Мрако Бес писал(а):Источник цитаты да,да-проект Александрова,который никогда никаких плотин не строил.Зачем нужен был дорогущий американский консультант?Да чтобы всё по-настоящему рассчитать,спроектировать и т.д.А как прораб он стоил слишком дорого.Или-Турксиб запланировали в 19-ом веке,при царе и т.д.Но при этом изыскания провёл Ферсман в середине 20-ых.Оказывается сначала проект,а потом изыскания.Новое слово в строительстве,долой буржуазные условности
Вот поэтому с "вами неинтересно"!
Вы никакой конструктив в диалог не вносите. Ведь я только что процитировал самого Купера.
Все его замечания и претензии касались только строительства плотины.
Ведь любой проект плотины, жел. дороги или даже большого здания всегда привязывается к конкретным геологическим условиям.
Именно от точности и достоверности геологических изысканий в первую очередь и зависит проектирование.
И наоборот, порядок геологических изысканий зависит от главной идеи проекта.
Кстати Было два плана строительства Днепрогэса. Немецкий и американский... Советы выбрали американский...
...Ваше слово, мистер Купер. — сказал Куйбышев. И опять стало тихо в зале. Гуржеев почувствовал, что сейчас начнётся поединок, поединок упорный, беспощадный.
Купер — неожиданно для всех — предъявил только четыре синьки, четыре простых технических чертежа.
— Это всё? — невольно спросил кто-то, и в голосе послышалось недоумение, даже обида.
— На первое время достаточно,— с достоинством ответил Купер. — Здесь основы. Мелкие детали можно будет дать потом. Дело решают не они.
И спокойно, методично, пункт за пунктом начал разбивать, ломать то, что только что предлагал в своём докладе Руммель. Он говорил по-английски, но его речь тотчас же излагалась переводчиком по-русски.
— Прежде всего на такой могучей реке, как Днепр, нельзя пытаться строить плотину с донными отверстиями, потому что заделка этих отверстий на огромной глубине представит феноменальные трудности. Купер всем корпусом повернулся к Куйбышеву. Слова его звучали с такой чёткостью, точно он на глазах у всех ловко, без малейшей задержки стрелял в тире по целям, расставленным Руммелем.
— Допустим, мы придумаем хорошей конструкции щит и под его прикрытием заделаем одно отверстие,— говорил он.— Вода перед плотиной несколько поднимется. Заделаем второе: вода поднимется ещё выше. Не забывайте, что в конечном итоге она должна подняться на тридцать семь с половиной метров. С каждым новым щитом, вода будет быстро итти вверх, и чем дальше, тем опускать щиты станет всё труднее и труднее: напор у Днепра будет резко возрастать.
Заделка последних трёх отверстий представит уже задачу чрезвычайную. На одной реке в Америке я восемнадцать раз опускал щиты, и вода выбивала, ломала их, как щепки. Сначала в стальные рамы я вставлял сосновые брёвна, залитые цементом. Сила напора была так велика, что толстые брёвна разворачивались и разрывались, подобно детской игрушке. Вместо сосны я взял дуб,— и дуб вылетал со дна обломками, точно сам дьявол ломал его там
через колено. Река оказала чудовищное сопротивление, и притом — река сравнительно небольшая.
Днепр к моменту закрытия последнего донного отверстия будет поистине страшен. Уничтожение люков в глубине его измучит нас всех. Оно потребует столько времени, что всё строительство задержится не меньше, чем на полгода... Кроме того, при заделке донных отверстий получится неизбежная усадка
нового бетона. Как бы искусно мы его ни укладывали, всегда произойдёт некоторое отслоение между старым бетоном и свежим, уложенным не на открытом воздухе, а под водой. Это создаст опасность фильтрации. Фильтрация же по щелям кладки под колоссальным давлением реки будет очень быстро увеличиваться.
Купер доказывал, что плотину надо строить сплошную, глухую — от подножия до самого верха. Место, выбранное для постройки, имеет счастливую особенность. Там со дна реки поднимаются два узких гранитных острова – Чёрный и Стрельчий, которые делят русло на три почти равных по ширине протока. Островами этими надо воспользоваться как упорами. Сначала оградить перемычками правый и средний протоки, чтобы всю воду Днепра направить в левый проток. На ограждённом участке возвести устои, или быки, и на некоторую высоту выложить бетоном пролёты между ними. Затем повернуть
Днепр вправо, в пролёты между быками среднего и правого протоков, и ставить быки в левом протоке. Когда они будут построены до своей проектной высоты, тогда начать постепенно наращивать плотину на всём её протяжении последовательно запирая пролёты щитами на глубину, которая нигде и никогда до самого окончания работ не будет большой.
Перегораживать протоки надо тоже всплошную — и не бетонными перемычками, а ряжами, то есть двойными рядами деревянных брусьев, сложенных в клетку. Для водонепроницаемости с наружной стороны ряжей поставить металлические шпунтовые стены. Котлованы делать не узкие, а широкие, чтобы было просторно работать и по выемке гранита для фундамента и во время самой бетонировки.
Купер только воодушевлялся немецкими возражениями.
— Никаких узкоколеек и декавилек! Непременно всюду, на всех участках, широкая колея, непосредственно связанная с общегосударственной железнодорожной линией, чтобы легко можно было маневрировать паровозами и подъёмными паровозными кранами.
Масштаб работы огромен. Потребуется переброска больших масс материалов. Тут некогда путаться с канатной тягой и с воздушными подвесными дорогами. Никаких громоздких портальных кранов на строительстве не должно быть. Они слишком сложны и малоподвижны. Да и куда их потом деть? На слом? Разрубить и бросить в мартеновские печи на переплавку? Основным механизмом для подъёма грузов надо принять паровозные краны — самые удобные, самые быстрые, самые выгодные подъёмники. После окончания Днепростроя этих безотказных тружеников возьмёт любое новое строительство: они пригодятся везде.
Купер коротко черкнул карандашом по бумаге снизу вверх, точно скинул, отшвырнул что-то ненужное, и продолжал: — Бетон брать отнюдь не литой, не жидкий, а только пластичный, тестообразный.
...В заключение Купер сказал: — Метод работ, выдвигаемый мистером Руммелем, требует высококвалифицированной рабочей силы. Мы же опираемся на широкую доступность наших механизмов, на лёгкость управления ими.
Немецкая техника выросла из кустарного мастерства, из тщательно хранимых секретов изобретательства и индивидуальных ухищрений. Наша система, наоборот, крайне открыта и рационалистична.
Никаких секретов, никакого волшебства! Мы стремимся дать такие машины, какие, в идее, работали бы правильно даже в том случае, если машинист случайно ошибся и сделал не так. У нас в Америке это называется «страховкой от дурака». Предлагаемые немецкой консультацией замкнутые циклы подачи материалов потребуют больших кадров безукоризненно опытных, великолепно знающих своё дело рабочих. Откуда их взять? Из Германии? Из Америки? Или мастеров найдёт сам Советский Союз?
Тонкий часовой механизм циклов создаст огромную зависимость всей системы от каждого отдельно взятого участка. Стоит выйти из строя одному какому-нибудь звену, хотя бы тем же самым портальным кранам,— и всё строительство остановится. А надо так поставить дело, чтобы в случае какой-нибудь аварии в одном месте все остальные участки продолжали работать, будто ничего не произошло. Вот в чём суть нашей системы.
http://makarenko-museum.ru/lib/Labour/Y ... i_1946.pdf