во всей этой истории тайного гораздо больше, чем явного. В то же время очень важно, что израильским СМИ разрешено сообщить о факте проведения операции. Весь мир полностью доверяет таким публикациям, а арабский мир ни минуты не сомневается, что за ними стоит правительство Израиля».

Как пишет Эйтан Хабер из «Йедиот», «давайте предположим самое простое: глава правительства, министр обороны и начальник Генштаба ужасно завидуют сегодня одному-единственному человеку – Менахему Бегину. Точнее тому, как он ухитрился выйти победителем из бомбежки иракского реактора в 1981 году. Как, как?

После того, как «все наши самолеты с миром вернулись на свои базы», у Бегина, начальника Генштаба Рафаэля (Рафуля) Эйтана и других руки чесались оповестить об этом весь мир. Да и почему нет? Операция превзошла все ожидания. Общественное положение Бегина было тогда на спаде, и на носу были выборы в Кнессет. Но Бегин, Рафуль и другие знали, что израильское сообщение об атаке Ирака равносильно объявлению войны. Поэтому всем министрам было приказано молчать. Министры вернулись домой в канун праздника Шавуот, умирая от желания рассказать, как мы уделали Саддама Хусейна.

Надо полагать, Бегин тоже «умирал» рассказать. Но, будучи человеком чести, он не мог нарушить собственный запрет.

Наутро только одна радиостанция в Питсбурге (США), что-то вроде Нижней Димоны по нашим меркам, сообщила нечто туманное о «самолетах в Ираке». Ни реактора, ни бомбежки. Нечто, непонятно, что именно. Чуть позже по амманскому радио передали что-то не менее туманное от имени иорданского премьер-министра.

Тут Бегин и решил, что пришло время рассказать всему миру, как мы разнесли на куски иракский ядерный реактор.

Думаю, что Ольмерт, Барак и другие до сих пор ищут какую-нибудь радиостанцию в Питсбурге, Тимбукту или Нижней Димоне. Спасение пришло к ним ни больше, ни меньше как от президента Сирии собственной персоной, и теперь ЦАХАЛ с помощью военной цензуры пытается «поймать волну». Асад подтвердил, что мы бомбили – так неужели мы станем отрицать?

Еще одно предположение состоит в том, что каким бы пустяковым не было разрешение цензуры, оно и есть та дырка в плотине, которую тот самый мальчик заткнул пальцем. Теперь, когда «цензура разрешила», в Израиле и за границей попытаются опубликовать все, что можно. Израильский «Питсбург» дал сигнал. Надо полагать, в ближайшее время в СМИ появится много правды и много вранья. Если же нет, это будет означать только то, что правительство и Генштаб, в самом деле, черт подери, умеют хранить секреты. Разумеется, временно».


Амир Орен из «Гаарец» пишет, что его газета первой обратилась в военную цензуру, чтобы избавиться от конфузного довеска «по иностранным источникам», и неожиданно получила положительный ответ.

«Со времени операции в Сирии цензура сражалась на двух фронтах. Один – внешний – был против израильских СМИ, которые хотели выполнить свой долг, сообщив все доступные детали операции. На втором, внутреннем фронте, шло сражение за само право существования цензуры под давлением правительства и, особенно, министра обороны, которые требовали заткнуть рот израильским журналистам. В то же время реакция журналистов на жесткость цензуры могла привести руководство системы безопасности в зал суда. Такой шаг мог сделать цензуру излишней и вообще положить конец дебатам о ее необходимости. В результате, в то время как по всему миру один за другим зажигались уличные фонари, израильтяне были вынуждены по-прежнему сидеть в темном закоулке.

После решения цензуры, по крайней мере, частично окончился маскарад и, хотя самые важные и смачные подробности до сих пор запрещены к публикации, можно утверждать, что за успехом умолчания скрывается большой провал. Молчание официального Израиля не было направлено на защиту военных секретов. Жертва операции и так хорошо знает, что с ней случилось. Политика собаки, которая кусает, но не лает, основывалась на предположительном знании, как поведет себя президент Сирии Башар Асад после операции. Но, похоже, Асад снова удивил Израиль: ответных военных действий Сирии не последовало.

Если есть одна особенность, отличающая сорокалетние израильские усилия расшифровать ходы династии Асада, так это последовательность наших ошибок. Информация о боеготовности Сирии всегда была достоверной. А вот ее анализ и прогноз целей сирийского руководства – хуже некуда. Почти все, что, по мнению израильских специалистов, должны были сделать Асад-старший, а за ним Асад-младший, они не делали.

В конце 1972 года, по прогнозу военной разведки на 1973 год, Сирия (или Египет) не планировала начать войну. В сентябре 1973 года все признаки на местах были истолкованы как опасение Сирии пойти на войну с Израилем. С началом войны Йом-Киппур, несмотря на то, военная разведка давно заполучила сирийские планы военных действий, и Генштаб, и командование Северного военного округа ошиблись в оценке действий сирийской армии на Голанских высотах.

Стоило окончиться войне, как израильские специалисты вернулись к своим ошибкам. Весной 1974 года они поторопились предположить, что Асад хочет развязать новую войну. Зимой того же года была новая паника.

В начале 1981 года ЦАХАЛ сбил сирийские вертолеты, которые помогали в боях с христианскими фалангами в Ливане. Ответным сюрпризом сирийцев стало размещение в Ливанской долине ракетных батарей класса «земля-воздух». В конце того же года тогдашний глава правительства Менахем Бегин провел закон о практической аннексии Голанских высот. Среди прочего, он хотел подтолкнуть Сирию к войне и вынудить нового президента Египта Хусни Мубарака заморозить отношения с Израилем, который, таким образом, получил бы повод воздержаться от эвакуации Ямита. В командовании Северного военного округа уже приготовили военные карты, разметив продвижение ЦАХАЛа до самого Бейрута. Но, к большому разочарованию, Асад и пальцем не пошевелил.

В июне 1982 года ЦАХАЛ планировал окружить сирийскую армию в Ливане, чтобы вынудить ее отступить без боя. Но сирийцы снова отказались играть по израильским правилам. В результате израильские танковые колонны не успели перерезать шоссе Бейрут-Дамаск до первого соглашения о прекращении огня.

Все 80-е годы, и особенно после того, как Асад неожиданно установил вокруг Дамаска новейшие советские зенитные батареи, израильские специалисты в один голос стали предупреждать, что, мол, все это – жульничество, и на самом деле Асад готовится к атаке. В такой ситуации Израиль начал готовиться ко второй войне Йом-Киппур, которой не было. Израиль был удивлен присоединением Асада к антииракской коалиции в 1991 году. А после войны Асад еще больше удивил Израиль, послав делегацию на мирную конференцию в Мадрид. В 1996 году, после провала израильско-сирийских переговоров, Израиль до смерти перепугался сирийской атаки – немного из-за небольшой передислокации сирийских частей, и, гораздо больше, из-за сотрудника Мосада Йехуды Гиля, который хотел заработать на пенсию донесениями липового агента.

Если сирийцы так же ошибочно истолковывают намерения Израиля, – заканчивает Орен, – то, в конце концов, взаимные ошибки обеих сторон неминуемо приведут к катастрофе. Чтобы их избежать, нужна не цензура, а намного большая гласность».


Менахем Бен из «Маарив» считает, что «Израиль ни в коем случае не должен входить в сектор Газы, на что намекает Эхуд Барак. Вопрос в том, какова главная цель такой операции: прекратить ракетный обстрел? Прекратить контрабанду оружия? Или – и это наихудшее – заново оккупировать сектор Газы, чтобы передать его Абу-Мазену, заплатив за это жизнями убитых израильских солдат?

Думается, раскол палестинцев и ХАМАСтан будут нам только на пользу. Мы по-прежнему будем поставлять в Газу воду, газ и электричество, держа руку на рычаге, чтобы при любой угрозе тут же отключить и первое, и второе, и третье. С ФАТАХлэнд, этим волком в овечьей шкуре, нам гораздо труднее. Уже сейчас от нас требуют эвакуировать поселения в Иудее и Самарии, принять палестинских беженцев, разделить Иерусалим, вернуться к границам 67-го года и поставлять им оружие.

Тогда как из-за страшного образа ХАМАСтана никто не требует от нас абсолютно ничего. Так неужели мы собственными руками навлечем на себя катастрофу нового объединения палестинцев? Боже упаси!»


