МегаФорум

Дед Афанасий Кононенко.
Попал в плен в харьковской операции, бежал, пробрался домой. До войны жили на границе Дрнецкой-Харковской областей.
Но в скорости был здан полицаями немцам. Несколько дней держали в сарае вместе с другими солдатами выходившими из окружения. Потом согнали народ из сел и всех расстреляли прилюдно. Бабушка рассказывала, все были очень избиты и связанны колючей проволкой.

После войны перезахоронены в братской могиле.

Бабушкина сестра жила в Киеве, когда началась война связь с ней потерялась, а потом ничего неизвестно. То есть, понятно, что погибла, но когда, где... Ничего.

Отец моего дедушки со стороны мамы - Зээв Вольф Гохштейн погиб на фронте при обороне Москвы
Его жена т. е. моя прабабушка - Шифра Гохштейн - погибла в Городище в начале Пэйсах 1942 г. при оккупации
их сын - Эли (в честь которого я назван) Гохштейн - там же
Отец моего дедушки со стороны отца - Мордэхай Клейнберг погиб в Виннице при оккупации
Его жена т. е. моя прабабушка - Ривка Клейнберг - там же
Их дочь Дина - там же
Мой прапрадед - Мэнахэм Мэндэл hалэйви Абрамов погиб в Харькове при оккупации
И ещё множество родственников...
Да отомстит Всевышний за их кровь!

Вся семья моего дедушки (3 брата и 2 сестры) выжили, успели уйти из Минска. Дед сам вынес на плечах двух малолетних племянников. погибла семья старшего брата, бывшего на фронте. Младший брат выйти не успел и был в минском гетто. Когда пошли слухи о том, что гетто будет ликвидировано бежал. С чердака дома недалеко от гетто наблюдал за окончательной ликвидацией минских евреев. Бродил по лесам. В белорусские партизанские отряды евреев не брали. А потом нарвался на еврейский партизанский отряд. Отвоевав до 44-ого в партизанах все участники отряда были вызваны в Москву. Думали для награждения, а оказались на Лубянке. Их обвинили... в сотрудничестве с немцами. Слишком малые, видите-ли, были потери. Командир отряда взял вину на себя, сказал, что да сотрудничал, но кроме него об этом никто не знал. В результате, он погиб в лагерях, но остальных отпустили. Когда в начале 70-ых открыли выезд этот брат дедушки тут же подал заявление. На вопрос моего деда: "Может останешься?" Ответил, что он с этим народом ни одного лишнего дня жить не намерен.
Отец моей бабушки, Козел Лазарь, попал в окружение в Могилёве и больше о нём ничего не известно.
Брат другой бабушки, Яков, ушёл добровольцем защищать Москву. где, когда и как погиб не известно.
А белорусская бабушка моей жены спасла и вырастила, вместе со своими пятью детьми, еврейского мальчика.

Gena писал(а):А белорусская бабушка моей жены спасла и вырастила, вместе со своими пятью детьми, еврейского мальчика.

A вы передaли её дaнные в Яд вa-Шем?

A вы передaли её дaнные в Яд вa-Шем?

К сожалению нет. Она умерла много лет назад, с этим воспитанником нет связи (он по настоянию нового мужа той бабушки был отдан в детский дом через пару лет после войны ). Пока были живы бабушка и отец жены они общались с отцом были одного возраста и дружили (но и он и бабушка умерли в начале 80-ых) , а теперь всё это восстановить практически не возможно. Жена не знает ни его фамилии, ни где он жил (как она помнит где-то на севере)

все равно попробуйте

Брат моей мамы Коган Лев погиб в первые месяцы войны.Братья моего тца Шмилик Гельфанд. Лева Гельфанд имя третьего брата я не помню погибли во время войны.Маленький сын моего отца Яник и его первая жена Геня погибли в одесском гетто.Да упокоятся они с миром.

Мой отец Шлифер Мендель Юдко Мошкович (это в паспорте, в быту Михаил Юрьевич) прошёл всю войну и окончил её в Берлине старшим лейтенантом Советской Армии. Перед тем, как прийти в военкомат, он силой усадил своих родителей, моих дедушку и бабушку в поезд и заставил их уехать из Днепропетровска, откуда они уезжать не хотели, помня немцев по Первой Мировой войне.

Хочу рассказать случай, хотя имён, к огромному сожалению, не помню. На дне рождения папиного друга профессора Школьникова сидел пожилой еврей. Когда его попросили рассказать о себе, он сказал, что пятилетним мальчиком он оказался в минском гетто вместе со своей мамой. Женщина белорусска пришла в гетто искать своего пятилтнего сына, её мальчик тоже был в матроске. Убедившись, что её сына в гетто нет, она сказала мальчику: "Пойдём со мной, скажешь, что я твоя мама". Мальчик заявил, что он спросит разрешения у своей мамы. Его мать велела ему идти с этой женщиной и делать всё, что она скажет. Так он спасся.

