Переводчик с птичьего
Ушла Рената Муха
«Я по профессии филолог и переводчик. В какой-то момент я осознала, что, идя по улицам, я вдруг понимаю, о чем мне лает собака, о чем мяукает кошка, о чем именно мне скрипит дерево.
Поэтому я стала переводить с птичьего, кошачьего, собачьего, туфельного, шкафного… Я все время узнавала новые языки. Язык домашних туфель — это совсем другое, чем язык туфель на каблуках!» — говорила Рената Григорьевна в 2005 году в интервью «Новой». Что ж, дело ясное: настоящий детский поэт— всегда переводчик с эльфийского, оловянно-солдатикового или мойдодырова языка.
А она была — настоящим. И переводила услышанное на бегу, на лету. Ее четверостишия и двустишия «для бывших детей и будущих взрослых» быстро влипали в рунический (то бишь язык Рунета) на правах пословиц.
Как-то раз в одной стране
Все решили больше не…
А где продается такая
кровать,
Чтоб рано ложиться
и поздно вставать?
Дождик тянется за Тучкой,
Шепчет Тучке на ходу:
«Мама, скучно,
Мама, скучно!
Мама!
Можно я пойду?»
Жил человек на острове,
в печальном одиночестве,
Детей не знал по имени, но вспоминал
по отчеству.
Рената Григорьевна Муха, доктор филологических наук, переводчик с английского и преподаватель (ее авторская методика называлась «сказочный английский»), родилась в Одессе в 1933-м. С середины 1990-х жила в Израиле, преподавала в университете Бен-Гуриона. В Израиле и в России выходили ее книги: «Гиппопопоэма», «Недоговорки», «Бывают в жизни чудеса», «Немного про осьминога», «Между нами», «Однажды, а может быть, дважды», «Я здесь не сплю». Часть стихов написана в соавторстве с Вадимом Левиным (Рената Григорьевна, как правило, предлагала второе — финальное — двустишие и поддразнивала соавторов словами: «Начало следует?»).
Лук сказал Цветной Капусте:
«А тебя мы в борщ не пустим!»
В семье Осьминогов ужасная драма,
За завтраком ссорятся Папа и Мама,
А бедные дети стоят на пороге
И просят родителей взять себя в ноги.
…И длинная история про Пингвина, что шел на ужин к бабушке и перепутал полюс, и роскошный перевод с совсем уж поганочного языка:
Жалоба Мухомора
Не есть такую красоту!
Зачем же я тогда расту?
…Услышали ее? Или нет? Эпоха ищет новых детских писателей днем с огнем — но ошеломляющего резонанса 1960—1970-х нет и у лучших авторов. Или в России резко упало число семей, где родители читают вслух детям? Или именно такие русские семьи и разлетелись по свету первыми?
В случае Ренаты Мухи «любовь народная» приняла странные формы. Ее размещали в блогах. Бесконечно и бескорыстно перепечатывали в ЖЖах. Советовали друг другу на родительских форумах. И даже на деловитых сайтах книжных магазинов стихи прирастали бесконечными рецензиями мам: «Когда мы с Темой читаем эти стихи в трамвае, все пассажиры улыбаются».
Или так: «Хочу познакомить русский Чикаго с этим автором».
Читать Ренату Муху детям и бормотать себе самим под нос ее легкие двустишия мы будем очень долго.
«Новая газета»
26.08.2009
http://www.novayagazeta.ru/data/2009/093/26.html