Военный обозреватель «Йедиот» Алекс Фишман отреагировал на странное поведение начальника Генштаба Габи Ашкенази, который, с одной стороны, завизировал список освобождаемых террористов без всяких возражений, а, с другой – направил письмо министру обороны с копией главе правительства, где выразил принципиальное несогласие с тем, что Израиль освобождает 30 палестинских заключенных из сектора Газы в то время, как там находится пленный ефрейтор Гилад Шалит.

«Надо полагать, у Ашкенази не было политических резонов, но они наверняка были у тех, кто передал его письмо в СМИ. Может быть, Ашкенази подставили. Может, он подставил себя сам. С практической точки зрения, освобождение 30 заключенных никак не повлияет на прогресс в переговорах об освобождении Шалита. Но, с символической точки зрения, оно может вызвать у другой стороны уверенность, что они могут добиться своего, ничего не заплатив.

В результате письмо Ашкенази испортило праздник Ольмерту, снова поставив под сомнение его компетентность в сфере безопасности. В то же время и сам Ашкенази, написавший письмо с лучшими намерениями, выглядит не лучшим образом: он возражал, подписал, воздержался, и при этом думал, что пирог останется целым».


В сатирическом приложении к «Йедиот» мнимая цитата Ольмерта гласит: «Получив письмо начальника Генштаба, глава правительства был удивлен, что бывший десантник вообще умеет писать».

Янив Халили из «Йедиот» взял интервью у знаменитой израильской манекенщицы Бар Рафаэли, которое тут же разошлось по всему миру. Заголовок «Бар Рафаэли против государства Израиль» вполне соответствует настрою героини, заявившей: «Я не жалею, что не служила в армии, потому что на этом только выиграла. Почему 18-летние ребята должны умирать? Чтобы мы жили в Израиле? Какое имеет значение, Уганда или Израиль? Мне наплевать. Самая идиотская фраза, которую я слышала: «Хорошо умереть за родину». А разве не лучше жить в Нью-Йорке?».

Сама Рафаэли перебралась в Лос-Анджелес, откуда и заявила, что «если бы я могла совершить такое чудо, чтобы не было государства Израиль и все израильтяне разлетелись по миру, и у них был дом и деньги, я это сделала бы».


В ответ на это телекритик «Йедиот» Раанан Шакед написал: «Надо отдать должное Рафаэли за готовность сказать то, что многие из нас предпочли бы не говорить – во всяком случае, не для цитирования. Не только то, что определенно лучше жить в Нью-Йорке, чем умереть за родину, но и вообще, может быть, лучше жить в Нью-Йорке. Точка.

Если меня что и смутило, так это вопрос Уганды. Мне почему-то не верится, что Рафаэли достигла бы таких высот, родись она в Уганде, где угандийская мама толкала бы ее всю дорогу, от богом забытой деревушки до подиумов Нью-Йорка и Милана. Мне кажется, что в Уганде карьера Рафаэли закончилась бы только сбором бананов».


Статья Ариэлы Рингель-Хоффман из «Йедиот» – «Между молотом и Сатаной» – посвящена еврейской общине Ирана, насчитывающей сегодня от 25 до 28 тысяч человек (а иранцы увеличивают эту цифру до ста тысяч). Между 2000 и 2007 годом в Израиль репатриировались 1200 иранских евреев, с некоторыми из которых и встретилась автор статьи. В былое время им надо было платить контрабандистам и, рискуя жизнью, переходить границу пешком. Сегодня можно выехать в Австрию или в Грецию, а оттуда – в Израиль. При том, что специальная отметка в иранском паспорте запрещает его обладателю «посещать оккупированную Палестину». Но главное, что до сих пор мешает иранским евреям думать о репатриации, это не террор властей, а вечный вопрос «Кто останется в лавке?» В Тегеране все еще хватает лавок, где евреи выгодно торгуют, преимущественно мануфактурой и одеждой. Внешне они ничем не отличаются от прочих иранцев, но живут лучше их на фоне растущей нищеты. У большинства евреев – свободные профессии. Поступить на медицинский и инженерный факультет еврею трудно, разве что его оценки будут на 20-30% выше, чем у мусульман.

Режим аятолл успешно борется с прогрессом: большинство Интернет-сайтов закрыты. Такая же борьба идет с телевидением. Стоит кому-то установить антенну и принимать Би-Би-Си, как приходит полиция. Раньше за это наказывали, теперь только ломают антенну. О президенте Ирана евреи говорят, что он пользуется народной любовью. При этом просят не называть их фамилий, чтобы не навредить оставшимся родственникам.

Конечно, евреи боятся: «В Иране не то, что в Израиле – сказал один из новых репатриантов. – Там никто не знает, когда и что на него может свалиться. Ляпнул что-нибудь, и нет человека». А вот другое свидетельство: «В Иране уже говорят, что, если будет война с Израилем, первым делом вырежут всех евреев. Есть даже те, кто мысленно уже поделил между собой имущество еврейских соседей».

Йоси Шрага из Сохнута (где каждого репатрианта из Ирана ждет единовременное пособие в размере 10.000 долларов на человека) говорит, что «положение евреев Ирана сильно напоминает положение евреев в Европе накануне прихода к власти нацистов. Евреи склонны верить, что все будет хорошо. Разве что тогда у евреев не было своего государства. Сегодня оно есть, и мы себе не простим, если с евреями что-то случится».


Заголовок статьи Аншеля Фефера в «Гаарец»«Новые йеки» – полон смысла, поскольку речь идет не о немецких евреях в Израиле, а о русских евреях в Германии. Начиная с 1991 года, в Германию иммигрировали более 200 тысяч граждан СССР, из которых полноценные евреи составляют половину, а остальные обзавелись нужными документами. Как пишет автор, «власти Германии делают все возможное, чтобы принять их с открытыми объятиями: процесс получения гражданства сокращен до минимума, а социальные пособия максимально увеличены, чтобы иммигранты быстрее акклиматизировались. По словам сотрудницы МВД Хельги Рихтер, «все немецкие правительства добиваются возрождения еврейской общины. Десятки лет этого не удавалось добиться, но теперь есть замечательная возможность это сделать, благодаря русским евреям. Мы хотим помочь им почувствовать, что они не гости, а часть нашего общества».

Но сами евреи так не думают. Семья Вилли Крамера 25 лет назад уехала из Израиля в Германию, где он вырос, получил образование и хорошо устроился, зарабатывая созданием компьютерных сайтов. 28-летний Крамер только что написал по-немецки книгу рассказов «Гребаный город Берлин», и все еще чувствует себя гостем. «Хотя я тут вырос, – говорит Крамер, – но, сидя рядом с 80-летним человеком, трудно отделаться от жутковатой мысли, чем он занимался во время войны. Психика немцев подходит под все клише: педантичны, скрытны, консервативны».

Крамер описал Берлин как город аутсайдеров, где варятся люди всех национальностей. В одном из его рассказов действие происходит в классе, где сменная учительница учит детей мусульманских иммигрантов географии Ближнего Востока. Стоило ей попытаться убедить учеников, что Израиль в самом деле существует на карте, как один из них встал и убил учительницу.

Фефер побеседовал с 34-летней украинской еврейкой Ингой, которая успешно работает в компьютерной компании, и по этой причине попросила не обнародовать ее фамилии. Она посещает синагогу, но лишь потому, что только там можно встретить потенциального жениха. «У меня немецкий паспорт – сказала Инга – и много немецких друзей. Тем не менее, я не чувствую себя немкой. Часто это связано с работой. Есть жесткая иерархия. Твое мнение никого не интересует. Ты должен слушать начальника. Но порой история тоже дает себя знать. Недавно кто-то из сотрудников услышал, что я родилась на Украине, и сказал: «Жалко, что Украина больше не принадлежит Германии». Я была в шоке и ответила, что, если бы так было, меня убили бы, потому что я – еврейка. В свое время я была готова выйти замуж за не еврея. Но, когда я слышу такие вещи, то думаю, что могу выйти замуж только за еврея. Пока же я хочу одного: заработать денег и сбежать отсюда».

Большие деньги в Берлине зарабатывает и 39-летний кишиневский еврей, который отзывается на имя Николас Вернер. У Вернера израильское гражданство, однако, душой и телом он в Германии, о чем красноречиво говорит название созданного им объединения для переквалификации иммигрантов «Унзер хаузе Дейчланд» («Наш дом – Германия»). Вернеру принадлежит империя из семи русскоязычных газет, где еврейская хроника России, Америки и Израиля перемежается практическими советами для пожилых иммигрантов и скандалами с не евреями, которые выдают себя за евреев, чтобы стать членами общины со всеми положенными льготами. Два года назад концерн Вернера выпустил свою первую газету на немецком языке для детей из семей русско-еврейских иммигрантов. Там – другие темы, например, шумная дискуссия вокруг прибытия в Германию посланцев израильского бюро «Натив» для стимулирования переезда русских евреев в Израиль, что вызывает большое недовольство руководителей еврейской общины Германии.