Случилось чудо, после войны его мама, огромное спасибо Б-гу, осталась жива и нашла его. "У меня тепрь две мамы", - сказал он.

К несчастью, имён не запомнил, но сам этот случай помню.

У меня в блокаде умер от голода прадед. Кто-то выжил, кто-то - погиб. Практически всю семью моего деда сожгли в Белоруссии вместе с их деревней фашисты.

Отец, Шимен Аронович, прошел от Каунаса до Москвы и потом до Берлина. 5 ранений, 8 орденов. Дед по матери Лейб Бен-Ционович пропал без вести на фронте. Бабушки эвакуировались. Братья бабушки по отцу не эвакуировались помня немцев в первую мировую. Все с семьями погибли.

Мой дедушка, Давид Иосифович, ушел на фронт из Одессы летом 1941-го. Немцев помнил по плену, где побывал в первую мировую - и относился к ним с тех времен по-доброму и с доверием. В первые же месяцы войны пропал без вести. Мой отец, его сын, Марк Давидович, (1925-1996) 17-летним добровольцем ушел на фронт. Тяжело раненный в бою, 10 месяцев был парализован. Лишь благодаря его тогдашней молодости и запасу сил здоровье вернулось к нему. Самым главным праздником до конца жизни для него было 9 Мая!

Evrei.govorit ob etom v foume ochen vajnoV Ierushalaime est Yad VaShem,muzei i memorial katastrofi igeroizma i v nem est zal pamyati,v kotorom sobiraut imena vseh ushedshih v eto t period.samaya glavnaya zadacha -dat kajdomu mertvomu pamyat i imya i imya ego ne sotretsya i ne zateryaetsya.Esli kto to etogo sdelat ne uspel ili ne smog,obratites v zal imen i togda iniziativa nazvat imena stanet nashei obshei pominalnoi molitvoi i pamyat"u dlya buduushego pokoleniya.Spasibo vsem kto chitaet nesmotrya na lat. shrift.

Вся семья моего папы, зихрано ле враха, начиная с его деда Гавриила и бабушки была согнана в их сарай, который, как я понял был складом их магазинчика, вместе с другими жителями их местечка и сожжена заживо. Зихрам ле враха. Опросные листы я ещё при жизни папы отправил в Яд-ва-Шем. Папа, которому было тогда 17 лет находился в это время у своего дяди, кажется в Каменец-Подольске, и там же вступил добровольцем в армию. Закончил войну с немцами в 1945- в Кенигсберге, и окончательно - в 1946 году на японском фронте.
У мамы в бою под Новгородом погиб её брат - Борис Ратнер, зихрано ле враха, студент литературного факультета в Ленинграде.

Cын маминого старшего брата Иосиф Скорый воевал в десантных войсках. Пропал без вести. Моя старшая сестра училась на первом курсе Сибирского металлургического института. Вызвали в горком комсомола и сказали: "Родина в опасности, вступай добровольно в армию!" Вступила. Слава Богу, осталась жива. В год начала войны отцу 61. Его никуда не взяли. Но он за Россию отвоевал японскую и Первую мировую, с каждой привез по "Егорию".

Давид Каплан, мой дядя, брат моей матери, служил танкистом. С войны не вернулся - пропал безвести.

Мой дед, Смелянский, ушёл на фронт вместе с братом, оба погибли в 1941, в боях под Москвой, кажется под Ельней. Остальные родственники бабушки, те кто не переехал из еврейского местечка Меджибош, что на границе с Венгрией, кстати, родине Бааль Шем Тов, все они были уничтожены немцами.
Родственники по отцу, Барские, многие из них, были уничтожены в Краковском гетто. В список Шиндлера они не вошли.
Светлая им всем память.

Братья деда пропали без вести в ВОВ на фронте.

Михаил Гитберг - 18 лет
Яков Гитберг - 16 лет (как 16летний умудрился на фронт попасть я так и не понял)


Все родсвенники прадеда (сестры, братья и т.д.). Не успели из Орши эвакуироваться, погибли. Линдины.

Два моих деда погибли в один день. 12.07.1943. В одном месте, под Прохоровкой на Курской Дуге.
Командир танка, Черненко(Скляр) Владимир (Вольф) . Он был в плену в первую мировую, и там изменил фамилию и имя.
Иван Иванович Золотько - пропал безвести.