Как пишет Фефер, правительство Германии щедро субсидирует деятельность местной еврейской общины. Так, в будущем году ее бюджет составит пять миллионов «евро», не считая средств на строительство и ремонт общинных зданий. Несмотря на такие затраты, из 200-тысячной массы в еврейской общине официально зарегистрировались всего 85 тысяч, не принимающих никакого участия в ее делах. По расхожей шутке, евреи присоединяются к общине только для того, чтобы получить место либо в доме престарелых, либо на кладбище.

Свою лепту в укрепление еврейской жизни в Берлине вносит ХАБАД под руководством раввина Исраэля Тайхлера, который сказал: «Не секрет, что 80% здешних евреев – это русские, но многие из них живут тут по двадцать лет и их дети выросли немцами». В самой сердцевине нового Центра ХАБАДа стоит каменная копия Западной стены Иерусалимского храма, что уже вызвало немало ядовито-критических замечаний ультраортодоксальных кругов Израиля. Они сказали, что вместо того, чтобы заниматься репатриацией евреев в Израиль, реб Тайхлер из всех стран мира выбрал Германию, чтобы перевезти туда Стену».


Подборку о еврейских общинах заканчивает заметка Тома Сегева из «Гаарец», посвященная Гогену. Нет, нет, он не был евреем, но, описывая жизнь на Таити в книге «Ноа-Ноа» («Приятный аромат»), Гоген пишет о первой встрече с королевой Маро: «В этот день еврейская часть ее крови ударила ей в голову». Через какое-то время очарованный королевой Гоген понял свою ошибку и написал: «Больше всего в ней было таитянской крови».

«И тут возникает вопрос – продолжает Сегев. – Европейские поселенцы привезли на Таити христианство и венерические болезни, но каким образом еврейская кровь могла попасть в жилы королевы Таити? Ответ нашелся в Интернете, где на сайте небольшой еврейской общины Таити http://www.haruth.com/JewsTahiti.html есть мемориальная страничка, посвященная англичанину по имени Александр Салмон. Этот самый Салмон влюбился в принцессу Арриохау и, поскольку островной закон запрещал местным девушкам выходить замуж за чужестранцев, королева Помаре IV объвила, что закон аннулируется… на три дня. Принцесса и ее еврейский муж жили долго и счастливо, и их дочь стала королевой Маро, последней королевой Таити».


Авиад Кляйнберг из «Йедиот» написал, что на минувшей неделе рядом появились два газетных сообщения: о колоссальном успехе Израиля на чемпионате мира по шахматам, где гроссмейстер Борис Гельфанд занял второе место, и о том, что в Бирме среди военной хунты есть еврейский генерал. «Непонятно, – пишет Кляйнберг – какую лепту внес Израиль в победу Гельфанда, но тут хотя бы есть чем гордиться. А чем гордиться в случае хунты – да еще, когда мы узнаем из статьи, что отец генерала – христианин, а мать перешла в христианство. Но мы просто одержимы поисками «наших» и лихорадочно подсчитываем, сколько евреев среди лауреатов Нобелевской премии и рекордсменов Книги Гиннеса, и просто не знаем, куда деться от радости, услышав, что еврейский генерал комадовал казачьей дивизией. Но порой – заканчивает Кляйнберг – у нас совсем нет поводов гордиться нашими соплеменниками. Как, например, в случае одного из создателей Гулага Нафтали Френкеля или верного сталинского прислужника Лазаря Кагановича. Они, может, и наши, но это совсем не такая большая честь».

Судя по карикатурам в «Маарив» и в «Гаарец», фамилия Бар Рафаэли выпала из этого списка наших-не наших только по технической оплошности.

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 15 окт 2007, 18:26

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm]Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(7.10.07-12.10.07)[/url]
Открытие зимней сессии Кнессета было отмечено двумя выступлениями – главы правительства Эхуда Ольмерта и главы оппозиции Биньямина Нетаниягу.
Как пишет в «Маарив» Бен Каспит, «трагедия в том, что они оба правы. Среднего израильтянина, не знающего разницы между Абу-Мазеном и Абу-Аллой, эти выступления запутали еще больше. Потому что сейчас в самом деле есть историческая возможность и партнер, который не передумает, и хватит уже топтаться на месте, ожидая лучшего, потому что все это мы уже проходили и ничего из этого не получилось, а потом будем плакать, и всегда мы остаемся с устаревшим решением проблемы, которое сейчас уже не с кем обсуждать, о чем потом будем жалеть.

С другой стороны, и опасность велика. Может статься, что мы пойдем спать с Саламом Файядом, а проснемся с Халедом Машалем. И тот, кто не может остановить «Касамы» из Газы, не может пойти на риск, что «Катюши» упадут на Иерусалим и Кфар-Сабу. А тот, кто пытается торпедировать ядерные планы Ирана, должен быть осторожнее, когда заигрывает с иранскими пособниками на своем заднем дворе. В точности, как сказали Ольмерт и Нетаниягу».


В точности о том же, да еще под заголовком «Они оба правы», пишет в «Маарив» Йосеф (Томми) Лапид:
«Ольмерт прав, говоря, что нынешнее положение не может продолжаться, что в канун конференции в Анаполисе он должен продвигать переговоры с Абу-Мазеном, потому что все прочие варианты приведут к демографической войне, полной крови и слез. Верно, что достижение согласия требует взаимного доверия сторон. Верно, что каждая из сторон должна будет отказаться от части своих чаяний, которые «несет в своей национальной котомке уже много поколений», как поэтично выразился глава правительства. Верно, что, если мы не поможем Абу-Мазену стабилизировать его власть, ХАМАС захватит и Западный берег тоже.

И что же должен делать в таком положении глава правительства? Сидеть, сложа руки? Можно ли оставить пустым политическое пространство без того, чтобы там не оказались силы давления, которого мы не выдержим? Что скажут о главе правительства, который не воспользовался тем, что в Белом доме находился самый дружественный из американских президентов в то время, как арабский мир был расколот, а иранцы еще не сделали атомную бомбу? Он не должен искать никаких решений? А разве есть решение без уступок?

Но точно так же прав и Биби Нетаниягу, предостерегая об опасности территориальных уступок, смысл которых в создании палестинского государства в границах 67-го года (за исключением больших поселенческих массивов). Власть Абу-Мазена держится на волоске. ХАМАС может захватить Западный берег и тогда в положении Сдерот окажутся не только Тель-Авив, Кфар-Саба и Нетания, но и аэропорт им. Бен-Гуриона, и будет прервано воздушное сообщение Израиля с внешним миром. Если мы вернем палестинцам арабские кварталы Иерусалима, то вернемся к положению, при котором любой снайпер сможет убить еврея, идущего по улице «еврейского Иерусалима». Да и вообще, как можно говорить об уступках до тех пор, пока не положен конец террору?

И то плохо, и это плохо. Глава правительства и глава оппозиции отказываются признаться в том, что, по крайней мере, в нынешнем поколении нет никакого практического решения конфликта. Что же делать? Каждый должен сделать все, что может. Ольмерт должен вести переговоры с Абу-Мазеном в честной попытке договориться. А Биби Нетаниягу должен предостерегать об опасностях, таящихся в такой договоренности.

Есть безвыходные ситуации. А тем временем жизнь продолжается».


Йоэль Маркус из «Гаарец» написал, что, «если в Анаполисе будет достигнут мир между израильтянами и палестинцами, я съем свою шляпу. Случайно или нет, через три дня после начала конференции, 29 ноября 2007 года, исполнится ровно 60 лет со дня резолюции ООН о разделе подмандатной Палестины на два государства. Евреи приняли эту резолюцию с песнями и плясками, тогда как палестинцы отвергли ее и уже наутро открыли огонь по двум автобусам кооператива «Эгед».

Глупость, упрямство и ненависть палестинцев вовлекли Израиль сначала в Войну за Независимость, а потом, после Шестидневной войны, в сорокалетнюю оккупацию. Прошло немало времени, пока у нас начали понимать, что сносшибательная победа, которую изучают в военных академиях всего мира, была пирровой.

Конференция в Анаполисе возвращает нас на 60 лет назад с одним отличием. Похоже, теперь большинство палестинцев готово на раздел страны, но при условии, что они ничего не заплатят за свою глупость, преступления и пролитую еврейскую кровь. Они требуют, чтобы мы повернули колесо вспять, заплатили им компенсацию, согласились на возвращение беженцев и все прочее. Не знаю, как выглядела бы арабская Палестина, если бы в 1947 году палестинцы согласились на ООНовский план раздела страны. Думаю, ее территория была бы больше, и она поддерживала бы с нами добрососедские отношения, а ее положение было бы несравнимо лучше, чем сейчас.

В канун конференции проблема состоит в слабости обоих лидеров – Ольмерта и Абу-Мазена. Они смахивают на двух английских джентльменов, которые время от времени встречаются в своем клубе за бокалом вина. Они не похожи на лидеров, способных утихомирить своих экстремистов. Трудно представить, как Абу-Мазен сможет навести порядок в Газе и покончить с террором, расформировать все группировки и прекратить ракетный обстрел. Так же трудно представить, каким образом серийный подследственный Ольмерт заставит четверть миллиона сторонников «Движения за неделимый Эрец Исраэль» отказаться от территорий и части поселений.

О политиках уровня Ольмерта и Абу-Мазена покойный министр финансов Пинхас Сапир любил говорить, что они даже не могут завязать узелок на кошачьем хвосте. При резком падении популярности Буша и Ольмерта, и отсутствии поддержки Абу-Мазена собственным народом, в Анаполисе не будет достигнуто никакого мира. Но важность этой конференции в самом факте ее проведения. Еще никто не умер от разговоров».


Нахум Барнеа из «Йедиот» пишет, что «Ольмерта вполне можно сравнить с израильским тренером английского клуба «Челси» Авраамом Грантом. Болельщики не верят, футболисты недовольны, комментаторы беснуются, стратегия хромает – но каким-то образом матчи заканчиваются победой с перевесом в один мяч. То 1:0, то 2:1. Говорят, Гранту просто везет. За неимением другого объяснения, комментаторы называют это «задницей Авраама». Выясняется, что у Ольмерта эта часть тела так же крепка, как у Гранта. Самой большой угрозой пребыванию Ольмерта у власти была комиссия Винограда, которую он измотал до того, что на минувшей неделе комиссия заявила, что в ее полном отчете не будет никаких персональных выводов.

Самой амбициозной целью Ольмерта остается конференция в Анаполисе, подготовкой к которой занимаются две переговорные группы: палестинская, состоящая из политиков во главе с бывшим премьером Абу-Аллой, и израильская, которую Ольмерт составил из чиновников во главе с руководителей своей администрации. Политики и чиновники, как масло и вода, не смешиваются друг с другом. Но Ольмерт искренне верит, что переговоры с Абу-Мазеном – меньшее из двух зол, последний шанс помешать ХАМАСу взять власть над соседним народом.

Ольмерт надеется приехать на конференцию с согласованным документом, полным обещаний светлого будущего, но не обязывающим ни к каким уступкам в настоящем. Документом, который позволит ему остаться главой правительства. А что будет потом? Для того, что будет потом, ему нужна «задница Авраама».


Йосеф Хариф пишет в «Маарив», что, «несмотря на воодушевление Эхуда Ольмерта, проведение конференции в Анаполисе вовсе не гарантировано в свете трудностей, созданных чрезмерными требованиями палестинцев. Абу-Мазен опасается, что, если он в очередной раз не заявит о необходимости полного израильского отступления к границам 1967 года, включая восточный Иерусалим, создания палестинского государства и «справедливого решения проблемы беженцев», ему грозит продолжение войны со стороны ХАМАСа и «Исламского джихада». Со своей стороны, Ольмерт воздерживается от реакции на конкретные предложения палестинцев из опасения восстановить против себя партнеров по коалиции – ШАС и «Наш дом – Израиль».

Ольмерту так хочется в Анаполис, что Кондолизе Райс не составит труда договориться с израильской стороной, но вовсе не факт, что палестинцы согласятся участвовать в конференции, не получив того, что им нужно».


Алуф Бен из «Гаарец» пишет о крушении надежд, которые многие возлагали на комиссию Винограда, как главного чистильщика «авгиевых конюшен» прошлогодней войны. По мнению Бена, «три причины привели к тому, что актуальность комиссии оказалась под сомнением. Во-первых, ее согласие направить письма с предупреждением об уголовной ответственности привело к угрозе, что заседания комиссии затянутся до бесконечности, а окончательный отчет превратится в музейный экспонат; во-вторых, операция ВВС в Сирии и окружившая ее тайна создали впечатление, что Ольмерт и его правительство улучшили процесс принятия решений о военных операциях и научились сомневаться и взвешивать свои шаги вместо того, чтобы палить наугад. Отсутствие утечки информации и жесткая цензура усилили это впечатление. В-третьих, самое главное, общественная атмосфера изменилась, и вторая Ливанская война сошла с повестки дня. На открытии зимней сессии Кнессета ни один из ораторов о ней не вспомнил. Даже во время выкриков с мест, которые прерывали речь главы правительства. В то же время Биньямин Нетаниягу много говорил о Ливане, но в основном критиковал одностороннее отступление Барака, а не бездарную войну Ольмерта.

Но, даже если в отчете комиссии Винограда не будет персональных выводов, на этом проблемы Ольмерта не закончатся. Барак может воспользоваться отчетом как рычагом для развала правительства. Но, если он это сделает, то исключительно из-за своих политических амбиций, а не из-за войны Ольмерта. Сомнительно, чтобы ради этого создавалась и для этого предназначалась «комиссия по проверке событий военной кампании в Ливане в 2006 году».


Гай Бехор опубликовал в «Йедиот» статью «Сделать так, чтобы враг подумал дважды», в которой разбирает четыре способа устрашения, призванных покончить с любой внешней угрозой.

«Первый способ: выжженная земля. Это – самый эффективный, но в то же время самый жестокий способ, и в демократическом Израиле он не пройдет. Речь идет об использовании максимальной военной мощи без всякого предупреждения. Так действовал Хафез эль-Асад в феврале 1982 года, когда уничтожил 10.000 мужчин, женщин и детей в городе Аль-Хама, подавив исламскую интифаду. После этого в Сирии 20 лет было тихо. Тем же способом действовал Саддам Хусейн: устроив бойню курдам и шиитам, он добился максимального устрашения. Какой жестокий парадокс: американцы, добивающиеся стабильности в Ираке, отправили на эшафот единственный способ добиться стабильности в этой стране. В Ираке Саддама Хусейна не было демократии, но была жизнь. Сегодня там есть демократия, но нет жизни.

Второй способ: угрозы. В сравнении с первым спосбом второй малоэффективен. Тут главное – дать понять, что угроза не пустая и может быть приведена в действие. Когда у нас говорят о силе устрашения, то это – максимум того, на что мы способны: угрожать. Совсем недавно правительство приняло ряд решений о прекращении поставок горючего, газа и электричества в сектор Газы, но они остались на бумаге. О чем это говорит? О слабости, слабоумии, путанице.

Третий способ: ультиматум. Этот способ лучше предыдущего и намного хитроумнее. Поэтому, применяя его, мы окончательно запутались. Больше всех ультиматумом любил пользоваться Эхуд Барак в самом начале последней интифады. Он поставил палестинцам ультиматум, чтобы они прекратили обстрел, но ничего не сделал. Вследствие этого интифада только усилилась. Если ставят ультиматум, необходимо его выполнить, применив максимальную силу. Преимущество этого способа в том, что другая сторона «сама виновата», иными словами: она знала, чем это кончится, и навлекла на себя удар своими действиями. Тот, кто не в состоянии выполнить ультиматум, пусть лучше вообще о нем не говорит.

Четвертый способ: растущая цена. Этот способ лучше предыдущего и вполне допустим в демократическом государстве и в мире СМИ. В отличие от предыдущего способа, связанного преимущественно с декларативным актом ограниченного действия, данный способ относительно эффективен. Тут есть список запретов и последующих санкций. За каждый выстрел, проникновение террористов или теракт цена заранее известна. Сначала – на уровне гражданских инфраструктур, потом – и на военном уровне тоже.

Это – многоступенчатый способ, оказывающий прессинг на другую сторону. Иными слова: и всему миру, и противнику ясно, что Израиль не торопится предпринимать какие-либо шаги – слово остается за другой стороной, и своим поведением она сама приводит в действие механизм своего наказания. Этот способ узаконивает политику Израиля.

У всех этих способов одна цель: заставить вторую сторону изменить свою политику и подавить ее. В большинстве способов нет необходимости в жертвоприношении солдат, в заранее обреченных на неудачу военных операциях или строительстве дурацких защитных сооружений. Требуется совсем иное: активность, инициатива, бесстрашие и лидерство.

А что мы имеем? Пассивность, рутину, безынициативность и постоянное опасение».


Все сказанное имеет отношение к любой угрозе безопасности Израиля, поэтому так актуальна статья в «Гаарец» бывшего замминистра обороны, депутата Кнессета и генерала запаса Эфраима Сне «Готовность к военному варианту»:

«Израиль не может смириться с существованием ядерного оружия в руках режима, чья идеология состоит в уничтожении еврейского государства. Один из главных уроков Катастрофы состоит в том, чтобы ни в коем случае не закрывать глаза на сочетание ненависти к евреям и колоссальной военной мощи. Военный вариант – не самый предпочтительный способ действия, но определенно самый последний. До сих пор говорили об экономических санкциях, способных подорвать режим аятолл. Самой эффективной из них может стать прекращение поставок в Ирак автомобильного бензина. Сегодня половина потребляемого Ираном бензина импортируется из Индии, Объединенных эмиратов и Голландии. Это – сильное средство. Беда в том, что многие государства – как те, кто неустанно обхаживают Иран, так и те, кто узнали на своей шкуре, как Иран дурит им голову и тянет время – не торопятся перейти к настоящим санкциям.

Израиль должен исходить из того, что этих санкций так и не будет. На тот случай, если никто не остановит Иран по пути к атомной бомбе, израильский военный вариант должен «лежать на столе». При отсутствии такого варианта практически нет шансов, что любые разговоры о санкциях могут напугать Иран и заставить его капитулировать. Никто не будет всерьез относиться к Израилю, если он ограничится жалобами на иранскую угрозу.

Для того, чтобы израильская военная операция против Ирана оказалась возможной, должны быть соблюдены два основных условия: эффективная защита тыла от уже нацеленных на города Израиля тысяч иранских ракет, часть которых может быть с химическими боеголовками; и технологическая и оперативная способность действовать на дальних расстояниях. Общая стоимость защиты от ракет и химического оружия, и модификации противоракеты «Хец» составит пять миллиардов шекелей. Через два-три года все должно быть готово. Указанные проекты уже были утверждены и главой правительства, и министром обороны, но необходимого бюджета так и нет. Результатом может стать то, что, когда нам понадобится израильский военный вариант, его не будет. По всей вероятности, этим вопросом будет заниматься уже следующее правительство. Но действующее правительство ни в коем случае не имеет права лишать своих преемников возможности действовать и свободы решения. С точки зрения государства Израиль, практическое аннулирование либо любая существенная задержка «военного варианта» могут привести к необратимым последствиям для существования государства».


Под интригующим заголовком «Иранская нефть, нацистский банкир, израильский нефтепровод» Йоси Мельман из «Гаарец» пишет о новом исследовании, проливающем свет на то, какими методами пользовался Израиль, чтобы обеспечить себя нефтью.

До середины 50-х годов нефть регулярно поступала из Советского Союза, но в 1956 году эти поставки прекратились, и Израиль обратился к Ирану. Там поначалу сомневались, не повредит ли торговля с Израилем отношениям Ирана с арабским миром, но исход Синайской кампании убедил шаха стать главным нефтяным поставщиком Израиля. Без всякой огласки было создано совместное акционерное общество «Фимарко», зарегистрированное в Лихтенштейне. Нефтяные танкеры доставляли нефть в Эйлат, а оттуда, по нефтепроводу, она шла в Ашкелон.

Потребности Израиля росли, и со временем потребовался нефтепровод побольше. В 1965 году тогдашний министр иностранных дел Голда Меир нанесла тайный визит в Тегеран и беседовала на эту тему с самим шахом. Поворотным пунктом в этих беседах стал 1967 год: после войны и закрытия Суэцкого канала шах, которого во внутренней израильской переписке называли «Хозяин», принял решение создать официальную компанию с равным участием израильского правительства и национальной нефтяной компании Ирана. Она получила название «Транс азиатик ойл».

Трудность состояла в финансировании компании, которой требовалось 85 миллионов долларов – по тем временам бешеные деньги. Барон Ротшильд отказался финансировать предприятие, заявив, что оно будет нерентабельным. В конце концов, израильтяне смогли договориться о ссуде с председателем директората немецкого «Дейче банк», через который в 50-х и в 60-х годах была переведена часть репараций. Председателя звали Герман Йозеф Абс. В прошлом он был членом нацистской партии, а с 1938 года руководил зарубежными операциями банка. После войны он отсидел в тюрьме у союзников несколько месяцев, но и этот факт не помешал Израилю поддерживать с герром Абсом деловые и дружеские отношения. В начале 1968 года немецкий банк дал ссуду, а в конце того же года в Тегеране было подписано ирано-израильское соглашение о создании компании, которое до сих пор не рассекречено. Договорные сроки поставки нефти были установлены на 49 лет. В 1969 году завершилось строительство нового нефтепровода из Эйлата в Ашкелон, а в 1978 году в Иране произошла исламская революция и дальнейшее хорошо известно.


Бамби Шелег из «Маарив» отреагировала на израильско-российское соглашение об отмене визового режима, написав, что никто не знает толком, «какими интересами будут руководствоваться российские туристы, которые теперь вообще смогут избежать любой проверки? Но, может, цель этого странного соглашения носит вовсе не экономический характер, а состоит в том, чтобы ублажить партию «Наш дом – Израиль» и ее русских избирателей, которые лично заинтересованы в отмене виз из Израиля в Россию и обратно.

Москва ведет откровенно антиизральскую внешнюю политику, строя ядерный реактор Ирану, продавая новейшее оружие Сирии (часть которого попадает к Хизбалле), и в марте этого года тогдашний вице-премьер Шимон Перес выразил озабоченность правительства сирийско-российской оружейной сделкой. Перес сказал, что надо оказать прессинг на Россию, чтобы она аннулировала эту сделку. И что же делает то же самое правительство всего полгода спустя? Раскрывает объятия российскому туристу. Нет никакой логики в том, чтобы наградить такой опасной премией российскую политику. Похоже, в нашем правительстве правая рука не знает, что делает левая»
.

Заметка Юваля Йоаза в «Гаарец» не привлекла бы внимания, если бы не заголовок: «Всевышний здесь больше не живет».

Речь идет о нелегалке из Нигерии, которая отправилась в Иерусалим, чтобы помолиться у Западной стены Храма за умершего год назад мужа и благополучие своих детей. «Находившиеся неподалеку инспекторы иммиграционной полиции арестовали женщину в нарушение устава, где говорится, что подозреваемых в нелегальном пребывании лиц нельзя арестовывать в религиозных учреждениях, в церквах и в молельных домах.

Полицейские утверждали, что женщина находилась у Яффских ворот, но судья Сара Гадот из тель-авивского окружного суда в этом усомнилась. Правда, она ни на йоту не усомнилась в вине арестованной, которая: а) «не представила вместе с иском копии устава иммиграционной полиции и б) не доказала, что площадь перед Стеной это – церковь или молельный дом, а посему ее содержание под стражей вполне правомерно».

Мы-то полагали, что назначение Стены как места молитвы не требует доказательства, но судья даже не потрудилась заглянуть в правила охраны святых мест, где в первом пункте записано: «Святые места – Западная стена и прилегающая к ней площадь…»

Судья еще пыталась убедить адвоката арестованной, что Стена – святое место только для евреев, а не для христиан. Но, по всей вероятности, полицейский устав никак не сочетается с 3-й Книгой Царств, из которой адвокат процитировала стих о том, что Храм станет местом молитвы и для тех, кто не принадлежит к народу Израиля».


Предложение президента Ирана послать всех евреев на Аляску побудило Ицика Сасо написать в «Маарив», что «на этот раз неуемный турагент приготовил нам лыжный отпуск. Когда-то он хотел сбросить нас в море, а теперь хочет, чтобы мы все обморозились. Но, между нами, большого выбора у нас нет. От Европы остались нехорошие воспоминания. В Африке сплошная засуха и СПИД. В Южной Америке полно демобилизованных израильтян. Австралия у черта на куличиках. Короче, кроме Аляски у нас только и остался, что Лос-Анджелес, но туда, как вы знаете, нас не пускает Бар Рафаэли».

Перефразируя классический израильский вопрос «Сноб, а ты в Эйлате уже был?», Север Плоцкер из «Йедиот» озаглавил статью «Еврей, а ты на Аляске уже был?»
Плоцкер пересказывает фабулу вышедшего в этом году американского бестселлера Майкла Чебона «Союз еврейских полицейских», где автор в фантастическо-саркастической форме переписал Историю: в 1948 году арабы победили и еврейского государства так и не возникло, зато оставшимся в живых европейским и палестинским евреям было разрешено поселиться на Аляске на 60 лет с временными документами вместо американских паспортов. Таким образом, на Аляске появился «федеральный еврейский округ», где четыре миллиона евреев говорят на идише и делятся на «основателей», «старожилов», «сильных» (так называют евреев из СССР) и «ультраортодоксов».

Помимо исторического факта, что временное переселение евреев оккупированной Европы на Аляску в самом деле было предложено американским министром внутренних дел и отвергнуто Конгрессом, в книге есть и другая параллель: попытка создать «Сион на Аляске» провалилась – миллионы евреев всего мира туда не поехали. Присутствие евреев на Аляске усилило антисемитизм. Но евреи и на Аляске продолжают мечатать о возвращении в Сион и о новом Храме, даже ценой крови и террора.

«В одном из интервью автора этой книги он сказал: «Меня всегда притягивал вопрос, как выглядел бы мир без государства Израиль». В своей книге он дал ответ на этот вопрос: без государства Израиль у евреев нет будущего. Ни на Аляске, ни в каком-либо другом месте».


Дани Спектор написал в «Йедиот» об израильском миллионере Рони Мамане, который решил перевоспитать обнаглевший израильский народ и, наконец-то, научить его вежливости и хорошим манерам. И как же это сделать? Маман не знает, но предлагает 250 тысяч шекелей тому, кто направит его по верному пути. Так что все желающие могут посылать свои идеи на сайт www.derech-eretz.org или по факсу 09-7409592 до 22 января 2008 года. А 10-го июня будет объявлен победитель. Вот разве что неизвестно, кто из нас доживет до практического воплощения победной идеи, и главное, хватит ли нам хороших манер, чтобы не сказать вслух, что мы думаем о Рони Мамане, если он отвергнет наши гениальные идеи.

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.

igorp
В реале Игорь Пекер
Сообщения: 17123
Зарегистрирован(а): 22 ноя 2001, 02:00
Откуда: Ришон, Израиль
Контактная информация:

Сообщение igorp » 21 окт 2007, 17:24

[url=http://www.vladimirlazaris.com/radio/obzor.htm] Владимир Лазарис
ИЗ ЕЖЕНЕДЕЛЬНОГО ОБЗОРА ПРЕССЫ НА ИВРИТЕ
(14.10.07-19.10.07) [/url]
По мнению Алуфа Бена из «Гаарец», скоропалительный визит главы правительства Израиля в Москву говорит о его раболепстве перед российской мощью. «Именно так выглядит тот, кто назначает такой визит, сообщает о нем всего за сутки, и едет на столь важную государственную встречу без свиты и без журналистов. Если Ольмерт думал, что Путин не обращает внимания на такие мелочи, он имел возможность услышать от Кондолизы Райс, как Путин мариновал ее сорок минут в приемной вместе с министром обороны США, а потом перед телекамерами читал им нотации. Канцелярия главы правительства – пишет Бен – не смогла дать убедительных объяснений этого из ряда вон выходящего визита. Что за ним может стоять? Полученная Путиным в Иране новая информация о штурмане Роне Араде?

Насколько известно, Ольмерт обсудил с Путиным два вопроса: тревогу Израиля из-за продвижения иранской ядерной программы и противодействие Израиля крупным оружейным сделкам России с Ираном и Сирией.

Поездка Ольмерта вызывает другие вопросы, связанные с внутригосударственным управлением. Ольмерт взял в Москву только четырех сотрудников своей канцелярии. Министр стратегического планирования Авигдор Либерман остался дома. А ведь всего несколько месяцев назад Ольмерт хвалил Либермана за созданный им канал связи с Путиным и его людьми по вопросу иранской угрозы. Но это было недостаточно важно, чтобы Либерман, который в любом случае знает русский лучше Ольмерта и его помощников, и на этот раз сопровождал их в Кремле».


Как пишет Шимон Шифер из «Йедиот», «в отведенные Кремлем три часа Ольмерт попытался объяснить президенту Путину, что перед лицом иранского и сирийского вооружения Израиль будет вынужден взвесить необходимые шаги. Что касается Сирии, следует обратить внимание, что при финансировании Ирана Россия собирается поставить Асаду ракеты класса «земля-воздух» и новейшие зенитные ракеты, которые она до сих пор еще никому не продавала. В Израиле надеются, что тесные контакты Ольмерта с Путиным, с которым он говорит по телефону ежемесячно, позволили главе правительства убедить президента России, что Иран ставит под угрозу само существование Израиля».

Арик Бахар из «Маарив» считает, что «нефть ударила Путину в голову. Нет иного объяснения покеру, в который он играет со всем миром. Воспитанник КГБ, он выглядит так, как будто не даст остановить его никаким моральным резонам. Человек, который играл ва-банк в войне с исламским фанатизмом в Чечне, сегодня приобщился к режиму, возглавляющему религиозный экстремизм на Востоке.

Похоже, во время визита Путина в Тегеран случилось что-то очень плохое. Нет иного объяснения резкому заявлению президента Буша о возможности Третьей мировой войны, и в той же мере – спешному сообщению о неожиданном визите Ольмерта в Москву. Если правы те, кто говорят, что Россия только заигрывает с Ираном и никогда не позволит появиться ядерному оружию у себя под носом, тогда, тем более, непонятно, с чего Ольмерт помчался в Москву, и почему так встревожен президент США, начинающий свой последний год пребывания у власти. С каждым днем все меньше шансов на то, что США разбомбят иранский ядерный реактор. Если на это не осмелится президент-республиканец, трудно представить, как сможет решиться на такой шаг президент от Демократической партии, который сменит Буша меньше чем через год».


В «Маарив» Шломо Газит и Амос Гильбоа разошлись во мнении об исходе конференции в Аннаполисе. Бывший начальник военной разведки Газит пишет, что «за сорок лет арабский мир сменил «три Нет» (нет – признанию Израиля, нет – переговорам с ним, нет – миру с ним) на «три Да». Сегодня условия на арабской стороне созрели для мирного договора. Я не ожидаю такого договора уже сейчас, но по дороге в Аннаполис стоит вернуть нам всем надежду».

Гильбоа же считает Аннаполис тупиком, потому что «на Мадридской конференции 1991 года были сильные лидеры, могучая сверхдержава и вера в мир. С тех пор все перемены пошли нам во вред.

В 1991 году у палестинцев был всемогущий Арафат, который мог заключить соглашение, навести порядок в автономии, справиться с ХАМАСом – но он этого не хотел. Теперь мы имеем дело с Абу-Мазеном и народом, который привел к власти ХАМАС. Если Арафат отказался от 96.5% территорий и суверенитета на все вне Храмовой горы, неужто Абу-Мазен согласится на меньшее? Никогда.

Перемены были и у нас тоже. На Мадридскую конференцию поехал упрямец Ицхак Шамир, затем пришел Ицхак Рабин, обладавший моральным авторитетом, за которым стоял оптимистичный народ, полный ожиданий мира. Теперь же во главе правительства стоит человек, который, может, и хочет добиться прогресса, но напрочь лишен и морального авторитета, и народной поддержки. И это не говоря о резком усилении Ирана, региональной оппозиции врагов Израиля любым мирным договорам, ухудшении международной обстановки и ослаблении Америки, которая надолго завязла в Ираке.

В такой обстановке Израиль идет на конференцию на значительно худших условиях без того, чтобы получить что-то существенное. В лучшем случае, мы выиграем время. В худшем – нас ждут требования уступок и деградация международных отношений».


После решения Генпрокурора начать третье по счету уголовное дело Эхуда Ольмерта юридический обозреватель «Гаарец» Юваль Йоаз написал:
«С первого дня пребывания на посту Ольмерт видел себя продолжателем Шарона. С этой недели он стал продолжателем Шарона еще в одном аспекте, сравнявшись с ним по числу уголовных дел. Два из этих расследований могут вскоре завершиться, но третье будет сопровождать Ольмерта до следующих выборов, даже если они состоятся в срок, в ноябре 2010 года».

В «Маарив» Рафи Манн считает, что «Ольмерт должен уйти», а Авраам Тирош – что «Ольмерту нельзя уходить». Причем, оба согласны в том, что государству Израиль не делает чести глава правительства, превратившийся в «серийного подследственного, а то и «серийного комбинатора», как назвал его Кальман Либскинд.

Манн полагает, что «незачем ждать конца следствия, чтобы понять, что Ольмерт стал настоящей проблемой для незыблемости Государства Израиль. На мирный процесс никак не повлияет тот факт, что Ольмерта сменит Ципи Ливни, Эхуд Барак или кто-то еще. С точки зрения качества власти и нормативной общественной жизни, эти перемены будут только к лучшему».

А Тирош задается сугубо практическим вопросом: «В состоянии ли глава правительства должным образом справляться со своими обязанностями, когда на повестке дня стоят такие критические вопросы как переговоры с палестинцами и иранская угроза, а он сам находится под следствием сразу по нескольким делам? Не пострадают ли при этом жизненноважные интересы государства? В такой обстановке, конечно, трудно работать. Но решение проблемы состоит в резком сокращении сроков расследования. Надо закончить их как можно быстрее, а пока глава правительства ни в коем случае не должен подавать в отставку».

Мордехай Гилат из «Йедиот» пишет, что «в прокуратуре хорошо знакомы с компроматом по одному из дел Ольмерта (конкурс на приватизацию Банка Леуми) и выводами следователей, и ждут формальной передачи самого дела. Вопрос только в том, когда это произойдет, и попытается ли начальник следственного отдела, генерал Йоханан Данино, устроить волокиту и специально тянуть время на благо Эхуда Ольмерта. В случае Шарона генерал Данино уже проделал этот номер и был вознагражден, и теперь он считается одним из кандидатов на пост Генинспектора полиции. Если Ольмерт выйдет сухим из воды, он поможет Данино получить новую должность. Только полный идиот этого не понимает».

Йоси Вертер из «Гаарец» пишет, что «еще ни один глава правительства Израиля не был замешан в таком количестве стереотипных дел, в которых просматривается один и тот же почерк: предпочтение друзей или попытка помочь им продвинуться в жизни.

Другой человек взвесил бы возможность подать в отставку или взять отпуск, но только не Эхуд Ольмерт. Его реакция на решение Генпрокурора была агрессивной и высокомерной: «Все это – никому не нужные расследования, которые закончатся безрезультатно…» Такая оборонительная линия показывает, что больше всего волнует Ольмерта и его людей: убедить народ, что у него есть глава правительства, который делает свое дело. Ибо главное, что интересует общественность, это не вопрос, виновен Ольмерт или нет, а справляется ли он со своми обязанностями или парализован.

Что же будет? В ближайшее время, ничего. Расследование продолжится еще много месяцев. Непопулярность Ольмерта останется той же, потому что ниже некуда. Коалиция продолжит работать, т.к. уголовные дела интересуют Либермана и Ишая как прошлогодний снег. Гораздо больше их беспокоит конференция в Аннаполисе. Но как раз здесь-то они могут успокоиться. Руководитель государства в таком положении, как Ольмерт, не может разделить Иерусалим. Правда, Ариэль Шарон отмежевался от сектора Газы, будучи под следствием, но Газа – не Иерусалим, и Шарон – не Ольмерт».


Главной новостью недели стала сделка с Хизбаллой, вернувшая в Израиль тело утонувшего репатрианта из Эфиопии Даниэля Дауита, а в Ливан – трупы двух террористов и одного боевика с поврежденной психикой. Теперь весь вопрос в том, есть ли какая-то связь между этой малой сделкой и большой, которая позволит вернуть двух резервистов Эхуда Гольдвассера и Эльдада Регева, захваченных Хизбаллой в прошлом году, и узнать что-то новое о судьбе Рона Арада.

Обо всем этом Нахум Барнеа из «Йедиот» и Джеки Хуги из «Маарив» пишут под одним заголовком «Соломонов суд», напоминая библейскую притчу о том, как был решен исход тяжбы о материнских правах на ребенка.

«В этой сделке – считает Барнеа – мы видим только часть картины, состоящую из одного ливанца, который тронулся умом, и три гроба: два отвезли в Ливан, и один – в Беэр-Шеву. При этом мы не видим тяжелейшей дилеммы, перед которой оказалось правительство Израиля. Может быть, Хизбалла и передала через немецких посредников свои объяснения исчезновения Рона Арада. Только вряд ли они прибавят что-то новое. Насралла никогда не поделился бы реальной информацией в обмен на два трупа и одного психа. Либо у него нет никакой информации, либо ему запрещено ее обнародовать.

Насралла предпочитает разыгрывать те карты, которые у него на руках: Гольдвассер и Регев. За них он хочет получить длинный список заключенных во главе с Самиром Кунтаром, «убийцей из Нагарии». Правительство Израиля может заупрямиться и заявить, что без Рона Арада не будет дополнительных сделок. Такой ход должен основываться на предположении, что Насралла лжет: он знает об Араде больше, чем говорит, и у него есть возможности узнать еще больше. Но тут есть и страшный риск: то, что случилось с Арадом, может случиться с Гольдвассером и Регевом. Они могут исчезнуть где-то там, в безбрежном пространстве исламского фундаментализма между Бейрутом и Тегераном. Слабая надежда узнать о судьбе Арада против сильнейшего опасения потерять Гольдвассера и Регева и есть та дилемма, которая по жестокости приближается к Соломонову суду.

Исторический опыт сбивает с толку. «Сделка Джибриля» 1985 года оставила ощущение, что Израиль отдал слишком много, повредил своей безопасности и силе устрашения. Наученное этим опытом, правительство отказалось поддаваться шантажу в обмен на освобождение Рона Арада и потеряло его на два десятка лет.

Поначалу Насралла требовал массового освобождения ливанских и палестинцских террористов. Похоже, за год он снизил планку. Если бы он настаивал на своем, сомнительно, чтобы можно было вообще заключить даже такую мини-сделку, как на прошлой неделе».


«В самом ли деле Государство Израиль собирается вернуть в Ливан заключенного Самира Кунтара в обмен на Гольвассера и Регева? – пишет Джеки Хуги. – Если в этом и заключается «позитивное продвижение», о котором сказал Насралла, оно станет смертельным ударом для семьи Арад, да еще в 21-ю годовщину его исчезновения.

Вполне может быть, что переданная Насраллой информация (по всей вероятности, старое письмо Арада) должна была продемонстрировать, что он сделал все от него зависящее. Иными словами, больше он ничего не может и переходит к варианту номер два. В этом варианте достижений можно добиться быстрее, если только Ольмерт скажет «да». В конце концов, так же как и Насралле, главе правительства Израиля тоже нужны успехи».


Цви Барель из «Гаарец» пишет, что «Насралла приучил телезрителей на Ближнем Востоке воспринимать его как единое целое: язык тела, тональность, акценты, последовательность действий. У каждой из этих составляющих – свой смысл, и в этом сила его риторики. На этот раз Насралла выбрал роль «официального чиновника», который сообщает о развитии событий, как будто они его не касаются. Новинкой стало то, что он сказал о своем оптимизме в отношении заключения большой сделки. Насралла ни словом не упомянул Рона Арада и так же не напомнил о своих прежних требованиях освободить всех палестинских заключенных вместе с ливанскими. Но из общего тона его выступления неизбежно следует вывод, что он получил обязательство израильского правительства освободить заключенных. Без подобного обязательства Насралла не был бы таким оптимистом. В любом случае он подал все таким образом, что, мол, Хизбалла выполнила свои обязательства – теперь очередь за Израилем».

Эйтан Хабер из «Йедиот» пишет, что перед нами – «война нервов, чье окончание почти всегда заранее известно: мы заплатим очень много, и получим одного, двух, трех похищенных солдат, в большинстве случаев – в гробах.

За исключением тех, кто занят обменными сделками, мы так и не узнаем, что скрывалось за последней из них: с чего и почему мы вернули ливанцам мелкую рыбешку под звуки фанфар?

А, в общем-то, это не так уж и важно. Если это – первая остановка на пути освобождения похищенных солдат, мы скоро это узнаем. Если это – часть все той же злобной «войны нервов», то и это мы тоже узнаем очень скоро. Что же делать? Глубоко вздохнуть, не терять самообладания – и ждать».


Как пишет Йосеф (Томми) Лапид из «Маарив», «нельзя оставлять наших пленных в руках врага, нельзя отказываться от принципа, что евреи ответственны друг за друга, нельзя подвергать опасности жизнь солдата и веру его родителей в то, что государство Израиль сделает все возможное, чтобы вызволить из плена своих солдат.

Но не на любых условиях. Даже наши мудрецы запретили выкупать пленного за неразумную цену. Я не знаю, что считать разумной ценой. Я знаю, что если бы мой сын попал в плен к врагам, я требовал бы от правительства уплатить любую цену.

Я заранее прошу прощения у родителей и у пленных, если скажу, что нет никакого оправдания, чтобы вопрос обмена стал центральным в отношениях с окружающим нас враждебным миром. Запредельная тревога за судьбу пленных и наша готовность освободить их почти любой ценой стимулирует террористов похищать новых солдат и заламывать за их освобождение космические цены. Нельзя повторять ошибок «сделки Джибриля», в результате которой тысячи освобожденных террористов стали ядром интифады.

У государства есть свои резоны и интересы, при оценке которых правительство не может быть сентиментальным. Нельзя допустить, чтобы телефонные звонки встревоженных родителей армейским командирам на поле боя повлияли на его исход. Нельзя допустить, чтобы командир сомневался, начинать ли бой, потому что за любую ошибку его могут отдать под суд. Так не командуют армией. Так не руководят государством.

То же правило распространяется на обмен пленных. Надо сделать почти все, чтобы вернуть их домой. Но не все. Надо оставить окончательное решение в руках армии и правительства, потому что национальные интересы не всегда совпадают с общественными сантиментами».


Амир Орен из «Гаарец» пишет, что «освободить Гольдвассера и Регева в обмен на Кунтара можно было уже 13 июля 2006 года без военной операции, которая переросла в войну. Это увеличило бы шансы на лучший врачебный уход за двумя резервистами, если они вообще остались в живых. Теперь же правительство Ольмерта вернулось на исходную точку. И снова – без Рона Арада».

По словам Ронена Бергмана из «Йедиот», «один из видных людей, принимавших участие в поисках «Температуры тела» (кодовое название Рона Арада в разведке), сказал: «Есть только один ответ на вопрос, почему его до сих пор не нашли – потому что его нет в живых».

Из-за общественного резонанса и нажима семьи система безопасности по-прежнему продолжает исходить из предположения, что Рон Арад жив. Но как только вышедшие в отставку генералы сняли форму, они сказали, что Арада нет в живых».


Того же мнения придерживается военный обозреватель «Гаарец» Амос Харель, который пишет, что «за двадцать лет без каких-либо признаков жизни Арада усилилось убеждение, что он умер. По оценке военной разведки, Арад находился в Иране, заболел в плену, был возвращен в Ливан и умер там десять-двенадцать лет тому назад. После «сделки Теннебойма» Хизбалла предприняла усилия обнаружить тело Арада, проводила поиски в предположительном районе его захоронения, и даже переправила в Израиль кости, которые после проведенной экспертизы были признаны не имеющими никакого отношения к Араду.

По всей видимости, усилия Хизбаллы были впустую по двум причинам: в предположительном районе захоронения с тех пор все было перекопано и перестроено, а, кроме того, Иран был крайне недоволен намерением Хизбаллы найти разгадку этой истории».


Смадар Пери из «Йедиот» пишет, что «график «большой сделки» напрямую связан с графиком скорого избрания нового президента Ливана. По всей вероятности, больше всего шансов у бывшего начальника Генштаба Мишеля Ауна, который связан с Ираном и Сирией. Это – малоприятные новости для Израиля. Если Аун станет президентом, иранская и сирийская агентура заполонит весь Ливан. А что же Насралла? Трудно и больно давать советы, но Израилю стоит позаботиться о том, чтобы именно он был доволен исходом «большой сделки».

Своеобразным послесловием к теме обмена пленных стала статья в «Маарив» Яакова Ахимеира, негодующего по поводу того, что во всех обменных сделках для возвращения своих пленных Израиль до сих пор забывал одного человека по имени Джонатан Поллард, отбывшего 22 года из пожизненного срока за шпионаж в пользу Израиля. Того самого Израиля, от имени и по поручению которого он действовал.

«Поллард сможет освободиться только по президентскому указу о помиловании. 4 ноября 2008 года Америка выберет нового президента. Джордж Буш останется в Белом доме до церемонии инаугурации своего преемника, намеченной на 20 января 2009 года. В эти три месяца президент Буш может наплевать на доклад американской разведки и помиловать Полларда.

Почему бы не исходить из того, что наш давний и верный союзник, Соединенные Штаты Америки, которые оказывают на нас такое давление для решения в Аннаполисе основополагающих проблем конфликта, вполне могут добавить к списку этих проблем имя Джонатана Полларда?»


За семь месяцев до 60-летия Государства Израиль Дани Спектор пишет в «Йедиот» о традиционной израильской неразберихе, взаимных обвинениях организаторов празднеств, интригах, назначениях-увольнениях и острой нехватке бюджета (на празднование 50-летия было отпущено 400 миллионов шекелей, сейчас дают всего 100 миллионов). Короче, как выразился автор, «максимум, чего у нас сумеют добиться, это новой следственной комиссии». О 60-летии вспомнили чуть более года назад, но время ушло даром. Менялись министры, менялись предложения, а тем временем опрос населения показал, что 62% граждан юбилейного государства вообще не хотят никаких специальных празднеств и 82% предпочитают отметить только День Независимости. При этом 52% еврейских граждан и 63% арабских граждан выступают за проведение военного парада, который остается под вопросом.

На этом фоне интересно посмотреть, как отмечают свои дни рождения другие государства. Во Франции – салютом в День Бастилии. В Америке под звуки салюта народ заполняет парки, чтобы хорошо поесть. В Мексике люди выходят на площади, чтобы услышать как президент или мэр крикнет: «Вива Мехико!» В Камбодже главное событие – выступление короля. В Южной Корее президент по случаю 60-летия помиловал более четырех миллионов мелких преступников. В Австралии сначала плотно завтракают, потом отправляются на скачки. В Польше устраивают массовый забег по улицам Варшавы. В Македонии – состязания мотоцилистов и альпинистов. В Норвегии по улицам маршируют дети с национальными флагами, а взрослые крепко напиваются. В Финляндии просто ставят на подоконник зажженную свечу. А в Дании? Там вообще нет никакого Дня независимости.


Веред Кальнер из «Маарив» решила разобраться с более сложным вопросом: что израильские дети думают о Боге, где и как они впервые о Нем слышат? По большей части, это происходит в детском саду, когда воспитательница сообщает детям, что Бог есть, и он все видит, поэтому они должны хорошо себя вести, есть и слушать воспитательницу. Так же просто решается вопрос с Божьими заповедями. Как рассказала одна из матерей, при создании детского сада родителям сообщили, что по пятницам он будет закрыт. На вопрос некоторых родителей, а как же дети будут отмечать наступление субботы, им сказали: «Отметим в четверг».

Доктор социологии Яир Каспи из Тель-авивского университета говорит о детях, как «природных верующих»: «В обществе, которое оставляет место для веры, она станет частью самоидентификации. А в общесте, которое говорит: «Верь в себя!», «Верь в человека!», «Верь в свободный рынок!», «Верь в науку!», эту природную веру просто подавляют».

Ну, а дети? На то они и дети, чтобы видеть все по-своему. Шестилетняя Лиэль: «Бога никто не видел, потому что он родился раньше всех. Может, его видели только Адам и Ева, которых он сотворил».

Пятилетний Ор считает, что «Бог живет на Луне и следит за тем, чтобы погибало не слишком много солдат».

Шестилетняя Юваль говорит, что «Бог – это воздух. Мы его не видим, но чувствуем».

Пятилетний Яир признается, что ничего не знает о Боге, но думает, что «Он завещал народу Израиля делать только хорошее, например, дать шоколадку лучшему другу».

Девятилетний Шаули заявил, что Бог – «полная чепуха. А Тору написали умные люди, которые и выдумали Бога».

Зато пятилетний Ротем сказал, что «Бог ужасно хороший. Он хочет, чтобы у меня был дом с садом и с трубой. Кто такой Бог? Ну, это – такой сон, который все время снится. Я Бога ни разу не видел, но думаю, у него китайские глаза, он живет в Китае и работает в кино».


Поскольку Бог все слышит, Ему наверняка весело.

Шаббат-шалом!
Так и остается загадкой, как удaлoсь М.Карпову сoврaть в 3.3 рaзa бoльше чем Бaрaк...
Помогите Марку с ответом.


Вернуться в «Ссылки»




  Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 14 гостей